Свора - [20]

«Кадиллак» шел отлично. Так и должно быть. В те два раза, когда Спид нанимал его, он долго возился с машиной. Под капотом великолепно работал мотор. У Спида был талант механика, он умел делать чудеса. С женщинами тоже. Притронься пальцем, потри, добавь смазки, и дело сделано. Нужно только точно определить самое эрогенное место.

Спид довольно хмыкнул. Сегодня все пройдет легко. Нужно только быть в нужное время в нужном месте. А потом сбежать как можно быстрее.

За десять тысяч долларов он с этим справится.

Запах бекона разбудил Бобби Манделлу раньше, чем Сара. Его окружала темнота. Иногда Бобби от этого паниковал, но чаще вел себя тихо и сдерживал чувства. Сара очень помогала. Она всегда была рядом. Внезапно он почувствовал сильное желание.

Бобби услышал, как она вошла в комнату, шаги Сары он не спутал бы ни с чем.

— Бутерброд с беконом и звонок будильника, — весело сказала она.

— Иди сюда, женщина, — произнес Бобби голосом, полным желания.

Сару не нужно было просить дважды. Она прекрасно знала, чего хочет Бобби, иногда даже лучше, чем он сам. Поставив поднос на стол, девушка с радостью присоединилась к нему.

Бобби протянул руки и уложил ее рядом на постель.

Сара лежала, не двигаясь, сердце бешено стучало в предвкушении удовольствия, потому что Бобби Манделла был самым великолепным любовником в мире.

Он начал медленно ласкать ее через одежду, чувственные руки прикоснулись к большой груди, округлому животу и широким бедрам. Пальцы еле дотрагивались. Саре хотелось, чтобы он сорвал с нее блузку.

Она сдержала стон, ибо знала, что Бобби нравится, когда она не проявляет никакой инициативы в постели.

Наконец-то его руки очутились под блузкой. Бобби расстегнул пуговицы, одну за одной.

Казалось, что грудь не вмещается в лифчик, но Бобби продолжал дразнить Сару, играя с набухшими сосками через ткань, доводя ее до предела.

— Пожалуйста, Бобби, пожалуйста, — умоляла она.

— Спокойно, мама, — мурлыкал он. — Дай время, а пока лежи спокойно.

— О Боже!

Лицо Сары покраснело. Бобби всегда мучал ее ожиданием, но это было сладкое наказание, и она наслаждалась каждым мгновением.

Наконец он расстегнул лифчик и освободил грудь. Сара чуть не кончила, настолько приятными были его прикосновения, но Бобби не позволил этого. Он даже не прикоснулся к груди, а принялся гладить бедра, живот, лаская, поднимая юбку сантиметр за сантиметром и осторожно снимая трусики.

— Бобби, ты сведешь меня с ума, — выдавила Сара.

— Милая, ты не знаешь, что такое сумасшествие.

И он медленно и очень умело продолжил свое занятие, так что Сара дважды кончила от его рук и языка, прежде чем произошел сексуальный акт.

Когда Бобби наконец-то взял ее, Сара рыдала от удовольствия и облегчения. Она безумно любила этого мужчину, но в его чувствах не была уверена. Она не сомневалась, что нужна ему. Но любил ли ее Бобби? Он об этом никогда не говорил, хотя в моменты страсти она постоянно повторяла одно и то же, как и сейчас:

— Я люблю тебя, Бобби Манделла, люблю тебя, люблю тебя, люблю тебя. О, как я люблю тебя!

Для Сары наступил момент экстаза с человеком, которого она желала больше всего на свете.

В ответ он лишь застонал, наконец-то он позволил себе расслабиться.

В то же мгновение Бобби скатился с нее и прикрылся простыней, словно не желая, чтобы Сара видела его в невозбужденном состоянии.

— Тебе было хорошо? — не могла не спросить она.

Но огонь погас, и Бобби уже взял себя в руки.

— Я голоден, — тут же переменил он тему. — Ты что-то говорила о бутерброде с беконом.

Сара поднялась с кровати и заявила:

— Он холодный, я сделаю другой.

— Не нужно, просто подай его мне.

Даже не одевшись, она подошла к столу, взяла бутерброд с подноса и подала ему. В другой ситуации Сара бы постеснялась. Она считала, что ноги у нее слишком короткие, попа слишком круглая, а грудь слишком большая. Но с Бобби это значения не имело, ведь он ее не видит. Будь Бобби зрячим, и он бы никогда не обратил на нее внимания. В этом Сара не сомневалась. Потому что в свое время Бобби Манделла имел самых красивых женщин, черных и белых.

Сара не забыла журнальные статьи, скандалы и сплетни. Она помнила, как впервые увидела его на сцене в 1980 году. Тогда ей исполнилось семнадцать, и она только-только закончила школу. Подружки затащили ее на концерт Манделлы, состоявшийся в Филадельфии.

— Он такой сексуальный! — заверяли они. — Вот увидишь! Это мужчина-член!

Саре пришлось согласиться с ними. Когда Бобби появился на сцене в черных брюках и белой шелковой рубашке, пятьдесят тысяч женщин обмочили трусики и завопили от восторга. Бобби Манделла излучал секс. Это был живой фаллический символ. А какой голос!

Сара стала его преданной поклонницей, но никогда не могла предположить, что несколько лет спустя, после несчастного случая будет его личным секретарем, и даже чем-то большим.

— Я приму душ, — сказал Бобби, жадно поедая бутерброд. — Одежда готова?

— Все в порядке, — ответила Сара. — Твои любимые черные брюки и белая шелковая рубашка.

— Спасибо, малышка.

Да, это была его любимая одежда. Она принесла удачу. Кроме той страшной ночи два года назад.

Господи! Он скоро встретится с Новой Ситроэн. Соблазнительной, холодной сукой.