Свободный и раб - [20]

— Ох, сколько неразрешимых вопросов! — засмеялся Арн. — Да, тяжело. Представляешь, вдруг у нас будет слишком много еды — вот ужас-то!.. Да нет, я понимаю, что ты хочешь сказать. Если уж можно что-то раздобыть, надо сначала хорошенько подумать, как это сделать, чтобы ничего не упустить. Но при одной мысли о жареной утке я просто истекаю слюной, будто и не съел только что кучу мидий. Так как бы нам все-таки их подбить?

— Сам пока не знаю, — честно признался Угль. — Но что-нибудь придумаем. А из лука ты бы их подстрелил?

— Откуда я знаю? Может, и подстрелю, если удастся подобраться к ним поближе. Нам бы хоть одну утку добыть, тогда бы я мог сделать оперенные стрелы, а ими легче попадать в цель.

— Я вот думаю, может, для начала мы бы обошлись хорошей толстой палкой? Подкрадемся к ним сразу с двух сторон, выгоним из тростника и запустим палками — пониже, над самой водой.

— Дельное предложение. Пожалуй, этот способ ничуть не хуже, чем если я буду стрелять в них из лука. Давай сразу попробуем?

— А что? Можно. Но палки будем кидать, только если увидим, что утята уже большие. С того места, где я стоял, видны были просто точечки. И потом, я надеюсь, мы подшибем только одного. В такую жару второй у нас протухнет.

— Совсем не обязательно, — уверенно сказал Арп.

— А как их сохранишь? Соли-то у нас нет.

— Закоптить можно. Тогда они долго не испортятся.

— А ты умеешь? — с сомнением спросил Угль.

— Примерно представляю себе. Во всяком случае, видел, как это делают. Но для этого придется построить коптильную печь. А для нее нужна глина.

— Бери бадью, — сказал Угль. — Давай сперва построим эту печь. А то вдруг и в самом деле загубим понапрасну целую утку — страшно подумать! Мы ведь сегодня уже пообедали.

Мальчики встали. Один взял топор, чтобы скалывать с глины засохшую корку, другой — бадью.

По дороге Арн вдруг начал смеяться. Сначала он хихикал про себя, потом стал фыркать и наконец закатился громким хохотом.

— Чего ты гогочешь? — с досадой спросил Угль.

Было ужасно душно, он обливался потом, а вокруг его головы с надоедливым жужжанием вились мухи. Он решительно не понимал, какие могли быть причины для веселья.

— Ну и дураки же мы! — со смехом ответил Арп. — Не знаем, удастся ли нам добыть хоть одну утку, а сами бросились строить коптильню на случай, если нам вдруг попадут в руки сразу две.

Арн все хохотал, и Угль в конце концов тоже прыснул.

Они смеялись и дурачились, копая глину, а прежде чем вернуться домой, побежали к роднику и напились так, что чуть не лопнули.

Еще до наступления вечера коптильная печь была готова. Построить ее оказалось не слишком сложно. Она была похожа на высокий узкий котел без дна. Мальчики слепили ее из глиняных колбасок, а потом аккуратно обровняли поверхность.

Из-за жары глина быстро пересыхала, поэтому им приходилось действовать очень проворно. Когда они закончили верхнюю часть, низ совсем уже затвердел, так что можно было спокойно прорезать в нем отверстие для растапливания печи, не боясь, что все сооружение рухнет. А из вырезанного куска получилась заслонка, которой нужно будет загораживать отверстие, чтобы не поступало слишком много воздуха — ведь в коптильной печи топливо должно дымить, а не гореть. И напоследок они вылепили две пластины, которыми можно будет прикрывать верхнее отверстие.

На опушке леса росла стройная молодая рябинка. Срубив ее, мальчики сделали из ствола две толстые палки, каждая длиной примерно в руку. С ними они и отправились к фьорду. Угль взял с собой бадью.

Бросили жребий, кому идти в обход, чтобы можно было подкрасться к тростниковым зарослям с двух сторон сразу. Вытянул Угль, и они разошлись. Каждый из них осторожно ступал по мягкому лугу и, боясь спугнуть уток, старался не дышать. От этого оба они скоро запыхались. Должно быть, сказалась и душная жара, которая, точно пуховая перина, застлала землю, прогнав береговую свежесть и прохладу.

Уговор был такой, что, добравшись каждый со своей стороны до тростниковых зарослей, они остановятся и поднимут вверх палки. Это позволит им следить за передвижением друг друга и войти в воду одновременно, с тем чтобы удалось вплотную подобраться к уткам.

Оба подошли почти в одно время, увидели поднятые над тростником палки, помахали ими друг другу и стали осторожно обходить заросли.

Угль тихонько переставлял ноги в воде, не вытаскивая их на поверхность, чтобы не были слышны всплески. Здесь, у берега, было мелко, и вода хорошо прогрелась. Замедлив шаг, он поднял взгляд на небо. Над головой не было ни облачка, и солнце палило нещадно. Но на горизонте собирались тучи, и нетрудно было догадаться, чем это может кончиться. Однако надо было двигаться дальше, и Угль вновь устремил напряженный взгляд вперед.

Испуганное кряканье заставило его вздрогнуть и замереть на месте. Снова кряканье — и отчетливо слышный плеск воды. Пробежав несколько шагов, он увидел уток: впереди плыла старая утка, а за ней, вытянувшись в одну линию, восемь или десять утят. У Угля зарябило в глазах, он размахнулся и с силой швырнул им вслед палку, так что она закувыркалась в воздухе. Почти в тот же миг со свистом взлетела палка Арна. Она плюхнулась в воду, немного не долетев до цели. Палка Угля перелетела и упала впереди. Утиный выводок с шумным кряканьем уплывал прочь.