Свидание у Средиземного моря - [7]

– Но это довольно далеко, – предупредила Лиля.

– Так гуляем! – весело поддержал идею дядя Лева.

День сегодня выдался теплый, солнечный. Аня расстегнула легкую куртку, а потом и вовсе повязала ее на пояс. Улицы сменялись бульварами, шумные дороги ветвились перекрестками. И вот впереди выросли три высоченные башни.

– Наши Азриэли, – указала на них Мира.

– А что это? – спросила Аня.

– Что, что? – передразнил Мишка. – Торговый центр там внизу, вот что.

Пока Аня могла сказать лишь одно – это был самый необыкновенный комплекс из всех, что она когда-либо видела. Ввысь вонзались три сияющие башни-трубы: одна – совершенно круглая, другая – квадратная, а третья – треугольная. Стены зданий отливали ярким и сочным голубым цветом, будто хотели раствориться в чистом небе. К башням через широкую магистраль был перекинут огромный мост. Он висел высоко над городом, и, стоя на нем, Аня чувствовала себя совершенно оторванной от суетного мира.

Зато внутри комплекса все оказалось на редкость обыденным – весь первый этаж занимал огромный гипермаркет. За прозрачными стеклами разложили на полках свой товар фирменные магазины. Мелькали знакомые вывески, Аня снова почувствовала себя на своей земле. Зато взгляд дяди Левы стал скучающим, ему явно не терпелось поскорее вырваться на свободу. А в глазах тети Маши горел азарт: кажется, ей хотелось заглянуть в каждый магазинчик. Прилавки влекли ее, как ребенка шоколад. Тут – скидки, а там – новая коллекция. Периодически тетя дергала Лилю и что-то шептала ей на ухо. Лиля строила унылые гримасы, иногда отмахивалась, но затем сдавалась и понуро топала за матерью. И потом подолгу о чем-то разговаривала с продавщицами.

– Почему твоя мама все время о чем-то просит Лилю? – спросила тихонько Аня у Миры.

– Так мама плохо знает иврит, – зашептала Мира. – Вот Лильку с собой по магазинам и таскает. Мы с Мишкой отказываемся быть ее переводчиками. Вот еще! Так она никогда сама хорошо язык не выучит.

– Вы знаете иврит лучше мамы? – удивилась Аня.

– И лучше папы, – нарочито громко вставил Мишка. – Походили бы они в школу, быстро заговорили бы. А то нашли себе русских друзей и рады.

– Язык до сих пор знают на уровне детского сада, – уже хихикала Мира.

Смеясь, она рассказывала, как родители увешали весь дом стикерами: на каждую вещь приклеили бумажку, где русскими буквами написали ее название на иврите. Так продолжалось, пока дядя Лева не вышел на улицу со стикером «михнасаим» на штанах. Аня представила эту картину и невольно заулыбалась. А потом подошла к магазину, где сейчас застряли Лиля и тетя Маша. Аня услышала, как сестра шпарит на непонятном языке, и речь ее льется свободно, легко. Горловые согласные, словно шипение ручейка в каменистом овраге. Лиля указывала продавщице на какие-то вещи, а та кивала и носилась между вешалками, подбирая нужные модели и размеры. А тетя Маша стояла рядом тихая и румяная.

– Если папа хорошо себя ведет, я по вечерам занимаюсь с ним языком, – деловито сообщил Миша. – Кто-то же должен о нем позаботиться. Без меня папаша пропадет.

Аня обернулась и увидела, как дядя Лева, загадочно улыбаясь, показывает обнаглевшему отпрыску кулак. Но Мишка ничуть не смутился.

– Такой большой, а ведет себя, как маленький, – покачал он головой.

Тогда дядя Лева не выдержал и расхохотался. Мишка долго крепился, но потом уголки его губ тоже запрыгали, и он отвернулся в сторону. Наверное, не хотел показывать, что этот разговор веселит его не меньше отца…

Аня ходила по магазину и вглядывалась в лица покупателей. Вот прошел молодой парень – высокий, худощавый. А за ним второй, коренастый, он вытирал со лба пот и тяжело дышал, видимо, куда-то опаздывая. Молодой человек с букетом ждал подругу на лавочке между двух карликовых пальм в кадушках. Кто знает, этот парень вполне мог бы оказаться ее загадочным сетевым другом. Аня даже взглянула на его уши. Но сейчас все уши казались ей одинаковыми, никаких отличий. Где-то рядом, в этом городе, находился сейчас человек, ради которого она бросила весеннюю Москву. И Аня невольно искала его в каждом незнакомце. Какой-то юноша прошел мимо, чувствительно задев ее локтем. Он развернулся, что-то пробурчал и как-то слишком пристально посмотрел на Аню.

– Что он сказал?

– Извинился, – ответила торчащая рядом и уже порядком изнывающая от скуки Мира.

– А почему так зыркнул? – недоверчиво переспросила Аня. – Будто знает меня.

– Откуда? – удивилась Мира.

И Аня подумала, что скорее всего она просто глупит. Пора было выходить из виртуальной жизни в реальную. Из торгового комплекса они выкатились, увешанные бумажными и целлофановыми пакетиками. Даже умученному долгими скитаниями по коридорам дяде Леве купили какой-то модный шарф. На улице сразу стало легче дышать, даже захотелось немного полетать, если бы не тянущие вниз сувениры и подарки, которые тетя с помощью Лили набрала всем и в достатке.

– Куда теперь? – спросил Миша. – Домой, надеюсь?

– Давайте через набережную! – предложила Мира.

– Пусть Аня хоть на море посмотрит, – поддержала сестру Лиля. – А то считайте, первый день в Тель-Авиве прошел зря.

И все согласились обратный путь проложить через набережную. Башни остались за спиной, и вдруг кто-то тронул Аню за плечо, легко, как будто непринужденно. Перед ней возник тот самый неловкий юноша, что недавно задел ее по неаккуратности. Он опять сказал что-то совершенно непонятное и протянул Ане белоснежный цветок с длинными лепестками. А потом слегка кивнул, заулыбался и был таков. Спина юноши тут же затерялась где-то среди прохожих: люди шли себе и шли по своим делам. Аня же стояла, в недоумении разглядывая цветок.