Свободный - [46]

Когда уже заканчивал свои нехитрые сборы, за окном раздался вой. Долгий, протяжный, жуткий. От него холодело внутри, тело цепенело. Я стиснул челюсти, упрямо тряхнул головой, сбрасывая липкие путы страха. Похоже, волки вернулись. Значит и маньяки где-то поблизости.

Ничего, немного осталось. Продержусь, а там Семён поможет.

На моё счастье, держаться особо не пришлось. Буквально через пару минут зазвонил мобильник. Номер не определился, но приняв вызов, я услышал голос Семёна.

– Пора. Выходи, я у лифта.

– Сейчас.

Я отключил телефон и убрал его в ящик стола. Написанное письмо положил на клавиатуру ноутбука и закрыл крышку. Юля его точно найдёт. Скорей всего уже завтра вечером. Окинув прощальным взглядом свою уютную берлогу, выключил свет и вышел в коридор. Двинулся было в прихожую, но сделав пару шагов, остановился. Захотелось, ещё раз посмотреть на девочек. Быть может, последний.

Стараясь не шуметь и даже не дышать, подкрался к спальне и заглянул внутрь. Свет через приоткрытую мной дверь разогнал густую тьму и очертил яркий прямоугольник на полу. Приглядевшись, разглядел жену, спящую на нашей двуспальной кровати. Она лежала на боку, спиной ко мне. Её роскошные соломенные волосы разметались по подушке. Некстати вспомнилось, как они вечно лезли мне в рот и нос во сне. Как я грозился их обрезать, а она смеялась и говорила, что тогда побреется налысо, и будет у меня лысая жена. Я грустно улыбнулся.

– Прощай родная. Дай Бог, свидимся.

Сделал шаг назад и бесшумно притворил дверь.

Что ж, осталось проститься с дочкой.

Сашка спала в обнимку со своим плюшевым мишкой, чему-то хмурясь во сне. Я погладил её по голове, и крохотные морщинки на её личике разгладились.

– Прощай, милая, – едва слышно прошептал я.

– И прости.

Сашка засопела во сне, зачмокала губами и вместе с медвежонком перевернулась на другой бок. Я проглотил подступивший ком.

Хватит, надо уходить! Сейчас же!

Вышел из детской, закрыл дверь. В прихожей обулся. Накинул куртку, натянул шапку и перчатки. Глянул на себя в зеркало. Бледный, с синяками под глазами, щёки впали, а взгляд безумный. Господи, что я творю! Раздеться и идти спать. Нырнуть под одеяло, обнять жену…

С улицы донёсся волчий вой, а из вентиляционного отверстия на кухне скрежет ножа по камню.

Нет. Не получится. Надолго меня не хватит. Я это чувствовал даже и без слов Семёна. С каждым часом беспокойство и страх внутри меня росли. И не обращать на них внимания всё сложней.

Я открыл дверь в подъезд. Семён, как и говорил, поджидал меня у лифта. Кивнув ему, я ещё раз оглянулся. Аккуратно составленная обувь: крохотные, красные Сашкины сапожки рядом с модными Юлькиными. Валяющийся у стены забытый плюшевый зайчик, декоративная ваза с декоративными же цветами – Юлькины изыскания в области дизайна. И прикрытые двери, за которыми спали мои девочки.

Тяжело, очень.

Спите, милые. Завтра будет трудный день. Спите.

Щёлкнув выключателем, я переступил порог и аккуратно закрыл за собой дверь.

Мой путь начался.

Эпилог

Начавшийся ночью снегопад потрудился на славу. Деревья, дома и машины красовались пушистыми белыми нарядами. Присыпанные снегом дворы приобрели торжественный и загадочный облик. С хмурого неба, в тишине, продолжали не спеша сыпаться большие белые хлопья. В преддверии Нового Года, до которого оставалось всего два дня, в это утро особенно легко верилось в чудеса и волшебство…

Увы, для большинства проснувшихся и заспешивших по своим делам людям, вся эта снежная сказка – обернулась лишь неудобствами и массой дополнительных хлопот. А ближе к обеду и вовсе, превратилась в настоящее бедствие. На улице потеплело, город ожил, задышал, и снег начал таять. Коммунальщики не справлялись. И весь мегаполис встал в многокилометровых пробках. Машины еле тащилась, меся колесами грязную мокрую кашу. Вереницы красных стопсигнальных огней уходили вдаль. Навстречу им, не уступая числом, светили жёлтым фары и противотуманки. Миллионы “дворников” занудно делали свою работу. Тут и там моргали аварийки попавших в дтп, сломавшихся или просто застрявших в снегу автомобилей. И так весь день.

Сашка сидела в своём детском кресле и задумчиво смотрела в окно. Мама за рулём поджигала новую сигарету. Она начала курить после того как заболел папа. Сашка предупреждала её, что это вредно и мама обещала бросить, но пока не бросила. Зато теперь она почти не плакала. А то раньше каждый раз после встречи с папой ревела. Да и не только после встреч. Бывало и дома. Особенно, когда думала, что Сашка её не видит. А вот в последнее время перестала, и это хорошо. Папа ведь всё равно выздоровеет, мама сама так говорила. Ну, так и чего плакать?!

На город, по-зимнему рано спускались сумерки. Близился самый час пик. Машина тронулась с места, повернула на перекрёстке, проехала с десяток метров и уткнулась в новую пробку.

– Да чтоб вас, – сквозь зубы процедила мама. Заметив, что Сашка смотрит на неё, она виновато улыбнулась, – прости зайчик. Я просто устала.

– Ничего. Скоро приедем. Хорошо, что к папе съездили.

– Хорошо, – эхом откликнулась Мама. Сашка внимательно на неё посмотрела и поняла, что продолжать разговор не стоит. Мама могла заплакать. Хотя, по её – Сашкиному мнению, уж в этот-то раз причин для расстройств точно не было.