Свидание со смертью. Рождество Эркюля Пуаро. Убить легко. Десять негритят - [9]

Доктор тоже поднялся. Пафос собеседника не произвел на него ни малейшего впечатления. Эти слова он слышал уже не раз — от людей самых разных национальностей. Почему-то многие убеждены, что именно в их стране процветает свобода. Абсурд! Ни одна страна, ни одна нация, ни один индивид не могут быть совершенно свободны. Другое дело, что существуют разные степени зависимости.

Попрощавшись с Коупом, вконец заинтригованный доктор отправился к себе.

Глава 6

Сара Кинг стояла на земле, принадлежащей Храму Храм назывался Харамеш-Шериф[28]. За спиной у нее высилась мечеть Купол скалы. Журчала вода в фонтанах. И всюду группы туристов, нарушающие дремотный восточный покой.

«Как странно, — думала она, — что когда-то тут, среди скал, был обыкновенный ток для молотьбы, и Давиду пришлось выкупить его за шесть сотен золотых шекелей[29] у иевусеев[30], дабы возвести тут святой храм. А сейчас, заглушая друг друга, здесь звучат голоса сотен экскурсантов, съехавшихся со всего света».

Обернувшись, она взглянула на мечеть, ныне скрывающую древний алтарь храма Соломона. Интересно, был ли библейский храм хоть вполовину так красив? Раздался шум шагов — из мечети выходила очередная группа туристов. Это оказались Бойнтоны в сопровождении словоохотливого драгомана[31]. Миссис Бойнтон шла впереди, Леннокс и Рэймонд заботливо поддерживали ее под руки. За ними следовали мистер Коуп и Надин. И замыкала шествие Кэрол. Они были уже довольно далеко от мечети, когда девушка заметила Сару. Кэрол на миг остановилась в раздумье, потом, внезапно решившись, помчалась по двору к ней.

— Простите, — прошептала она, запыхавшись от бега, — я должна… Я… я должна с вами поговорить.

— Я вас слушаю, — сказала Сара.

Кэрол вся дрожала, лицо ее было ужасно бледным.

— Я хочу сказать о… моем брате. Он, наверное, показался вам вчера страшно грубым. Но он не виноват… Он просто в этот момент не мог вести себя иначе. Поверьте, я вас умоляю!

Сара чувствовала себя очень неловко. В конце концов, это просто неприлично и оскорбительно! Чего ради эта незнакомая девушка примчалась к ней с какими-то нелепыми извинениями? Выгораживает своего дурно воспитанного братца?

С губ Сары чуть не сорвалась резкость, но вдруг весь ее гнев куда-то улетучился. Странная ситуация, и вообще — все странно. А девушка, похоже, вполне искренне переживает. Сара всегда воспринимала чужое горе как свое (оттого, наверное, и стала врачом).

— Расскажите мне, в чем дело? — дружелюбно сказала она.

— Мой брат разговаривал с вами в поезде, верно?

Сара кивнула:

— Да… Точнее, это я с ним разговаривала.

— Конечно, вы. Я так и думала… Видите ли, вчера Рэй боялся… — Она осеклась.

— Боялся? Чего?

Бледное личико Кэрол залилось краской.

— О, Боже мой, я понимаю, как нелепо все это звучит. Видите ли, наша мать… она… не совсем здорова… И она не любит, когда мы с кем-то знакомимся. Но я знаю: Рэй был бы счастлив стать вашим другом.

Сара была заинтригована. Но прежде чем она успела что-то спросить, Кэрол заговорила снова:

— Я… я понимаю, все это… очень глупо, но ведь мы… наша семья — довольно странная… — Она торопливо оглянулась, в глазах ее был страх. — Мне… мне надо идти, — пробормотала она смущенно. — Меня, наверное, уже ищут.

Сара быстро приняла решение.

— Но почему бы вам тут не задержаться? — спросила она. — Мы их потом вместе нагоним.

— Ой, нет-нет. — Кэрол даже отшатнулась. — Я… Нет, этого никак нельзя.

— Но почему? — спросила Сара.

— Поверьте мне. Мама будет… будет…

— Я знаю, иногда родители не желают понять, что их дети стали взрослыми, — авторитетно сказала Сара. — И продолжают командовать ими, как будто те еще совсем маленькие. Но поймите, нельзя идти у них на поводу. За свою свободу надо бороться.

— Вы не понимаете… — пробормотала Кэрол. — Вы совсем не понимаете… — И судорожно сжала руки.

Но Сара будто ее не слышала:

— Иногда приходится, конечно, уступать, чтобы избежать скандала. Скандалы — это неприятно, что и говорить, но поверьте, свобода стоит того, чтоб за нее бороться.

— Свобода? — Кэрол вскинула на нее изумленный взгляд. — Никто из нас — ни я, ни братья, ни сестра — никогда не были свободны. И не будем.

— Глупости! — решительно отрезала Сара.

— Послушайте, — Кэрол коснулась ее плеча рукой, — я все же попытаюсь объяснить вам! До замужества моя мать — то есть на самом деле она мне мачеха — была тюремной надзирательницей. А мой отец был начальником тюрьмы, там он с ней и познакомился. Вот с тех пор все и началось. Она так и осталась надзирательницей — нашей! И поэтому вся наша жизнь — тюрьма! — Кэрол затравленно оглянулась. — Наверняка меня уже хватились. Бегу.

Сара крепко сжала ее локоть:

— Погодите. Мы с вами должны увидеться и еще поговорить.

— Я не смогу. Нет, я никак не смогу.

— Сможете, — твердо сказала Сара. — Приходите сегодня ко мне — когда ваши лягут спать. Я в триста девятнадцатом. Не забудете? Триста девятнадцать.

Сара отпустила ее руку, и Кэрол побежала догонять свою семью.

Сара смотрела ей вслед, пытаясь переварить услышанное, и не сразу заметила, что к ней подошел доктор Жерар.

— Доброе утро, мисс Кинг. Итак, вы только что беседовали с мисс Кэрол Бойнтон?