Свидетелей обвинения было двое - [3]

— И тут, — говорит председатель, — словно сотрясение какое в соседнем пространстве произошло. Это у Щаса в голове бомба разорвалась и все осветила. И он тогда сам себе сказал: «Ах ты, боже мой! Столько мыслящих существ размышляют, кто кому должен?!»… Я не слишком в подробностях погряз?

— Ничуть, — отвечает профессор. — Прошу вас, продолжайте.

— Да тут и продолжать-то нечего. Что, вы думаете, вытворил наш исследователь, который несколько лет очереди на старт дожидался, в замороженном виде сквозь столетия к нам летел и в мечтах с братьями по разуму общался? Не гадайте — не догадаетесь! Он, как только понял про «кому и сколько», сразу же ключ на старт и — шасть в другую галактику! Решения суда даже не дождался и декодер со щупами бросил. И мое мнение на этот счет…

Тут раздался звонок.

— Я открою! — быстро поднялась Лида.

— Это Казякин! Он опять возражать пришел, — успел пояснить председатель.

— Я извиняюсь, конечно, — сказал Казякин, отодвинув Лиду в сторону. — Только решение переделать надо! Чтоб я этой Хавре свое кровное отдавал. Надо будет, так я и на твой суд в суд подам!

Здесь Новицкий просто не мог не вмешаться.

— Вы совершенно правы, товарищ, — сказал он негромко, — что намереваетесь отстоять свои права в судебном порядке. Но позвольте дать вам дружеский совет. Сообразите, во сколько обойдутся вам судебные издержки и во сколько — частичное возмещение. Ну, а теперь идите, подумайте. Лида, проводите товарища!

— Так какое особое мнение вы хотели нам высказать, Матвей Иванович? — спросил Новицкий.

— Вот я и говорю, — председатель собрал наконец мысли, разбежавшиеся при появлении Казякина. — Зачем было торопиться обвинять? Согласен, что из истца и ответчика представители земной цивилизации никудышные. И все же Щаса я осуждаю. Раз уж ты такой высокоразвитый (к нам добраться сумел!), так выйди же из своего наблюдательного пространства! Людям бы краны несвинчивающиеся поставил, экран бы, на худой конец, промеж этажами разместил. Так он вместо этого в другую галактику мчится! А коль взялся мыслящих существ искать, так будь готов к тому, что они тебе могут не понравиться. Посудите сами, разве могут все казякины-ховрятовские свое достоинство в постоянном напряжении держать, на случай, что другая цивилизация на них посмотрит?! Я считаю, Щас виноват. С семнадцатизвездной цивилизацией у нас никаких дел не заладилось. В следующий раз пусть более снисходительных ребят к нам присылают.

Послушаем, о чем говорят участники прошедшего эксперимента, стоя в очереди за такси.

— Вы правы: область применимости моей гипотезы, по-видимому, шире, чем я думал, — говорит Новицкий. — Не только палео-, но и вполне современные контакты. Обработка данных, конечно, на многое откроет глаза, но уже и сейчас некоторые мысли напрашиваются. Какие, по-вашему?

Педагог, если он стоящий, о педагогическом процессе и в очереди за такси не позабудет.

— Телепатия, она разная бывает? — высказывает догадку Янчук.

— Верно, — соглашается Новицкий. — Если верить Матвею Ивановичу, так и более чем трехмерная.

— Ой, Александр Васильевич, а почему? Я не понимаю… — Лида явно смущена своей бестолковостью.

— Ну как же? — берется пояснить Юра. — Председатель из сопряженного пространства телепатемы получал?

— Ну, получал.

— Расшифровывал полученное?

— Расшифровывал.

— Значит, что? Мысль Щаса через пространство суммарной размерности проходила! И если его пространство тоже трехмерно, то бывает телепатия…

— …шестимерная! — радостно доканчивает Лида.

— Вот у меня и соавторы появились, — комментирует эти высказывания профессор. — Кстати, Юра, насколько серьезен ваш интерес к хинди? Хинди близок к санскриту, на котором написаны, например, «Махабхарата» и «Рамаяна». Так вот, множество комментариев к этим текстам еще не переведены на европейские языки. Древние не могли обойти экстрасенсорику стороной. Вот бы порыться в этих комментариях. В Индии побывать…

— Дальше можете не уговаривать, Александр Васильевич. Теперь я хинди всерьез займусь.

— У меня к Лиде вопрос… Скажите, вы маленькой Дине про съемку председателя что-нибудь говорили?

— Нет. А почему вы спрашиваете?

— Я слышал, как она спросила: «Скоро ли будет кино про дядю Матвея?»..

— Правда… Как же я не подумала?

— Да и я ведь не сразу сообразил. Только сейчас вспомнил, что вы назвали ее очень уж интересной девочкой. В общем, и с ней нам тоже надо всерьез поговорить. Вы наверняка понимаете, что значит в таких тонких делах, как шестимерная телепатия, контрольный эксперимент. Предлагаю в следующий четверг той же компанией и с той же аппаратурой в гости к Дине нагрянуть.

А Дина в это время уже спала и видела сон. Тихо скрипит входная дверь. Контролеры пришли, думает Дина, контролировать, как я сплю. Уже разве четверг наступил? Вот вошла большая девочка Лида, а за ней тот самый дядя, ее учитель думания. «Шляпу, дядя, надо снимать в помещении!», хочется сказать Дине, но дядя ее не слышит. Он и Лида на цыпочках подходят к кроватке. Дина плотнее закрывает глаза. Дядя приподнял шляпу (так вот почему он ее не снял!) и начал что-то быстро и непонятно говорить. Лида переводит на понятный язык: