Своенравная невеста - [39]

Без спешки, с ласковой настойчивостью и удовольствием. Она просто не могла не ответить. Сегодня она забудет обо всем, ни завтрашний день, ни вчерашний сейчас не имеют значения.

Мэв повернулась к мужу и крепко прижалась к его широкой груди. Вздрагивая от его ласк, она успела подумать, как воин, привыкший к кровавым битвам, может быть с нею таким нежным, а потом утонула в бесконечном поцелуе, купаясь в туманном море эмоций, где не существовало ничего, кроме его губ и ее страсти.

Наконец он поцеловал ее по-настоящему – требовательно и жадно.

Мэв никогда бы не подумала, что одно прикосновение губ может вызвать у нее такое безумное желание. Ее пальцы скользнули под тунику мужа. Со вздохом одобрения Кайрен приподнял руками ее грудь, начал играть сосками, а его рот тем временем продолжал брать и возвращать, требовать и дарить наслаждение.

Наверняка подобная страсть к врагу – большой грех. Эта мысль отрезвила Мэв. А как же Квейд? А как же Ирландия?

Ужас и последовавшее за ним чувство вины моментально охладили ее пыл. Она вырвалась из объятий мужа. Мэв ненавидела себя за то, что едва не потеряла голову, что ее рассудок оказался таким ненадежным и изменчивым.

Сжав руками виски и закрыв глаза, она попыталась вернуть ясность мыслей, но все еще ощущала запах Кайрена и свое желание, пульсирующее с каждым ударом сердца.

– Мэв?

Она посмотрела на графа. Туника перекосилась, волосы взъерошены ее пальцами, необычные сине-зеленые глаза удивленно расширены. Она чувствовала степень его возбуждения, поскольку он не отпускал ее. И она тоже хотела его.

Прикусив губу, чтобы не заплакать, Мэв покачала головой. Как несправедливо, что она вышла замуж за человека, который способен довести ее до безумия своими ласками... а злой рок именно его выбрал ее врагом.

– Милорд, вы обещали ждать две недели. Лицо Кайрена застыло от разочарования.

– Чтобы вы могли привыкнуть к мысли о нашем браке, миледи. Несколько секунд назад мне показалось, что ты примирилась... с нашим союзом.

Мэв отвела взгляд, пытаясь найти в себе хоть каплю гнева после его насмешки. Но ведь он говорил правду.

– Сейчас пост, время для жертв.

– И ты решила отказывать себе в удовольствии до самой Пасхи? – бесстыдно осведомился Кайрен.

– Нет, я... Просто я чувствую неуверенность.

– У тебя неуверенность в мыслях, – поправил он. – А чувствуешь ты себя прекрасно.

В таком состоянии Мэв не могла спорить, поскольку сама же и нарушила их негласное перемирие. Конечно, другого выхода нет, но она еще не готова отдать ему себя. Он хочет большего, чем супруг от жены. Не мимолетных поцелуев, не быстрого вхождения, не короткого обладания. Нет, он хочет стать ее любовником, завладеть ее телом и душой. Это пугало ее.

– Я прошу вас подождать оставшиеся восемь дней.

«Чтобы я хоть ненадолго еще сохранила здравомыслие», – подумала Мэв, быстро покидая комнату мужа и торопясь в собственное убежище.

Но Мэв знала, что это временно. Кайрен – воин, хищник. Он будет охотиться за ней, подкрадываться к ее чувствам и в конце концов поймает. Вопрос лишь в том, как скоро.

Во вторник утром Флинн наконец вернулся домой. Мэв, читавшая в главном зале, облегченно вздохнула и, отложив книгу, подбежала к брату, чтобы обнять его.

Но тот, видимо, был совсем не расположен к излиянию чувств, поэтому коротко выругался, обошел сестру и тут же схватил кружку с элем.

– Что случилось? – тревожно спросила Мэв. Флинн несколькими глотками выпил эль и хмуро ответил:

– Квейд остался в тюрьме, если ты хочешь узнать именно это.

В его голосе была такая ярость, что Мэв даже отступила.

– Я уже слышала. Ты видел его? – нахмурилась она.

– Нет. Говорю тебе, нам почти удалось обмануть тех английских дьяволов. Стражники были в подпитии, мы передали Квейду меч, но, прежде чем он сумел им воспользоваться, его опять схватили. Жаль, что он не перебил всех английских собак, – с презрением и горечью сказал Флинн.

Мэв сердито посмотрела на него. Когда она в последний раз видела брата улыбающимся? Она не могла вспомнить. Теперь он постоянно говорит о войне и об убийстве англичан. Он даже не спросил про Джейн и остальных, что совсем не похоже на Флинна. Неужели он настолько поглощен восстанием и ничем другим больше не интересуется?

– Пока ты отсутствовал, Джейн родила мальчика, – с улыбкой сообщила Мэв и опять наполнила его кружку.

– Оба в порядке? – спросил Флинн, проводя рукой по длинным темным волосам. Казалось, он хотел поскорее уйти.

Мэв кивнула.

– Но роды были трудными. Джейн потеряла много крови, мы боялись, что она может умереть.

– Да, конечно... она сейчас жива, – рассеянно произнес он, словно его отвлекли от главного. – Не должно быть никаких оправданий, что мы не смогли освободить Квейда и других.

Она снова нахмурилась. Восстание превратилось у брата в навязчивую идею, и это ее беспокоило.

– Я все равно не сдамся, Мэв. Даже если мне придется заплатить жизнью, я увижу тебя замужем за Квейдом, свободной от этого хвастливого петуха Кайрена.

– Ты... – начала Мэв.

– Ты не можешь освободить от меня твою сестру. Она – моя жена.

Оба круто повернулись на голос. Кайрен выглядел совсем не дружелюбным. Смерив Флинна презрительным и гневным взглядом, он посмотрел на Мэв. Девушке показалось, что граф пришел в еще большую ярость, и она быстро отвела глаза.