Свидание с прошлым - [41]

Дереку стало тошно. Что случилось с его миром? К несчастью, он знал, что случилось. Анастейжиа Миллман… Словно рыжеволосая сирена, она завлекла его, опутала паутиной тайны, грозящей спокойствию города, который он любит, спокойствию людей, которых он уважал всю жизнь.

Дерек посмотрел на нее. Вот она сидит — сама невинность, сама доверчивость, — ждет, когда он расскажет ей то, что узнал. Он не смог заставить себя произнести слова, которые выразили бы его подозрения по отношению к шерифу Таунзенду.

Вместо этого он сказал:

— Его нет в городе. И не будет несколько дней.

— Значит, еще один тупик, верно?

— Нет. Еще один ответ без вопроса. Пропажа папки означает, что кому-то было что скрывать. Но кому? И что скрывать? Зачем? — Жестом отчаяния он запустил в волосы пальцы обеих рук.

— Давай съедим ланч, а потом посмотрим, что нас ждет дальше.

Они опять пошли пешком: аптека была в квартале от них. Воздух был чист и свеж, чуть прохладен. Типичная миннесотская весна, подумал Дерек.

Он искоса взглянул на Стейси. Она держала руки в карманах куртки и смотрела прямо перед собой. Наверняка разочарована, но не показывает виду. Ему стало жаль ее. Она ведь только хотела что-нибудь узнать о своих родителях, о своем детстве, которое, возможно, и пытается всплыть из глубин памяти через эти странные ее видения. Он слышал о людях, которые много лет подавляли воспоминания о кровосмесительном насилии, а потом эти воспоминания вдруг неожиданно вырывались на поверхность, когда люди уже становились взрослыми. Что, если и в данном случае они имеют дело с таким явлением? Но тогда каким боком это касается Хантеров?

Его желудок болезненно сжался при мысли о том, что, может быть, кто-то из братьев Хантеров, Уильям или Роберт, или даже старый мистер Хантер изнасиловал Стейси, когда она была маленькой девочкой. Не поэтому ли Миллманы забрали ее и увезли так далеко от Хантерз-Бэй? Она говорила, что у них была ферма. Почему же тогда они поселились в крупнейшем городе мира, навсегда отказавшись от привычного образа жизни?

Слишком много вопросов. Слишком мало ответов. Или наоборот.

Когда они вошли в аптеку, Дерек сказал:

— Хочу купить газету. А ты иди и займи для нас пару табуретов.

— Опять вы, — проворчала Мейвис, когда Стейси уселась за стойку. В ответ Стейси улыбнулась женщине озорной улыбкой.

— Я тоже рада видеть вас, Мейвис. Как насчет чашечки кофе, пока я жду своего приятеля?

Мейвис метнула на нее злобный взгляд, но все-таки пошла за кофейником.

Стейси посмотрела вдоль стойки и увидела, что в час ланча в аптеке было довольно многолюдно. Кроме табурета, который она заняла для Дерека, свободными оставались еще только два. Никто из посетителей явно не находил ее присутствие достойным внимания. Большинство были очень молоды, за исключением средних лет почтальона, который в самом конце стойки жевал сэндвич, читая книгу. Возможно, только у пожилых горожан было что скрывать, была какая-то причина бояться появления Стейси у них на пороге.

Мейвис наполнила чашку Стейси. При этом губы ее были крепко сжаты, словно она решила во что бы то ни стало воздержаться от замечаний в адрес Стейси.

Дерек подошел как раз в тот момент, когда Мейвис передвинулась вдоль стойки, чтобы обслужить кого-то из посетителей.

— Что, устраивает тебе веселую жизнь? — спросил он, но не улыбнулся вопреки ожиданию Стейси.

— Нет. Она была не слишком рада меня видеть, но в основном держала свои мысли при себе.

— Это хорошо. Ты уже заказала?

— Нет еще. Я буду то же, что и ты.

Вернулась Мейвис и шлепнула перед ними два меню. Дерек отодвинул их и спросил:

— Ты готовила сегодня чили, Мейвис?

— Сегодня понедельник, верно? А ты все спишь, что ли, Дерек?

Дерек засмеялся.

— Только последние полчаса или около того, Мейвис. Не сердись, старушка. Значит, мне чили с поджаренным хлебом. А тебе, Стейси?

— Подходит. Целую вечность не ела чили домашнего приготовления.

Мейвис фыркнула, схватила меню и удалилась.

— Не скажешь, что она от меня без ума, — заметила Стейси усмехнувшись. — Может, это из-за моего одеколона, как по-твоему?

— Я уже говорил, Мейвис работала у Хантеров, — произнес Дерек с такой интонацией, которая должна была исчерпывающим образом объяснить отношение официантки к Стейси.

— Ну, тогда она, вероятно, знает кое-что из того, что хотим узнать мы.

— Нет, — возразил Дерек, — она будет на их стороне, даже если не знает ничего, кроме того, что ты им здесь не нужна. Причины доискиваться она не будет.

Когда ланч подходил к концу, Дерек предложил план действий.

— Первым делом надо будет предъявить твое свидетельство о рождении кому-нибудь из Хантеров. Перед лицом такого доказательства они больше не смогут утверждать, что твои родители никогда здесь не жили.

— Да, Дерек, верно. А что делать с той пропавшей папкой из архива? Есть какой-нибудь способ ее найти?

Дерек покачал головой.

— Я не вижу такого способа.

— Как по-твоему, почему пропали сведения именно за июль 70-го?

— Не знаю. Я надеялся, что это знаешь ты, что июль будет иметь какое-то особое значение для тебя. Тебе известно, в каком месяце твоя семья переехала на Восток?

Стейси напрягла память, попытавшись связать июль хотя бы с каким-то туманным воспоминанием. Но ничего так и не пришло на ум.