Свой путь направь к звезде. Душевное равновесие в трудное время - [27]
Смысл в повседневной жизни
Полные глубоких мыслей книги Франкла читаются не так легко, как хотелось бы неспециалистам. Даже вполне сведущие в подобной тематике люди (успевшие, однако, в век СМС привыкнуть к компактно оформленной информации) то и дело спотыкаются о длинные интеллектуально-акробатические пассажи в его рассуждениях. Поэтому я решила «перевести» важнейшие тезисы Франкла на общепонятный язык. Последующие главы этой части как раз и представляют собой такой «перевод», предназначенный в помощь всем желающим познакомиться с его наследием.
Итак, что значит ставить перед собой вопрос о смысле в конкретной повседневности, в тех или иных заданных обстоятельствах? Для примера я приведу случай удачного логотерапевтического вмешательства из врачебного опыта одной моей младшей коллеги.
Речь пойдет о 62-летней овдовевшей знакомой моей ученицы. Эта женщина жаловалась на усталость, отсутствие желаний, уныние, слабость, раздражительность. Она недавно вернулась с летней дачи в городскую квартиру, где в холодное время года было тепло и уютно. Но тепло и уют не радовали ее, и она, устав от своего вечно плохого настроения, уже подумывала, не обратиться ли ей к врачу, хотя на лекарственные назначения у нее большой надежды не было.
Первым делом моя ученица предложила ей поговорить по душам. Она спросила даму, переживала ли та подобные состояния, пока жила на даче. «Никогда, – уверенно ответила дама, – там я всегда чувствую себя хорошо!» Тогда моя ученица попыталась выяснить, в чем состоит разница между тем и другим жилищем.
Дама не могла с ходу дать четкий ответ, но вопрос психотерапевта помог задуматься. Конечно же, различие существует! Летний домик стоит посреди сада, ухаживать за которым доставляет ей большое удовольствие. Она засаживает клумбы цветами в специально подобранных сочетаниях и учитывает время цветения каждого растения – так, чтобы одновременно расцветало два-три сорта похожих оттенков.
Наблюдая за сияющим лицом женщины, моя ученица с облегчением констатировала, что болезненной депрессией ее пациентка не страдает. Депрессивные больные не способны воспринимать в положительном ключе что бы то ни было, в том числе и события прошлого.
«Есть ли еще какие-нибудь различия между дачей и квартирой?» – продолжила беседу моя ученица. Да, конечно! Женщине пришли на ум и другие подробности. Летом она обычно проводила послеобеденные часы с маленькой дочкой своей соседки. Соседка всегда была по горло занята и не могла уделять достаточно внимания своему позднему ребенку. А у девочки летом свободного времени было хоть отбавляй, и она скучала. Поэтому женщина надолго забирала ребенка к себе. Вместе они готовили салаты, добавляя в них свежую зелень из сада. Они обирали с кустов малину и ежевику и варили из ягод сладкий джем. Иногда девочка сопровождала женщину в лес, оттуда они приносили ветки и шишки. Вечерами это лесное топливо весело потрескивало в огне, на котором прожаривались нанизанные на шампуры вкусные кусочки. К ужину приглашалась и мама девочки. Моя ученица подвела итог. На даче у ее знакомой были осмысленные занятия, там она заботилась о растениях и о ребенке. В зимние месяцы все это отпало, и в жизни женщины наступил кризис смысла. Органические причины для депрессии отсутствовали, листопад и осенние туманы, вызывающие у некоторых людей меланхолию, тоже были ни при чем. Дурное самочувствие пациентки объяснялось духовным вакуумом, который требовал заполнения. Поэтому теперь важно было понять, какими возможностями располагает женщина для осмысленного заполнения образовавшейся пустоты. «Из ваших слов следует, что вы отлично разбираетесь в цветоводстве, прекрасно готовите и знаете, как обращаться с детьми. Расскажите мне, что еще вы умеете делать хорошо, – попросила моя ученица. – В чем ваши сильные стороны? Какими знаниями и умениями вы могли бы гордиться?»
И снова цель вопроса состояла в том, чтобы дать толчок процессу осознания. Дама медлила. «Я ничему специально не училась», – попыталась она уклониться от ответа. На это моя ученица возразила, что за 62 года у человека, как правило, накапливается разнообразный опыт и формируются всевозможные навыки, а в отдельных вопросах он становится по-настоящему компетентным. И тут дама вспомнила о рукоделии. «Особенно хорошо мне удается вязание, – сказала она. – Вязать я научилась еще в юности. Но сейчас просто нет смысла начинать новую вещь, вязаных джемперов, жакетов и носков у меня и так более чем достаточно. У моих знакомых тоже есть все необходимое». Моя ученица засмеялась: «Вы очень хорошо знаете, что не имеет смысла. Теперь нам осталось понять, что имеет смысл, не так ли?» Женщина кивнула. После этого обе принялись усиленно размышлять и набрасывать планы на ближайшее будущее.
Чтобы расставить в этой истории все точки над «i», расскажу, чем кончилось дело. Недалеко от дома, где жила эта женщина, находилась травматологическая больница. Дама не раз наблюдала, как из дверей выходят люди с гипсовыми повязками – прооперированные или получившие иную медицинскую помощь пациенты. У одного, например, была толсто забинтована кисть, у другого рука покоилась в фиксирующей повязке, у третьего из специальной сандалии, надетой на загипсованную ногу, выглядывали голые пальцы. Женщина от души сочувствовала этим людям, потому что с такими объемными и бесформенными повязками тепло одеться в холодную погоду было невероятно трудно. Для них не подошли бы ни одна перчатка, ни один ботинок, ни одно пальто с обычными рукавами.
