Светские манеры - [11]

9

Агнес была обеспокоена: мучительные мысли об отношениях с Мари-Анж постепенно отстраняли ее от светской жизни. Ей хотелось опять сблизиться с дочерью. Она не могла оставаться безразличной, понимая, как неприятно для дочери все то, о чем она ей рассказала, как замкнулась та в себе, непроизвольно оттолкнув их еще дальше друг от друга.

Агнес не испытывала угрызений совести, но стремилась найти возможность хоть как-то помочь дочери и сохранить с ней дружелюбные отношения. Это банальное непонимание между матерью и дочерью, родителем и ребенком, показалось ей просто абсурдным. Почему всегда так трудно понять психологию своего чада? Может быть, ей мешают разобраться во всем проблемы ее личной жизни? Но более всего Агнес беспокоила мечтательность Мари-Анж, такая черта была присуща ей самой.

Полю не удалось сделать счастливой свою жену, которая теперь узнала горькую правду, но размышления Агнес о своем любовнике не могли объяснить ей причину этой его неудачи. Эта тема для обсуждения с кем-то посторонним была весьма деликатной, и сложности возникали из-за ее личных отношений с зятем. Агнес улыбнулась. О, она, конечно, не думала о том, что все само собой встанет на свои места. Для этого придется потрудиться.

Я постараюсь вновь полюбить Мари-Анж, наберусь терпения и буду ласкова с ней. Агнес вздохнула. Нужно просто делать все возможное, чтобы дочь видела: я с ней и хочу ей помочь. Но способна ли я на такое чувство в течение долгого времени? Правда, Мари-Анж не может больше помешать мне в моей личной жизни, потому что у меня ее уже просто нет. Впрочем, жизнь покажет. Надо попробовать, ведь я ничем не рискую!

10

Совместные завтраки неизменно проходили в приятной обстановке, обе женщины старались не касаться в разговоре серьезных тем. В своих беседах они старались избегать острых углов. Обоюдная сдержанность стала для них спасением, возможностью наконец-то отдохнуть после всех тех переживаний, которые доставляли им их взаимные упреки. Мари-Анж постепенно успокаивалась, забывая о своем несчастье, и Агнес видела, как ее дочь с каждым днем становилась все более очаровательной.

Однажды, когда они после завтрака возвращались из ресторана, Мари-Анж обратила внимание матери на яркую и многообещающую рекламу бюро путешествий и неожиданно сообщила ей о своем намерении уехать на некоторое время из Франции.

Сначала Агнес огорчилась, представив себе, что ей придется расставаться с дочерью, к которой она уже успела опять привязаться, но потом упрекнула себя в эгоизме. Действительно, предстоящее путешествие может оказаться вполне разумной идеей, конечно, при условии, что это не просто очередная фантазия дочери.

— Я советую тебе отправиться в совершенно незнакомое место. Ты не решила еще, куда поехать?

— В свое время Поль обещал поехать со мной в Нью-Йорк, но, как ты знаешь, его работа заставила нас отложить эти планы.

— И ты смогла бы туда отправиться, не думая постоянно о том, что теперь Поля нет рядом с тобой?.. Хорошо, поедем ко мне и обсудим твою затею за чашкой кофе.

— Не сердись на меня, но на этот раз мне хотелось бы обойтись без твоей помощи, чтобы доказать самой себе, что я могу все решить и сделать сама.

Агнес согласилась, радуясь в душе, что ей удалось скрыть от дочери свои мысли о ее ребяческой демонстрации независимости, хотя сама идея путешествия в Америку показалась великолепной. У нее там было много хороших знакомых, с которыми она часто встречалась в Париже, постоянно вращаясь в светском обществе. Она уже мысленно составила список друзей, которые могли бы помочь Мари-Анж приятно провести время за границей.

11

Три недели промелькнули незаметно в хлопотах к предстоящему отлету в Америку, и вот теперь Мари-Анж в сопровождении Агнес прибыла в аэропорт Орли. Агнес сразу же занялась оформлением документов на таможне, багажом, газетами, чтоб не скучать в самолете, и всеми остальными мелочами.

Мари-Анж немного волновалась, думая о том, что ей впервые предстоит оказаться одной в незнакомой стране, но она успокаивала себя мыслью, что совершенное знание английского языка, одно из многих необходимых качеств, сформированных в период ее всестороннего воспитания, теперь позволит ей выйти из затруднительного положения.

Последние объятия, наставления, барьер, трап — и вот уже Мари-Анж удобно устроилась в кресле самолета авиакомпании «Джет», осуществляющей регулярные восьмичасовые рейсы из Парижа в Нью-Йорк.

Внимательное отношение стюардессы позволило Мари-Анж почувствовать себя уютно. Во избежание боли в ушах ей предложили роскошный ассортимент кондитерских изделий и холодный апельсиновый сок, от которого она была не в силах отказаться.

Потом она погрузилась в свои мысли, испытывая некоторую неловкость от перемены обстановки, от смелости принятого ею решения и той неизвестности, которая ожидала ее в незнакомой стране. Она была немного растеряна. Прошлое еще тяготило, Мари-Анж понимала, что не до конца освободилась от горечи пережитого, но чувство безграничной свободы уже переполняло ее. Пассажиры, мирно занимающиеся своими делами, казались привыкшими к таким полетам… Поль, наверное, выглядел так же, когда летал в свои командировки. Мари-Анж была немного разочарована тем, что не испытывает ощущения полета; ей сейчас хотелось иметь собственные крылья, чтобы еще быстрее устремиться в ожидавшую ее неизвестность.