Свободен для любви - [22]

— Пошли вы к черту! — выпалил я, устремляясь к выходу. От души хлопнув дверью, я кубарем скатился с лестницы и выскочил на улицу.

Постояв с минуту на воздухе и переведя дух, я нырнул в ближайший паб. Сидя за пинтой пива, я пытался обмозговать сложившееся положение. Все мое богатство состояло из врачебного диплома, «Доходяги Хильды» и нового костюма, порядком севшего под дождем. С другой стороны, в моих карманах гулял ветер, в то время как на мне тяжким грузом висели сто фунтов долга плюс обязательство в течение года выплатить «Вилсону, Верескиллю и Возлюблингеру» еще сто шестьдесят восемь фунтов. Мне позарез требовались деньги и новая работа, если, конечно, я не собирался провести остаток дней под крышей «Доходяги Хильды». Вот какие мрачные мысли бродили в моем воспаленном мозгу, когда я вдруг вспомнил про Гримсдайка: я очень сомневался, что получу от него свою десятку, но все-таки приятно было сознавать, что где-то есть человек, который должен деньги мне.

Вынув из бумажника его визитку, я прочитал, что Гримсдайк обитает в Лэдброук-гроув. «Доходяга Хильда» домчала меня туда за каких-то полчаса. Квартира Гримсдайка помещалась в цоколе старого обшарпанного здания возле газового заводика. Надавив кнопку звонка, я прождал минуты три, прежде чем дверь робко приоткрылась.

— Да? — послышался осторожный женский голос.

— Мне нужно повидать мистера Гримсдайка.

— Его нет.

— Я его старинный и закадычный друг, доктор Гордон. Скажите ему, что я только что насмерть рассорился с «Вилсоном, Верескиллем и Возлюблингером».

— Одну минутку.

Она захлопнула дверь, но уже несколько секунд спустя снова открыла ее и пригласила меня зайти. Очутившись в тесной прихожей, заваленной всяким хламом, я увидел перед собой неброской наружности девушку лет девятнадцати в замызганном домашнем халатике. Из прихожей другая дверь вела в более просторную комнату с окном, прорезанным под самым потолком. В комнате разместились кровать, газовая плита, умывальник и стол, уставленный грязной посудой и пустыми пивными бутылками из-под «Гиннесса». На кровати восседал взлохмаченный Гримсдайк в пижаме.

— Привет, дружище! — несколько изумленно поздоровался он. — А я думал, ты на север махнул.

— Да, было дело, — сокрушенно покачал головой я. — Вот, а теперь вернулся.

— Извини за бардак. — Он обвел глазами комнату. — Я мог бы поселиться и в более приличном месте, но друзья попросили выручить…

— Ты можешь вернуть мне мои десять фунтов? — перебил я.

Гримсдайк подпрыгнул словно ужаленный.

— Неужто ты уже потратил остальные девяносто? За каких-то два дня? Ну ты даешь! — Он присвистнул. — Представляю, как ты повеселился.

— Я купил машину.

— Как, вот этот драндулет, который загораживает мне солнце? А мы-то с Вирджинией решили, что это уголь привезли. Не слишком шикарная, а?

— Я решил, что автомобиль — хорошее вложение, — сказал я. — Да и пациенты с большим уважением относятся.

Гримсдайк кивнул:

— Да, доктора без машины они в грош не ставят. Я тебе рассказывал про своего приятеля Рашли? Он получил диплом в самом конце войны, когда машину нельзя было достать ни за какие деньги. Только для врачей делали исключение. И вот он заполнил необходимые бумажки и за три сотни фунтов обзавелся небольшим автомобильчиком. Вскоре его бывший пациент, которому Рашли в свое время спас обе ноги, пригласил его погостить к нему в Ниццу. И Рашли отправился во Францию, но едва добрался до Руана, как полетел двигатель. Сам знаешь, какая была техника после войны. Рашли помчался к французам-механикам в ближайший гараж, но ему втолковали, что починить движок без запчастей невозможно, а на их поиск уйдет месяца полтора-два. Однако англичан в те времена во Франции так уважали, что ребята предложили ему пока взамен какую-то аристократическую британскую колымагу, которая прежде служила у них катафалком, да и то ей не пользовались уже лет семь.

Вот, значит, Рашли продолжил свое путешествие на этом бывшем катафалке, погостил в Ницце, а месяц спустя вернулся в Руан. Механики так и не смогли починить его машину и предложили ему поменяться баш на баш.

— И он согласился? — полюбопытствовал я, присаживаясь на край кровати.

— Да, ему ничего больше не оставалось. Да и привязался он уже к своей старой кляче. Вернувшись в Англию, он переправил машину в Дербишир, чтобы ее подновили. Представь себе его изумление, когда несколько дней спустя он получил письмо с приглашением от владельца тамошнего гаража, причем в конверт были вложены билет в вагон первого класса и чек на расходы. Рашли отправился туда, почти уверенный, что на месте его сцапает полиция, но очутился в сказке. Владелец гаража держал музей старинных автомобилей, а развалюха, которую Рашли заполучил в Руане, оказалась единственной в мире моделью определенной марки, изготовленной в 1927 году по заказу какого-то чокнутого миллионера из Канна. Так вот, взамен своего динозавра Рашли получил новехонький «роллс-ройс», а в придачу еще и чек на пять тысяч фунтов!

— Так как насчет моей десятки? — напомнил я.

— Хочешь чайку? Вирджиния мигом сварганит.

Вирджиния стояла в двух шагах от нас, водрузив босую ступню на табуретку, и сосредоточенно красила ногти.