Свиноматка - [10]

Ричард не мог оторваться от этого.

Он присел рядом с полным отвращением к этой вещи, от неё исходил масляный жар. И да, его вид был не просто отталкивающим. Потому что так близко Ричард мог видеть, что его пятнистый мех был покрыт чем-то вроде желе, которое высохло в сопливых клубках, как будто его вытащили из грязного мусорного контейнера или он недавно выполз из утробы матери. Он мог чувствовать запах собачатины, исходящий от него, но не такой, как запах живой собаки, а запах пропитанного дождём трупа собаки. Его глаза смотрели на Ричарда, а зубы выглядели так, словно они хотели укусить, хотя, может быть, Пигвикен хотел открыть рот, вытащить язык и лизнуть его лицо.

“В чём дело, Ричард? Я тебя напугал? Я заставил тебя вспомнить жуткие вещи из детских кошмаров? Вещи, которые скрывались в твоём шкафу и копошились в подвале? - казалось, он сказал ему. - Ты думаешь, что я жив, а может, так и есть? Может быть, в одну тёмную и безлунную ночь ты узнаешь, насколько я жив, когда я лягу в постель рядом с тобой и вонжу зубы в твои яйца? Может быть, я перейду к этому прямо сейчас? Может быть, я открою рот и поцелую тебя на ночь, и ты почувствуешь мой язык у себя во рту? Только это не будет ощущаться языком, это будет как французский поцелуй с медузой. Слишком много “может быть,” Ричард. Может быть, тебе лучше перестать беспокоиться о том, кто я, и начать беспокоиться о том, что я здесь делаю и какова моя цель?”

Ричард, задыхаясь, опустился на четвереньки. Ему нужно было почувствовать физический контакт с полом, потому что он ощущал, как его собственный мир фрагментируется и растворяется вокруг него.

Позади он услышал дыхание беса.

Он выполз в коридор, но не встал и даже не присел. Он сполз на животе вниз по лестнице и сгрудился там, в темноте, готовый окончательно сойти с ума.

Ему потребовался почти час, чтобы прийти в себя.

Когда он это сделал, он сжал кулаки и закричал.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

На следующее утро он встретил Мэйтленда за кофе.

- Как прошло?

Мэйтленд посмотрел на него мгновение и сел.

- Ну, я сделал то, что ты просил. Я припарковался на улице, и ты был прав. Не прошло и пятнадцати минут после того, как ты ушёл, и появилась эта старая кошёлка. Ни машины, ни такси… она просто шла по тротуару. Она прошла мимо меня и свернула к тебе домой, поднялась на крыльцо и вошла внутрь.

Ричард обнаружил, что улыбается. Не из-за какой-то истинной радости, а потому, что, в некотором смысле, это было обоснованием. Нет, Мэйтленд не увидит этого, и никто другой тоже не увидит. Но Ричард? Да, это было обоснованием, доказательством того, что он не сходит с ума.

- Расскажи мне о ней.

Мэйтленд только пожал плечами и сказал, что рассказывать особо нечего. В 8:50 утра старуха вошла в его дом, а в 11:55 утра она ушла. Мэйтленд не торчал там остаток дня, поэтому не мог сказать, приходила ли миссис Крауч снова или нет.

- Она была просто пожилой женщиной, Ричард. Вид у неё был немного странный, но, думаю, это просто старуха.

- Что ты имеешь в виду? В каком смысле, у неё был странный вид?

- Ну, это будет звучать смешно… или в свете того, что ты мне сказал, возможно, совсем не смешно. - Мэйтленд прочистил горло и отпил кофе. - Как я уже сказал, она была просто старой леди. Ты бы не подумал о ней снова, если бы проходил мимо неё на улице, но если бы ты смотрел, как она приходит и уходит, как я… ну, ты бы заметил несколько вещей.

Ричард ждал, он хотел это услышать.

- Я наблюдал за людьми годами, Ричард. Получается так, что ты можешь практически сказать, кому сколько лет по их походке. У детей есть своего рода бодрый, упругий шаг. Люди в возрасте от двадцати до тридцати лет по-прежнему обладают этой энергией, но их шаги более консервативны. И когда они достигают среднего возраста, они замедляются. Они больше не торопятся. А пожилые люди? Знаешь, большинство из них идут очень медленно. Может быть, они боятся, что могут споткнуться и сломать что-то, что больше не заживёт.

- Какой из всего этого смысл, Майк?

- Я хочу сказать, что эта миссис Крауч шла быстро и уверенно, а это была пожилая женщина с белыми волосами и большим количеством морщин. - Мэйтленд сказал, что это показалось ему странным.

Она была ужасно похожа на старую леди, но чувствовала себя молодой женщиной и вела себя так же, только выглядела как старуха.

- Просто странно всё это, - сказал он. - Но это не означает, что в этом есть что-то сверхъестественное.

- Нет, конечно нет. Что-нибудь ещё было странное?

Мэйтленд покачал головой.

- Не совсем… я имею в виду, если только ты не думаешь, что для старой леди странно быть металлисткой.

- Металлисткой?

- Да, ты знаешь, тяжёлый металл. Ozzy, Judas Priest и Metallica, такие вещи. Видишь ли, я сидел на улице, может, в двух домах от твоего, верно? Без пяти минут двенадцать старуха спускается с твоего крыльца на тротуар, стоит там минуту или две… потом очень медленно поворачивает голову и смотрит туда, где я припарковался. Чёрт, Ричард, это было так, будто она смотрела на меня, прямо на меня! Из-за того, что я увидел на её чёртовом лице, я вздрогнул. Затем она улыбается, поднимает левую руку перед лицом и делает мне этот знак пальцами как вилку, который используют металлисты на концертах. Ты понимаешь? Когда указательный и мизинец подняты, а большой палец удерживает остальные два?