Светлый паромщик Такамии (фик по omamori himari) - [13]
Змейка замерла, поводила носом и усмехнулась.
- Это ничей мужчина, похоже. Ты внутри им совсем не пахнешь, знаешь ли.
Химари внезапно покраснела от самой шеи до кончиков выпущенных ушей и совершенно по-кошачьи хлестнула себя хвостом по ноге, а Сидзуку продолжила:
- Значит, у меня есть шанс.
Я вздрогнул, а кошка потеряла дар речи.
- Ты ведь сюда пришла не меня соблазнять, а понять, могут ли твои единомышленники-аякаси перебраться в город? - пришла мне в голову удачная мысль.
- Ты не прав, экзорцист, - озадачила меня Сидзуку.
А потом, ухмыльнувшись, пояснила:
- Одно другому не мешает, знаешь ли.
Чуть погодя я нашелся с достойным ответом:
- Раз мы будем жить вместе, то тебе придется взять на себя часть обязанностей по дому.
- То есть ты думаешь переложить все на меня? Хитрый. - подмигнула мне змейка.
- А сейчас, пожалуй, всем спокойной ночи. Устала я.
И она как ни в чем не бывало захлопнула дверь теперь уже своей комнаты.
Я почесал в затылке, тяжело вздохнул и пошел спать. У меня было острое предчувствие, что Химари может прийти заявлять на меня свои права, пока еще не поздно, но, видимо, полученный шок оказался слишком силен. Во всяком случае, меня никто не потревожил.
- А ведь моего мнения никто из них не спрашивал, - посмеялся я, расстилая кровать. - Женщины.
Глава 7
Утро встретило меня доносящимися с кухнями невероятно вкусными ароматами. Похоже, Сидзуку всерьез восприняла мое пожелание о работе по дому.
Химари подозрительно посмотрела на довольную змейку, но рыба со специями очень быстро примирила кошку с окружающей реальностью.
Так что и она вполне искренне поблагодарила нового члена нашего маленького коллектива за вкусный завтрак.
- Мне нравится заботиться о доме, - ответила Сидзуку на наш с Химари невысказанный вопрос. - И очень давно у меня не было такой возможности. А с моими способностями - все это нетрудно.
Идеальный глазомер и контроль над водой - оказались бесценным подспорьем в домашнем хозяйстве. И еда, и уборка давались змейке очень легко, а готовить, она, похоже, действительно любила.
Кошка немного ревниво оглядела блестящие полы и задумалась.
- Что, размышляешь о своей полезности хозяину? - тут же поддела ее Сидзуку. - Так хотя бы в магазин сходи, а то продукты закончились, знаешь ли.
Пришлось немного внести ясность, пока уязвленная кошка действительно не погрузилась в пучину хандры.
- Химари, ты - мой меч! Я не хочу боя, но, чтобы наш мир был прочным - мы должны иметь возможность его защищать. А для этого мой острый меч всегда должен быть со мной.
- Но Юто, змея ведь в чем-то права. Я полезна только в бою, это мое предназначение. В мирной жизни от меня проку нет.
- Меч хранит мир сам по себе, даже оставаясь в ножнах. В этом его роль. А еще, - я улыбнулся, - ты моя кошка. Кошки же хранят уют, не так ли?
- Да, не то что змеи, - настроение Химари явно улучшилось, но за продуктами она все-таки пошла.
Через несколько дней этой странной совместной жизни я решил обсудить со змеей наши дальнейшие планы.
- Сидзуку, ты можешь организовать мне встречу с другими лидерами вашего сообщества?
- Зачем? - насторожилась она.
- Полагаю, ты уже поняла, что я не собираюсь убивать каждого демона, которого вижу. А для замысла 'собрать всех авторитетных аякаси и прихлопнуть одним ударом' моих боевых возможностей маловато. Да и Химари... устанет, - я начал свою речь издалека.
- Допустим. Но ты много сказал, а на вопрос так и не ответил, знаешь ли.
- Все просто. Я хочу понять кто вы и чего вы хотите. И если жизнь в городе среди людей в ваших интересах - обсудить условия такого сосуществования.
- Условия? Не много ли ты на себя берешь, экзорцист, чтобы выставлять нам условия? - похоже, я слишком рано расслабился насчет хорошего отношения змеи ко мне.
- Возможно, мне найдется что вам предложить взамен. А если и нет - то кому хуже от переговоров? Взяться за оружие мы всегда успеем, - эта формулировка, пусть и не в настолько жестком виде, не раз меня выручала в прошлой жизни.
Сидзуку немного призадумалась, а потом кивнула.
- Тут ты прав. Чем больше мы говорим, тем лучше друг друга понимаем. Назови место, мы назначим время. Или наоборот.
- В городе недавно открылось кафе 'Привет', которым управляет девушка в костюме горничной. Фигуристая такая, знаешь ли, - не удержался я от небольшой подколки.
- Никогда бы не подумала, что тебя тянет на коров, - невозмутимо вернула мне шутку Сидзуку. - Хотя, если подумать, с кошкой-то у тебя все по-братски.
- То есть, ты согласна?
- Да. Теперь мне нужно обсудить это с нашими лидерами. Но, думаю, проблем не возникнет. Время сообщу тебе позже.
С этими словами Сидзуку легко спрыгнула с крыльца и в своем фирменном стиле распалась небольшой лужей.
- Надеюсь, соседи у меня нелюбопытные, - хмыкнул я вдогонку.
К вечеру змейка как ни в чем не бывало просто вышла из двери ванной.
- Договорились, знаешь ли. - констатировала она. - Он подойдет завтра к открытию.
На следующий день мы подошли к кафе с самого утра, когда других посетителей еще не было. У входа в кафе нас дожидался хорошо одетый молодой мужчина лет двадцати пяти.
- Кагетцуки. Каши, - представился он и внимательно посмотрел на меня, ожидая моей реакции.
В этом Нижнем Новгороде все почти как у нас - но немного по-другому. Здесь можно встретить магов и ведьм, в старых домах живут разумные домовые, когда успешно, а когда не очень пытаются замаскироваться под людей самые разные разумные - привидения, оборотни, и другие существа, не поддающиеся формальной классификации и издевающиеся над ней. И приглядывает за всем этим мистическим бардаком могучий маг князь Мещерский. А помогают ему в том частный детектив Михаил Пожарский и команда его безбашенных подчиненных.
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.