Свора - [15]

Жизнь с Фанни не улучшала его положение. Эта женщина обожала готовить, причем жирное. Даже мускулистый Эрнест толстел с каждым днем.

Бобби понимал, что нужно бежать. Если он останется с Фанни и Эрнестом, то никогда не похудеет, и тогда Шарлин не заметит его.

У него зрели планы. Рокет, официант, дававший ему уроки выживания, пообещал сдать койку в своей комнате, поскольку второй квартирант уезжал. Бобби с готовностью согласился и дал залог за месяц вперед. Но, к сожалению, у Рокета всегда находилась причина для отказа, и все же Бобби настоял, что переедет в свой день рождения или потребует назад деньги. Рокет заверил, что все будет в порядке.

Придя в клуб, Бобби застал обычную суматошную подготовку к вечеру. По пятницам всегда было много посетителей. Все знаменитости собирались здесь, чтобы отдохнуть перед уик-эндом.

Бобби сразу же поспешил к шкафу, где проверил наличие салфеток, мыла, чистых полотенец и дешевых дезодорантов.

— Бобби, — позвал его менеджер.

— Слушаю, мистер Клайн, — всполошился Бобби. Он вечно боялся, что его выгонят, и его переезд от Фанни с Эрнестом сорвется.

— Сегодня ты отвечаешь за туалет на втором этаже, — сказал Николз Клайн, высокий тридцатилетний мужчина с густыми рыжими кудрями и орлиным носом. У него была репутация жеребца. Мистер Клайн часто запирался с женщинами в своем офисе. — Сеймур заболел. Справишься один?

— Конечно, сэр, — ответил Бобби, весь во внимании.

Туалеты на втором этаже. Вот это да! Интересно, что произошло с Сеймуром? Он никогда не пропускал работу.

— Не вмешивайся, пусть делают, что хотят, — сказал Николз, пожирая глазами официантку.

«О Боже! Он положил глаз на Шарлин», — подумал Бобби.

Она прошла, бросив:

— Добрый вечер, мистер Клайн, — и даже не заметила Бобби.

— Будет много знаменитостей: певцов, кинозвезд, людей из общества, ну ты понимаешь, — продолжал объяснять Николз. — Не лезь к ним. Только выполняй все просьбы, — он почесал грудь, на которой висело несколько золотых цепочек. — Никогда не пялься. Им это не нравится. И никаких автографов, даже для умирающей мамы из Небраски. Понял?

— Да, мистер Клайн.

— И если заметишь наркотики, не обращай внимания, — словно невзначай добавил менеджер. — Конечно, если будет шум, посылай за мной. И ничего не смей продавать сам. Одна жалоба, парень, и ты без работы, несмотря на весь трудовой стаж.

— Слушаюсь, сэр!

На секунду Бобби подумал, не сказать ли Николзу, что он тоже был когда-то известен, хотя и не настолько, как эти люди. Однако разум подсказал ему не делать этого. Во-первых, Николз никогда не поверит, а во-вторых, чего он добьется, если все узнают, чем закончилась его карьера?

Нет. Это секрет. После отъезда из Нашвилля он не пел и ничего не писал. Музыка осталась в прошлом.

Туалет, или дворец Сеймура, как это место называли в клубе, был великолепным сооружением с черным гранитным полом, мраморными умывальниками, блестящими писуарами и серебристыми стенами, на которых были расклеены фотографии Мерилин Монро в разных позах.

Николз протянул Бобби ключ от шкафа Сеймура. Там он нашел дорогие одеколоны, великолепные расчески, полбутылки курвуазье и пластиковый конверт с белым порошком, скорее всего, с кокаином, а также огромное количество разнообразных таблеток.

Бобби затолкал кокаин и таблетки в укромное место, взял то, что было нужно, и закрыл шкаф. Он мало общался с Сеймуром, пятидесятилетним негром небольшого роста, обожавшим поболтать со знаменитыми клиентами.

Приведя все в порядок, Бобби отправился на кухню, где служащие ужинали перед открытием клуба.

Рокет помахал ему, Бобби взял тарелку со спагетти у помощника повара и устроился рядом с официантом.

Рокет учился в актерской школе. Двадцатилетний итальянец с длинными сальными волосами обладал удивительно проникновенными глазами.

— Тебе сегодня повезло, — произнес он в нос. — Будешь работать наверху?

— Да.

— Жаль, что ты не знал об этом раньше. А то бы приготовился, — он заговорил шепотом. — Мы оба могли бы неплохо заработать.

— Я готов, — сказал Бобби.

— Да нет, — возразил Рокет. — Ты меня не понял. В этих туалетах можно хорошо заработать. У всех полно денег. И они хотят потранжирить. Как ты думаешь, почему Сеймур никогда ни с кем не разговаривает? Он чувствует себя королем и зарабатывает состояние, — он обернулся, прежде чем продолжить. — Дай мне час. Если кто-нибудь меня прикроет, я все достану. А потом мы поделим доходы поровну.

Бобби не хотел продавать наркотики. Он отлично понимал, что до добра это не доведет. Кроме того, Николз Клайн уже предупредил его.

— Нет, — сказал он и покачал головой. — Это слишком опасно. Я не хочу рисковать работой.

— Ты вылетишь вон, если не дашь им то, что они просят, — многозначительно заявил Рокет. — Старик Сеймур долго там продержался, потому что отлично обслуживал клиентов. Если ты не справишься, то сразу вылетишь. Богачи такие противные.

Бобби вспомнил закрытый шкаф Сеймура. Наверное, в словах Рокета было разумное зерно.

— Давай, Бобби, нужно попытаться, — умолял Рокет, почувствовав слабинку. — Может, в нашем распоряжении только один день. Нужно попробовать.

Туалеты на втором этаже оказались иным миром. Бобби привык к переполненным общественным уборным с шумными посетителями, которые, в лучшем случае, оставляли ему чаевые от десяти центов до доллара. Сюда же приходили великолепно одетые кинозвезды, рок-певцы, спортивные знаменитости, продюсеры, модельеры, банкиры, иногда политики, режиссеры и другие люди, добившиеся славы.