Свиток Мертвого моря - [70]

—  — Кожа, — сказал Джефф. — Совсем как в свитках людей Завета. Интересно, жили они какое-то время в монастыре или в пещерах, где хранили письменные принадлежности? Существует определенное сходство между учениями ессеев и христиан. Личность, которую ессеи именовали «Учителем праведности», преследовали злые первосвященники... Конечно, это не мог быть Христос — никто в это не верит. И все же...

— Открой это и прочитай, — нетерпеливо прервала Дайна.

— Ты спятила от потрясения, дорогая моя, — улыбнулся Джефф. — Я бы не осмелился развернуть свиток даже в лабораторных условиях. Для этого нужны эксперты — возможно, те, которые занимались другими кумранскими свитками. Однако... — Он придвинулся к колеблющемуся пламени свечи и поднес свиток к глазам. — Левые радикалы отомщены. Это на арамейском языке.

— Что там говорится?

— Это не моя область, — машинально произнес Джефф, и Дайна улыбнулась, услышав знакомую фразу. — Я несколько лет изучал арамейский, но почти все забыл... Господи, какой великолепный почерк — должно быть, дело рук опытного писца. Что же там написано?.. «Родословная... Иисуса Христа...» Это все, что я могу разобрать снаружи.

— "Родословная Иисуса Христа, сына Давидова, сына Авраамова", — подсказала Дайна голосом, похожим на писк летучей мыши. — Начало Евангелия от Матфея.

— Возможно, — согласился Джефф, выглядевший бледным в тусклом пламени свечи. Он положил свиток в коробку слегка дрожащей рукой. — Вот еще один.

Они обнаружили Евангелие от Марка и еще два свитка, которые начинались словами, не знакомыми ни воспитанной на Библии Дайне, ни ее спутнику. Пятый свиток потряс их вновь: Джефф разобрал слова «книга» и «Марии, жены Иосифа из дома...»

— Книга Святой Девы? — Джефф казался озадаченным. — Помнишь буквы «VIR» в списке Хэнка, откуда взялась буква "V" для слова «Cave»? Возможно, это начало слова «Virgin» — «Дева». А я думал, что он просто что-то напутал.

— Я тоже — в Библии нет книг, начинающихся на букву "V".

— Да неужели? Хотя, очевидно, действительно нет... У меня голова идет кругом. Давай-ка заглянем в последнюю коробку, Дайна. Должно быть, там находится самое важное. В кувшинах всего лишь фрагменты рукописей.

В последней коробке было два свитка меньшего размера.

— Почему два? — спросила Дайна, просто чтобы сказать что-нибудь.

Джефф сидел, словно в трансе, держа в руках первый свиток.

— Две разные версии? Или не хватило больших кусков кожи? Не знаю. Я не могу ничего прочесть. Свет слишком тусклый.

— Дело не в свете. Подожди минутку. В коробке есть что-то еще.

Дайна протянула ему исписанный лист современной белой бумаги.

— Почерк Хэнка, — заметил Джефф. Осторожно положив свитки назад в коробку, он взял бумагу, и, когда читал текст, его рот скривился в наполовину иронической, наполовину сочувственной усмешке. — Хэнк не смог удержаться. Он хорошо знал арамейский язык. Должно быть, он развернул свиток достаточно, чтобы прочесть первый столбец. И как только у него хватило нахальства пойти на такой риск...

Дайна вцепилась ему в локоть:

— Там то, что мы ожидали, верно? Я видела первые слова. Что там говорится? Неужели...

Джефф раздраженно посмотрел на нее:

— А еще рассуждаешь об ограниченных умах... Если это тебя так беспокоит, то можешь себе представить, как это беспокоит тех, кто всерьез занимался этой проблемой.

Он вернулся к чтению, а Дайна закусила губу. Она попыталась читать через его плечо, но почерк Лейарда был корявым и неразборчивым, как у большинства ученых. К тому же на нем, возможно, сказались годы алкоголизма.

Внезапно Джефф вздрогнул, бросил бумагу и резко повернулся, задев плечом голову Дайны.

— Ты слышала что-нибудь?

— Что?

Джефф положил бумагу в коробку и закрыл крышку.

— Какими же мы оказались дураками — оставили вход неохраняемым...

Он подбежал к дыре, лег на пол и стал протискиваться в проход. Дайна бросила тоскливый взгляд на коробку, но поняла, что Джефф встревожен не напрасно, и последовала за ним. Она ползла на животе, задевая головой камни, когда услышала приглушенный крик. Ей не удалось разобрать слова, но даже если бы Джефф приказал вернуться, она бы его не послушала.

Дайна выбралась из прохода в самый разгар драки. Снаружи уже начало темнеть, поэтому она видела только быстрые движения во мраке, но пыхтение и звуки тел, ударяющихся о камни, подсказали ей, что происходит. Они и впрямь поступили глупо, позабыв о входе.

Драка продолжалась не так долго, чтобы Дайна успела принять в ней участие, даже если бы она могла лучше видеть. Все завершилось сдавленным воплем. Узнав голос Джеффа, Дайна инстинктивно бросилась туда, где он скорчился у каменной стены. Внезапно вспыхнувший свет на момент ослепил ее. Когда способность видеть вернулась к ней, она посмотрела на Джеффа.

Его лицо под слоем загара и пыли было бледным, глаза полузакрыты, свежая кровь проступала сквозь грязную повязку. Последний удар пришелся на старую рану и оглушил его.

Убедившись, что он жив, Дайна подняла взгляд, и в глаза ей ударил луч фонаря.

— В самом важном я оказался прав, — послышался знакомый голос. — Я знал, что вы доберетесь сюда, любовь моя.