Свежий паренёк - [4]

— Классно я, да?!.

— Есть хочется, — пожаловался Борис.

— И мне, — вздохнул Сэмми, потирая живот. — Так недолго и концы отдать. Скоро я ослабею настолько, что ничего не смогу сделать, даже если появится шанс. — Он с несчастным видом смотрел на оборотня. — Что новенького?

— У моей женки новые детеныши, — гордо сказал Люп. — Три мальчика и две девочки, — добавил он, принимая поздравления. — Все это дается не так легко, да ребята. Но я справляюсь.

Он задрал ногу и почесал за ухом. Заметив выпученные изумленные глаза Смита, он спросил:

— Свежий паренек?

— Ну, — сказал Сэмми. — Только что родился. Вот, Борис поспособствовал.

— Мои поздравления, — вежливо сказал Люп старому вампиру. — Как он, сильно потрясен?

— Ну, пока не кусается, — глубокомысленно ответил за Бориса Сэмми.

Борис поспешно перевел разговор с неприятной темы на более существенную:

— Что еще новенького?

— Кроликов просто изобилие, — сказал Люп.

— Кроликов! — Борис возмущенно поджал губы, на лице Сэмми появилось схожее выражение. — Кролики — это для тебя, Люпус, а не для нас. А еще что-нибудь?..

— Вроде все. — Вервольф нахмурился. — Нет, была какая-то новость… Что-то я, вроде бы, собирался рассказать. За этими разговорами напрочь забыл. Если что-то важное, я приду снова.

И, возвращаясь к наиболее волнующей теме, добавил:

— Надеюсь, вы придете посмотреть малышей. Прелестные дети, все как один.

— Ты быстро размножаешься, — завистливо сказал Сэмми. — Не слишком ли быстро?

— В самый раз. — Люп почесал за другим ухом. — Я стараюсь поддерживать приплод на таком уровне, чтобы кроликов хватило на всех. Надеюсь, все наши тревоги окончатся, когда они выйдут.

— Повтори еще разок эту фразу! — со стоном произнес Сэмми, сладострастно причмокивая. — Черт, никогда не думал, что буду так скучать по людям.

— И я, — пылко сказал Борис. — Иногда, в старые времена, я желал им всяческих напастей… — Он вздохнул. — Потом-то я понял, что им тоже надо было защищаться. Я даже немного свыкся с мыслью об осиновых кольях, серебряных пулях, чесноке и прочем. А в новые времена они и вовсе о нас забыли. Эх, золотое было времечко! Но гляди, как все обернулось!..

Все кивнули, даже Смит, соглашаясь, что род человеческий играл в честную игру. Да только плохо кончил.

— Когда они выйдут, — задумчиво сказал Сэмми, — нам полегче станет с питанием. Но обращаться с ними мы будем заботливо, дадим им как следует размножиться…

— Верно, — согласился Люп. — Надо будет помочь им со снабжением, пока у них все не наладится… Хотя лично меня все это не особенно интересует. Сомневаюсь, что там, под Могильным Камнем, у них есть собачки. Даже, если и есть, то, наверно совсем немного. Думаю, собачки приветствовали бы такую тактику.

Он приветливо оскалил зубы, сосредоточился и превратился в пса. Потом ухмыльнулся и снова принял человеческое обличье.

— Поняли, что я хотел сказать?

— Люди всегда кормили собак, — сказал Борис с завистью. — Я часто удивлялся, почему вы не отправитесь туда, к ним, и не присоединитесь к собакам.

— Почему? — Люп покачал головой, удивляясь невежеству вампира. — Да потому что не хотим дразнить гусей. Люди со времен средневековья ни о чем не подозревают. Многие из них старательно вкалывали, чтобы содержать наших в роскоши. — Он нахмурился. — Как подумаешь, сколько наших угодило в большой бэмс…

— Мы все в него угодили, — возразил Сэмми, глядя в огонь. Остальные кивнули, соглашаясь с ним.

Смит молчал. Он по-прежнему чувствовал себя не в своей тарелке, и в тайне все-таки наделся, что это сон. Но вся эта фантастика выглядела так обыденно! Вурдалак, вампир и вервольф были так реальны!

Побочные ветви человечества, думал Смит. Они полностью зависимы от людей в отношении питания. Люп и его вид приспособились лучше, но в конечном итоге все они — паразиты. И он тоже. Теперь Смит додумался и до этого. И вдруг он тоже осознал свою зависимость от того, выживет ли хотя бы несколько человек там, под Могильным Камнем.

Паразиты не могут без хозяев.

Люп потянулся, зевнул и встал на ноги.

— Ну, что ж, — сказал он, — поглядим что у нас сегодня…

Превратившись в зверя, он принялся, уставив нос в землю, бегать по поляне. Помахивая хвостом, он обнюхивал каждую трещинку, каждый дюйм поросших травой плит из кадмиевого бетона, называемых Могильным Камнем. Смит, даже прекрасно зная, что перед ним вовсе не собака, с трудом сдержал желание погладить этого великолепного пса.

— Что это он делает?

— Ищет, — сказал Сэмми, — у Люпа более острый нюх, чем у любого из нас, да и слух тоже. Если там что-нибудь зашевелится, он сразу обнаружит. — Сэмми поднял руку, требуя тишины. — Ищи, Люп, ищи!

Люп обернулся через плечо, оскалил зубы и нырнул в кусты. Вышел оттуда он уже в человеческом обличье.

— Думаю, на этот раз кое-что есть, — сказал он. — Запах заметно усилился.

— Ты хочешь сказать, что они выходят, да? — Сэмми порывисто вскочил на ноги.

— Выходят или нет, не знаю. Но запах усилился, — Люп снова изменил форму и обежал еще круг, нюхая землю. Потом сел, наклонил голову и прислушался, уставив ухо в какую-то трещину в плите. Он настолько углубился в это занятие, что даже перестал вилять хвостом.