Свой среди волков - [78]
Волк как никто умеет адаптироваться — эту истину в меня накрепко вбило племя нез-персэ. Они и сами в свое время находились на грани вымирания и брали с волка пример, искали у него совета и помощи, потому что волки, как показывает история, — непревзойденные мастера отступать от края могилы. Природа, частью которой они являются, всегда найдет выход. Мне так хочется верить, что в один прекрасный день человек перестанет демонстрировать свое превосходство и прислушается! Биологи используют волков как дорожку к ученой степени; индейцы же видят в них символ жизни и надежды. Они рассуждают так: если волк может вернуться на свою землю, то и мы когда-нибудь сможем. Поэтому посиделки на плато я воспринимал как серьезный прорыв. Дуг испробовал научный подход, убедился, что этого недостаточно, и, в отличие от большинства своих коллег, огляделся в поисках дополнительных инструментов. Остается надеяться, что его пример вдохновит и других.
Фильм «Человек среди волков», он же «Человек-волк», вышел на экраны в марте 2007 года и произвел порядочный фурор. Мы чуть не взяли «Эмми», но Meerkat Manor[9] увел награду буквально у нас из-под носа. Перед премьерой меня отправили в Штаты участвовать во всяких рекламных мероприятиях, и как-то вдруг оказалось, что едва ли не каждый встречный знает меня в лицо. Хелен ездила со мной, и мы бесподобно провели время. Нас поселили в очень симпатичном отеле. Такой огромной ванны, как в нашем номере, я в жизни не видал и плескался в ней, почти не вылезая, — это был рай на земле. Однажды вечером мы с Хелен решились предпринять самостоятельную вылазку и посетили какое-то шоу на Бродвее. На обратном пути я чувствовал себя как вытащенная из воды рыба, да и выглядел, наверное, не лучше, а тут еще заметил прямо по курсу компанию ребят в фуфайках с капюшонами. Парни цеплялись к прохожим, явно нарывались на приключения, и мне тут же вспомнились все фильмы про Нью-Йорк, где непременно кого-то грабили и насиловали на улицах. А хулиганы, как назло, двигались в нашу сторону, поэтому я предупредил Хелен, что сейчас толкну ее в ближайшую подворотню и попытаюсь отбиться, а она пусть бежит со всех ног. Они тем временем приближались — четыре, пять, нет, целых шесть человек. Сердце колотилось как бешеное. Ни дикие волки, ни даже медведи не внушали мне подобного ужаса. Громила с бандитской рожей, по виду их предводитель, подошел ко мне вплотную, ткнул в плечо и… заорал: «Эй, народ, это ж Человек-волк!» Пожав мне руку, он дружелюбно поинтересовался, как дела, а я все думал про себя: как же это тебя угораздило в пятницу вечером засесть дома, да еще смотреть канал National Geographic?
Хелен между тем сделалась неотъемлемой частью моей жизни. Чем дольше мы общались, тем яснее я понимал, что прежде никогда не любил по-настоящему и даже не представлял себе, каково это. Меня поражала новизна ощущений: предвкушение, смех, потребность постоянно быть рядом, знать о ней абсолютно все. У нас обнаружилось столько общего! Она души не чаяла в детях, я — в волках, казалось бы, такие разные интересы, и тем не менее наши мечты и жизненные принципы во многом совпадали. Хелен работала помощницей школьного психолога, но ее взгляды на воспитание детей, особенно детей-инвалидов, почти так же шли вразрез с традициями, как и мои методы изучения волков. Мы даже сталкивались со схожими трудностями: она воевала с косностью школьной администрации, тогда как я тщетно пытался достучаться до ученого сообщества. День за днем я убеждался в том, что обрел родственную душу, нашел человека, который мне нужен… единственного на свете человека, который мне нужен не меньше, чем волки.
Несколько месяцев спустя Арран заявил, что хочет вернуться домой и жить с папой. Арран проницательный мальчик; думаю, он прекрасно понимал, что у мамы кто-то есть, а папа одинок. Хелен ужасно расстроилась. Я считал, что Арран мал еще принимать подобные решения, и уговаривал ее не идти на поводу у ребенка, но она поступила по-своему. Надо отдать ей должное, Хелен не придавала значения возрасту: она всегда уважала сына и прислушивалась к его мнению, поэтому отпустила безропотно, хотя сама потом вся извелась. И ведь она оказалась права. Мне-то казалось, что это детские капризы, что Арран через пару недель запросится обратно, — ан нет! Он до сих пор живет с отцом, но и с мамой видится очень часто, так что все довольны.
Когда стало ясно, что Арран не собирается возвращаться, мы начали подумывать о совместном проживании. Съемки фильма дали положительный побочный эффект: Боб вдруг решил, что мой раздолбанный фургончик своим неопрятным видом портит пейзаж, и подарил мне новый, побольше, двухкомнатный, с душевой кабиной и туалетом. Не бог весть какая роскошь (водонагреватель дышал на ладан и скоро совсем сломался, да и газовая плитка так и не вышла на пенсию), но теперь у меня хоть было где повернуться, а главное — многострадальное ведро более не служило нам ночной вазой.
Хелен все активнее помогала мне, постепенно теряя интерес к собственной работе. Каждую свободную минуту по вечерам и в выходные она проводила со мной. Она так хорошо ладила с животными, что в конце концов я предложил ей уйти из школы и присоединиться ко мне всерьез. И вот она съехала из своего уютного деревенского домика с кухней, ванной и горячей водой, бросила работу, отказалась от стабильности, от нормальной жизни и вселилась в фургон с газовой плиткой к мужику, от которого за милю несет волчьими ароматами. Я не устаю восхищаться этой женщиной.
Алексей Моторов — автор блестящих воспоминаний о работе в реанимации одной из столичных больниц. Его первая книга «Юные годы медбрата Паровозова» имела огромный читательский успех, стала «Книгой месяца» в книжном магазине «Москва», вошла в лонг-лист премии «Большая книга» и получила Приз читательских симпатий литературной премии «НОС».В «Преступлении доктора Паровозова» Моторов продолжает рассказ о своей жизни. Его студенческие годы пришлись на бурные и голодные девяностые. Кем он только не работал, учась в мединституте, прежде чем стать врачом в 1-й Градской! Остроумно и увлекательно он описывает безумные больничные будни, смешные и драматические случаи из своей практики, детство в пионерлагерях конца семидесятых и октябрьский путч 93-го, когда ему, врачу-урологу, пришлось оперировать необычных пациентов.
Автор книг о Джобсе и Эйнштейне на сей раз обратился к биографии титана Ренессанса — Леонардо да Винчи. Айзексон прежде всего обращает внимание на редкое сочетание пытливого ума ученого и фантазии художника. Свои познания в анатомии, математике, оптике он применял и изобретая летательные аппараты или катапульты, и рассчитывая перспективу в «Тайной вечере» или наделяя Мону Лизу ее загадочной улыбкой. На стыке науки и искусств и рождались шедевры Леонардо. Леонардо был гением, но это еще не все: он был олицетворением всемирного разума, стремившегося постичь весь сотворенный мир и осмыслить место человека в нем.
«Правда о деле Гарри Квеберта» вышла в 2012 году и сразу стала бестселлером. Едва появившись на прилавках, книга в одной только Франции разошлась огромным тиражом и была переведена на тридцать языков, а ее автор, двадцатисемилетний швейцарец Жоэль Диккер, получил Гран-при Французской академии за лучший роман и Гонкуровскую премию лицеистов. Действие этой истории с головокружительным сюжетом и неожиданным концом происходит в США. Молодой успешный романист Маркус Гольдман мается от отсутствия вдохновения и отправляется за помощью к своему учителю, знаменитому писателю Гарри Квеберту.
После «Правды о деле Гарри Квеберта», выдержавшей тираж в несколько миллионов и принесшей автору Гран-при Французской академии и Гонкуровскую премию лицеистов, новый роман тридцатилетнего швейцарца Жоэля Диккера сразу занял верхние строчки в рейтингах продаж. В «Книге Балтиморов» Диккер вновь выводит на сцену героя своего нашумевшего бестселлера — молодого писателя Маркуса Гольдмана. В этой семейной саге с почти детективным сюжетом Маркус расследует тайны близких ему людей. С детства его восхищала богатая и успешная ветвь семейства Гольдманов из Балтимора.