Свидание с прошлым - [42]

— Боюсь, что нет, Дерек. Мне ведь было только три года, когда мы переехали.

— Значит, мы опять в тупике. Мне не удалось обнаружить больше ничего, что можно было бы хоть как-то связать с твоими родителями.

— Но сам факт пропажи папки…

— …свидетельствует о том, что город что-то скрывает. Однако это не обязательно связано с твоими родителями. И не доказывает, что было совершено преступление.

— Не хочешь ли ты сказать, что мое свидетельство о рождении бесполезно? — Она отставила свою тарелку и стала нервно грызть ломтик поджаренного хлеба.

— Оно дает возможность загнать Хантеров в угол, но они, даже признав, что знали твоих родителей, все равно могут отказаться сообщить мне, что тогда произошло. — Избегая встречаться со Стейси глазами, он спросил: — Тебя случайно не посещают никакие воспоминания детства?

— Нет, ведь ты не веришь в мои видения.

— Пошли отсюда. — Дерек заплатил по счету и вышел вслед за Стейси.

* * *

— Не понимаю, как вы можете с таким упорством отрицать истину, когда она прямо вот тут, перед вами, Боб. — Нахмурившись, Дерек смотрел сверху вниз на владельца газеты, сидевшего за своим столом абсолютно прямо, словно кол проглотил, с вызывающе выпяченным подбородком.

— А почему кто-то должен помнить какую-то служанку? — высокомерно осведомился Хантер, не глядя в лицо Стейси. — За эти годы у нас их было великое множество, и, откровенно говоря, ни одна не оставила сколько-нибудь значительного следа.

— Значит, вы признаете, что она работала у вас горничной.

— Я только говорю, что, возможно, она работала у нас горничной. Я не помню.

— По-вашему, я — круглый идиот, — прорычал Дерек. Он стукнул по столу кулаком, заставив Хантера отшатнуться назад.

Однако тот быстро пришел в себя и вскочил.

— Слушайте, вы, молодой человек! Я не потерплю такого вызывающего поведения. Я уже сказал вам — как сказал и ей тоже, — я ничего не знаю ни о какой семье Миллман. А теперь, если вы явились сюда не затем, чтобы дать объявление в газету, я занят и просил бы вас уйти.

— Вам же будет хуже, когда правда выплывет, — предупредил Хантера Дерек, беря Стейси за руку и подталкивая ее к выходу.

* * *

— Я думала, ты его ударишь, — сказала Стейси.

— Было такое искушение, — признался Дерек, засовывая руки в карманы.

— А что теперь? — Стейси посмотрела в оба конца улицы. Прохожих было мало, и городок казался слишком симпатичным, слишком мирным, чтобы заподозрить его в чем-то ужасном. Настолько ужасном, что требовалась такая секретность. Стейси вздрогнула.

— Замерзла? — спросил Дерек.

— Нет. Просто я подумала, что, когда мы наконец докопаемся до сути происходящего, как бы мне не пожалеть, что я узнала эту правду.

— Значит, нас будет двое таких, — пробормотал Дерек, — но отступать мы теперь не можем. — Он посмотрел через улицу. — Попробуем поговорить с моей матерью. Я знаю, что ей известно больше, чем она рассказывает.

Но и с матерью Дерека им повезло не больше, чем с другими. Она заявила, что, поскольку не была вхожа в круг Хантеров, ей ни разу не представился случай побывать у них в доме или познакомиться с кем-то из их обслуги.

Дерек понимал, что мать лжет, но понимал также и то, что она ни на йоту не уступит в этом вопросе.

Он оглянулся, ища Стейси, но она отошла к стеллажам, пока он препирался с матерью. Он обогнул угол и увидел, что она стоит на коленях перед полкой ежегодников.

Она подняла на него глаза; лицо ее побледнело.

— Дерек, — прошептала она, — 1960-й исчез.

Он присел на корточки рядом с ней.

— Ты уверена? — тоже шепотом спросил он. — Посмотри еще раз.

Они стали искать вместе.

Когда они вернулись к столу библиотекаря, его лицо казалось окаменевшим.

— Мама, где ты хранишь школьные ежегодники?

— А ч-что? Зачем они тебе?

— Просто хочу посмотреть один из них. За 1960-й.

— Я принесу, Дерек.

Иди ушла к стеллажам. Дерек со Стейси переглянулись и стали ждать.

— Вот странно, — сказала Иди, подходя к ним сзади. — 1960-го на месте нет. — Она повернулась к Стейси. — Вы последняя смотрели этот ежегодник, так не вы ли и вынесли его из библиотеки?

Стейси тихо охнула от такой наглости.

— Вы прекрасно знаете, что нет. Ведь вы же следили за мной буквально как ястреб, словно думали, что я пришла обокрасть библиотеку.

Во взгляде, которым Дерек смотрел на мать, сквозило отвращение.

— Лжи и уверткам просто не будет конца, да, мам? Знаешь, сначала я не поверил Стейси. Думал, что она сумасшедшая, как все ньюйоркцы, с чересчур живым воображением. И был не прав. А приятного мало — обнаружить, что люди, которых любил и уважал всю жизнь, способны на непорядочность, как это показала мне ты и кое-кто еще в городе.

На этот раз, отметила про себя Стейси, он надел шляпу, не подождав, пока выйдет на улицу.

* * *

Оставшаяся часть дня пролетела быстро. Они договорились, что пойдут предъявлять свидетельство о рождении Стейси мэру Уильяму Хантеру на следующий день. А пока Дереку нужно было съездить в два-три места по делам округа, и сопровождавшая его Стейси любовалась красотами природы и радовалась непринужденному общению с Дереком, когда им не надо было говорить ни об окружавшей ее тайне, ни о неудачах, которыми до сих пор заканчивались все его попытки проникнуть в эту тайну.