Свиток дракона - [31]

Понаблюдав за рыночной толпой, он за медяк купил у лоточника горстку жареных каштанов. Дымящиеся плоды обожгли кожу, и Тора взревел.

— Да чтоб тебе пусто было! — заорал он, подпрыгивая на месте и торопливо перекатывая каштаны из одной ладони в другую.

Торговец смотрел на него, невинно вытаращив глаза.

— Вы бы положили их в рукав, господин, иначе пальцы обожжете, — посоветовал он.

— Спасибо за заботу! — огрызнулся Гора и побрел прочь.

— Все-таки туповатый народ эти чиновники, — громко заметил торговец, обращаясь к другому покупателю.

Это было не очень хорошее начало, но каштаны оказались вкусными и приятно согревали Тору, пока он выискивал в толпе чье-нибудь дружелюбное лицо — кого-то, кто охотно поболтал бы с незнакомцем. Он обошел весь рынок, прежде чем окончательно понял, что торговый люд в Кацузе не отличается особой любезностью. По-прежнему испытывая голод, он купил себе миску гречневой лапши и, расплачиваясь за нее, спросил у торговца:

— А что, монахи не доставляют вам тут неприятностей?

Торговец насторожился и смерил Тору недобрым взглядом.

— Монахи? Да нет. Святые люди, и деньги свои тратят с легким сердцем. — Он пересчитал полученные монеты. — Не то что некоторые, кто норовит лишить трудягу его последних грошей, — прибавил он, подозрительно оглядывая Торину синюю одежку.

— Надеюсь, жена лупит тебя хорошенько, — заметил тот и зашагал прочь.

Но нелюбезное обхождение лоточника заставило его задуматься, и он остановился за прилавком поправить на себе одежду. Длинное кимоно он напустил на пояс, чтобы оно больше походило на рубаху, а штаны заправил в сапоги. Шапку вовсе убрал и немного ослабил узел волос. Теперь, перестав походить на чиновника, он вернулся к своему заданию.

Уловив издали разговор рыночной торговки с покупательницей, обсуждавших бывшего губернатора, он подошел поближе. Вот бы помочь хозяину раскрыть это загадочное преступление — тот был бы доволен!

— А что случилось-то, бабушка? — спросил он у торговки.

— Губернатор наш бывший умер этой ночью, — пояснила та, изучая высокого незнакомца блестящими черными глазками. — Большой был человек. Да только все мы там будем — и богатые и бедные, и губернатор и побирушка. Конец у всех один. Сам Будда сначала был принцем да подался в нищие, когда узнал о смерти.

Тут послышалось знакомое покашливание, и хриплый голос спросил:

— А наоборот-то бывает? Я бы вот с удовольствием поменялся местами с губернатором.

Толстуха насмешливо фыркнула.

— Ну уж нет, ты если и переродишься, то в какую-нибудь паршивую собаку.

— А-а… Ну тогда я обязательно задеру на тебя заднюю ножку, старая черепаха, — крикнул Крыса и зашелся в хриплом смехе.

Бабка только охнула да схватилась за огромную редьку.

Крыса поспешил увернуться, утягивая за собой Тору.

— Так-так… Это не наш ли галантный ухажер из судейской гостиницы? Ну и чем там у тебя кончилось с той юбкой?

— Тсс! — Тора огляделся по сторонам, чтобы убедиться: их не подслушивают. — Пошли уж, старый проныра. Расскажешь мне чего-нибудь, а я за это угощу тебя винцом.

Крыса оживился, глазки его радостно заблестели.

— От такого угощеньица не откажусь. Я знаю тут одно подходящее местечко поблизости.

Даже с костылем Крыса передвигался так проворно, что Тора едва поспевал за ним. Мысленно чертыхаясь на старого жулика, он все же прибавил шагу, надеясь раздобыть какие-нибудь ценные сведения.

Крыса изображал одноногого, пока они не добрались до крохотного погребка, втиснутого между двумя другими заведениями. Здесь обычно сидели четыре-пять посетителей, но сейчас было пусто. На деревянном помосте стояло несколько огромных глиняных кувшинов с вином, там же сидела круглолицая молодуха со спящим малышом, привязанным к спине. Крыса опустил свою тощую задницу на край помоста и сказал:

— Эй, сестричка, налей-ка нам винца что получше! Вот, мой друг платит. — Потом отвязал свой фальшивый обрубок, положил его рядом с костылем и, вытянув ногу, облегченно вздохнул.

— Продолжаешь дурить людей, как я посмотрю? — усмехнулся Тора.

Женщина выставила кувшинчик вина и две чашки, потом, оглядев Тору с головы до ног, спросила:

— Интересно, что общего у такого красивого молодого парня с этим опустившимся прощелыгой? — При этом она любовно хлопнула Крысу по спине.

Тора разлил вино по чашкам и смиренно ответствовал:

— Я забочусь о спасении своей души, любовь моя! Раз в месяц обязательно заставляю себя тратить тяжким трудом заработанные деньги на какого-нибудь бесстыжего лодыря. Так я напоминаю себе, что со мной будет, если я перестану гнуть спину ради честного заработка.

Она рассмеялась и вернулась на свое место. Крыса поднял чашку.

— Ну, давай выпьем за твои труды! — хрипло предложил он.

Тора посмотрел, как вино исчезает в этом длиннющем бездонном хрипатом горле, и сделал осторожный глоток. Напиток оказался превосходным. Крыса со стуком хлопнул о помост пустой чашкой и смачно облизнулся. Тора снова наполнил ее.

— А теперь давай за спасение твоей души! — предложил Крыса, заглатывая новую порцию.

— Позаботившись о тебе, я теперь могу долго не искать себе нового бездельника.

— Всегда к твоим услугам, — прохрипел Крыса и зашелся в таком изнурительном приступе кашля, что Торе пришлось постучать его по спине. Вновь обретя голос, тот спросил: — Ну? Так что ты хочешь знать?