Своими глазами - [74]

Свершив продуманно беду!

Измята плоть, кровь вырвалась наружу,

В глазах круги и… мрак.

Качался ты на дружеских руках,

Которым вечно дорог был и нужен.

Тянулись дни без скальпеля и йода.

И сколько нужно пережить,

Чтоб осознать, как мудрая природа

Неумолимо плоть склоняет гнить.

В огне нога — зловещий спрут гангрены.

Блеск скальпеля, трещит под сталью ткань,

И правая — по самое колено…

Теперь попробуй, стройным стань!

На правой пальцы чешутся и чешутся,

На правой, той, которой не вернуть.

Твоя душа сильна, она утешится,

Свой продолжая путь.

Ибраимов Ленур, 3 августа 1971 г.

Крым. Симферополь

ПОСЛЕДНИЕ ДНИ

Время тоже потеряло ногу,

Ковыляют дни на костылях.

Уступает нехотя дорогу

Прошлое в прокуренных усах.

То как нищий милостыню просит,

То грозит костлявою рукой,

И кусок души моей уносит —

Часть того, что я зову собой.

Ухожу домой, прощайте, вышки,

Что меня три года стерегли,

Вы мне лучше, чем любые книжки

Разобраться в жизни помогли.

Ну и что ж, что ворота открыты,

Нету чудной рыбки в неводу,

К своему разбитому корыту

Я листком оторванным приду.

1 ноября 1972 г.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

В Каган, как в святую Мекку

Из тюрьмы, где три года чах,

Придёт одноногий калека

С холщовым мешком на плечах.

И грудью вдыхая свободу,

Обнимет жену и детей.

И слухи пойдут по народу:

Вернулся в свой храм иерей.

3 июня 1972 г.

Отец Павел после освобождения, 1972 год

МОИ ПЕРСПЕКТИВЫ

Подумать нам уже пора

О том, как в сумерках непрошенных

Ко мне ты выйдешь со двора

В халате, на плечи наброшенном.

И всё, что было нереально,

Вдруг станет невозможно близко:

Цветы на скатерти крахмальной,

Чай и горячие сосиски,

Уютный свет и детский шум

И эти ласковые руки —

Отказывающийся ум

Поверить в образы и звуки.

А дальше что? Куда идти?

Где заработать детям хлеба?

В тупик заводят все пути

Под безразлично серым небом.

Незваным гостем к архиерею

Войду в знакомый кабинет.

"Служить? Я Вас принять не смею.

Судимый, контра… Что вы! Нет".

"Мы Вам помочь, конечно, рады,

Но, — отвечает горсовет —

Для человека

Ваших взглядов

Интеллигентной службы нет".

Трудом тяжёлым я бы мог

Хотя бы временно кормиться —

Тюрьма оставила без ног.

А инвалид на что годится?

Владыкам явно недосуг.

Моя судьба их не тревожит.

Виновен? прав ли? — сбыть бы с рук.

А там… пускай живёт, как может.

А сплетни ниткою незримой

Петлю на шею мне плетут:

"Калека, контра, поп, судимый…

И до сих пор ещё он тут?

Таким нет места на земле

Пусть задыхается в петле".

Тут спорить мне не по плечу,

И я молчу. Молчу.

20 сентября 1972 г.

МОЙ ЮРИДИЧЕСКИЙ ОПЫТ

Мне кажется, что смысла нет

Стоять за правду там, где судят.

От них всегда один ответ:

"Живи, как власть велит, а нет —

Закон защитою не будет".

В суде не светит правды свет:

Чадит сосновая лучина,

Смешавши цели и причины.

И гаснет тлеющий маяк,

Сознанье погружая в мрак.

В бесплодных поисках дороги,

Споткнувшись, поломаешь ноги,

Вняв к удивленью своему,

Что ты не нужен никому.

Но не скорби, уйми тревогу:

Ты не один. Ты нужен Богу.

13 декабря 2008 г.

ЛЫЖНИЦА (Анечке Адельгейм)

Красные лыжи на белом снегу

Я никогда позабыть не смогу.

Солнце губами горячими лижет

Милую лыжницу в шапочке рыжей.

Вдруг поскользнулась, лежит на снегу:

"Папа, скорее, я встать не могу".

Лыжи по мокрому снегу скользят,

Мне за тобою угнаться нельзя.

Снова разъехались. Куча мала.

"Ну, покажи‑ка, что там нашла".

Варежкой синей в ласковый снег

Ты оперлась, и рассыпался смех

Как колокольный серебряный звон —

Мой недосмотренный утренний сон.

Красные лыжи на белом снегу

Я никогда позабыть не смогу.

8 марта 1973 г.

ПИСЬМО ДОЧЕРИ

Сад опустел. Мороз рисует

Цветы, которых не отдашь,

И лишь открытка с поцелуем

Дойдет в далекий Барабаш.

И пробудит воспоминанья

О тех, кто помнит, любит, ждёт,

Торопит время расставанья

За часом час, за годом год.

И в сердце оживит надежду.

Так ель, проросшая в гранит,

Вечнозелёную одежду

Неистреблённой сохранит.

1987 г.

Дочь Анна, студентка, г. Ленинград, 1982 год

Сын Иван, студент, г. Ленинград, 1982 год

ПЕРВОМАЙСКОЕ РОЖДЕСТВО

Солнце светит жарко и упрямо.

Кончилась зима. Набухли почки.

Утром получил я телеграмму:

У тебя вчера родилась дочка.

Боже мой, давно ли из невест!

Но свою судьбу не выбирают:

Сына ждал пасхальный благовест,

А родилась дочка к первомаю.

Ещё стоишь ты под своим крестом,

Но небо над тобою прояснилось.

Младенец спит, не ведая о том,

Что ты со смертью за него сразилась.

Выпростав натруженное лоно,

Баржа разгрузилась у причала:

Нерукотворённая икона

Праздник первомайский увенчала.

Всех святынь придуманных дороже

Неискоренимый духом века,

В тайне сокровенный образ Божий,

Как огонь, вселённый в человека.

Ещё стоишь ты под своим крестом,

Но небо над тобою прояснилось.

Младенец спит, не ведая о том,

Что ты со смертью за него сразилась.

Вашу связь разлукой не порвать,

Не купить ценою всей вселенной.

Слово человеческое "мать" —

Не названье. Это дар священный.

Колыбельку детскую качая,

Станешь песни напевать над ним.

Пусть покроет ото всех печалей

Вас, шестикрылатый серафим.

Ещё стоишь ты под своим крестом,

Но небо над тобою прояснилось.

Младенец спит, не ведая о том,

Что ты со смертью за него сразилась.

14 мая 1987 г., г. Псков, на рождение внучки

Анна с дочкой Настей, 1989 год

СВЯЩЕННИКУ ПАВЛУ АДЕЛЬГЕЙМУ

В храме Жён Мироносиц,

вернее, в развалинах храма