Повар приподнял свою правую руку и почесал покрытое сыпью место на шее.
— Ну, — проговорил он, глядя на официанта и хитро подмигивая ему, — я могу сказать вам лишь то, что наверное это было мясо свиньи.
— То есть вы не вполне уверены?
— Ни в чем никогда нельзя быть уверенным.
— И что же тогда это может быть?
— Ну, — повар говорил очень медленно и не сводил взгляда с официанта. — Это, конечно, всего лишь вероятность, но не исключено, что это был кусок человеческого мяса.
— Вы имеете в виду мужчину?
— Да.
— Боже праведный!
— Или женщина. Это мог быть кто угодно. По вкусу они не различаются.
— Да… сейчас вы действительно меня удивили, — заявил юноша.
— Век живи — век учись.
— Это уж верно.
— Если на то пошло, совсем недавно мы получили от мясников довольно много такого мяса вместо свинины, — заметил повар.
— В самом деле?
— Вся беда в том, что очень трудно определить, где чье мясо. И то, и другое очень хорошего качества.
— Тот кусок, что я только что попробовал, был просто восхитителен.
— Я рад, что вам понравилось, — сказал повар. — Но, если по правде сказать, я думаю, что это была все же свинина. Более того, я почти уверен в этом.
— Правда?
— Да.
— В таком случае мы должны предположить, что вы правы, — сказал Лексингтон. — А теперь, пожалуйста, скажите, а это еще сто долларов вам за беспокойство… скажите, пожалуйста, как именно вы его готовите?
Убрав деньги в карман, повар пустился в красочное описание того, как готовить отбивную из филейной свинины, тогда как юноша, не желавший упустить ни слова из этого чудесного рецепта, присел за кухонный стол и все подробно записал в свой блокнот.
— Это все? — спросил он, когда повар закончил.
— Все.
— Но ведь здесь обязательно должно быть что-то еще, так ведь?
— Сначала вам надо выбрать хороший кусок мяса, — проговорил повар. — В этом половина успеха. Это должна быть хорошая туша, правильно разрубленная, иначе как бы вы ее ни готовили, ничего толкового не получится.
— А покажите мне, как это делается, — попросил Лексингтон. — Разделайте одну, чтобы я мог сам посмотреть.
— На кухне мы свиней не разделываем, — ответил повар. — Тот кусок, что вы только что попробовали, поступил к нам с консервного завода в Бронксе.
— Тогда дайте мне адрес!
Повар дал ему адрес, после чего наш герой, многократно поблагодарив обоих за проявленную любезность, бросился на улицу, сел в такси и поехал в Бронкс.
Консервный завод представлял собой большое четырехэтажное кирпичное здание; воздух вокруг него казался сладким и каким-то тяжелым, вроде мускуса. На главных въездных воротах было укреплено начертанное большими буквами объявление: «ГОСТЕЙ ПРИНИМАЕМ В ЛЮБОЕ ВРЕМЯ». Лексингтон, приободренный данным обстоятельством, прошел за ворота и оказался на выложенном булыжником дворе, окружавшем все здание. Затем, руководствуясь несколькими другими указателями (типа «ОРГАНИЗОВАННЫМ ГРУППАМ — СЮДА»), он в конце концов подошел к небольшому сараю из гофрированного железа — «КОМНАТА ОЖИДАНИЯ ДЛЯ ПОСЕТИТЕЛЕЙ», — стоящему на некотором отдалении от главного здания. Вежливо постучавшись, он пошел внутрь.
Перед ним в комнате оказались еще шесть человек. Это были тучная мамаша с двумя маленькими сыновьями примерно девяти и одиннадцати лет. Веселая парочка молодых людей, очень похожие на молодоженов, проводящих медовый месяц. Бледная женщина с длинными белыми перчатками на руках, которая сидела очень прямо и смотрела вперед, сложив ладони на коленях. Все молчали. Лексингтон подумал, что, возможно, они, как и он, тоже пишут поваренную книгу, однако, когда он спросил их об этом, ему никто не ответил. Взрослые люди лишь загадочно улыбнулись самим себе и покачали головами, а дети уставились на него с таким видом, словно он был лунатик.
Вскоре дверь открылась и мужчина с веселым розовым лицом просунул внутрь голову и проговорил: «Следующий, пожалуйста». Мамаша с детьми встали и вышли.
Примерно десять минут спустя тот же человек снова вернулся. «Следующий, пожалуйста», — вновь позвал он, и теперь уже новобрачные вскочили со своих стульев и последовали за ним.
Вошли двое других посетителей — средних лет мужчина и его жена того же возраста; в руках у нее была плетеная корзина с бакалейными товарами.
— Следующий, пожалуйста, — сказал экскурсовод, после чего женщина в длинных белых перчатках поднялась и вышла.
Вошло еще несколько человек, и все они расселись на стульях.
Когда экскурсовод заглянул в очередной раз, настал черед Лексингтона.
— За мной, пожалуйста, — сказал мужчина, направляясь через двор к основному зданию.
— Как все интересно! — воскликнул Лексингтон, прыгая с одной ноги на другую. — Как бы мне хотелось, чтобы со мной была сейчас моя тетушка Глосспэн и тоже посмотрела то, что мне предстоит увидеть.
— Лично я занимаюсь только подготовительными мероприятиями, — проговорил экскурсовод. — А потом мы передаем вас другим.
— Как вам будет угодно, — возбужденно проговорил юноша.
Сначала они посетили расположенный в дальней части здания большой загон, по которому бродили несколько сотен свиней.
— Вот здесь все начинается, — сказал экскурсовод. — А потом они направляются вот туда.
