Светлым по Тёмной - [111]

— Нет уж, раз договаривалась, так иди. Хоть параличной ползи!

И это добрые, милые и пушистые светлые! Да с такими замечательными окружающими, маскирующимися под друзей, и врагов не надо — они сами тебя со свету сживут, причем быстро и качественно!

Я с обреченным вздохом привела себя в надлежащий вид и послушно зашагала следом за Шерринаром по хитрому сплетению коридоров, переходов, галерей и лестниц. На сей раз навстречу попалась пожилая искусница в цветастом наряде и растоптанных тапочках на босу ногу. Так ее едва инфаркт не хватил при виде темной девушки в платье и вуали, скромно семенящей следом за высоким светлым мужчиной в форменной мантии и с неизбывной добротой во взоре. Я попробовала улыбнуться, но вышло только хуже — искусница едва ли не с визгом шарахнулась в сторону, творя воззвания к светлым богам и в прямом смысле слова теряя тапки. И это при том, что я и не подумала демонстрировать бестолковой женщине клыки или когти! Интересно, что с ней было бы, повстречай она в пустом коридоре мою боевую ипостась?! Слабонервный тут народ, впечатлительный. Может, валерьянки им порекомендовать? Говорят, она хорошо помогает при расшатанных нервах, особенно в сочетании со спиртовыми настойками пустырника и боярышника…

Коварный Шерринар вывел меня за территорию Школы с рук на руки сдал Айлайто, а потом, довольный и гордый своим подлым поступком, торжественно вернулся в любимое учебное заведение, взметнув полами машин и пожелав нам приятно провести время в милом обществе друг друга. А эльф, наряженный в красивый темно-зеленый костюм и пижонские сапоги, вручил опешившей и растерявшейся мне розу (судя по темно-багровому цвету лепестков и тонкой белой кайме — как раз мою почти что тезку сорта дивейно), подцепил меня под локоть и, болтая какую-то ерунду, медленно двинулся по направлению к центру города. Я, не особенно вслушиваясь в его рассуждения, покорно вышагивала рядом, стараясь запомнить дорогу — мало ли когда возвращаться придется, возможно, что и в темноте, и одной.

Я снова отметила красоту столицы Светлой Империи. Разумеется, Валайя лучше, но и Сэлленэр мог похвастаться эффектными пейзажами, способными тронуть любую, даже самую темную душу. Что мне сразу очень понравилось — так это дороги и тротуары, которые были выложены не булыжниками, а гладкими каменными плитами правильной пятиугольной формы, по которым было очень удобно неспешно прогуливаться на высоких тонких каблуках. А еще здесь хватало скверов, парков и просто клумб с маргаритками, петуньями и ранними астрами, устилающими изумрудную зелень газонов пестрым многоцветным ковром.

Наша пара привлекала внимание. И неудивительно — светлый эльф под ручку с темной искусницей, одетой согласно местной моде и традициям, производил поистине ошеломляющее впечатление и становился сильнейшим потрясением для тонких и ранимых душ коренного населения Сэлленэра. Думаю, прогуляйся я по улицам города в боевой ипостаси, нездоровый ажиотаж и то был бы меньшим.

Айлайто игнорировал нескромные взгляды с таким потрясающим равнодушием и величием, что заставлял подозревать себя в близком родстве с кем-нибудь из высшей знати. Я старалась ему соответствовать и не скалить клыки в ответ на самые наглые и возмущенные комментарии оправившихся от первого шока горожан. В конце концов, гдетнаписано, что светлый эльф не может выгуливать темную искусницу по улицам столицы Светлой Империи в томную и загадочную вечернюю пору?!

— Смотри, Айлайто, как бы тебя в яму не бросили за общение с асоциальным элементом, то бишь мной, — от всего сердца предостерегла я перенятым у Иннаты выражением,[7] перехватив гневный взгляд какой-то толстухи в кроваво-красном, в изобилии украшенном бантами и лентами платье и отвечая ей лучезарной улыбкой во все свои сорок с лишним клыков. Бабища мясомолочного направления ахнула, затрясла окороками, сморщилась, будто глотнула уксуса, и поспешила вжаться в стену дома, да так плотно и основательно, словно возжелала с ней слиться. Это ей не удалось. А что ж вы хотели, милочка, жрать надо было меньше и магические искусства изучать — тогда, глядишь, и стены вашим страстным желаниям бы подчинялись и покорно расступались в разные стороны.

— Не бросят. Особенно если ты клыки и когти распускать не будешь, — отозвался Айлайто, окидывая толстуху уничижительным взглядом, долженствующим сровнять эту гору жира с пылью под подошвами дорогущих лаковых сапог эльфа. Паче чаяния, бабища и не подумала устыдиться и повиниться за наглые взгляды — наоборот, надулась еще, да так, что затрещал корсаж ее вульгарного наряда, и многозначительно разинула огромный рот с желтоватыми гнилыми зубами, правда, так ничего и не сказав. Я порадовала ее еще одной клыкастой улыбкой, прежде чем окончательно отвернуться и обратиться к своему кавалеру:

— Так куда мы идем? Я уже, если честно, проголодалась, да и походить сегодня пришлось изрядно…

— Увидишь, — загадочно отозвался эльф. — Мы уже почти пришли.

Ну и увидела. В Валайе таких высоченных башен не воздвигали — архитекторы и зодчие вполне справедливо опасались землетрясений, которые иногда тревожили недра под столицей Темной Империи. А здесь, похоже, подобной угрозы не существовало — башня из светло-розового камня казалась порождением нездоровой фантазии излишне экзальтированной девицы и просто потрясала воображение своей изумительной непрактичностью — ну зачем такая махина посреди города?! Ну, на воротах или у стен я бы, так и быть, еще поняла — вдаль вглядываться, врагов, подкрадывающихся к столице, высматривать. Но здесь-то зачем? На крыши домов с высоты птичьего полета любоваться или прохожим на головы в качестве тренировки глазомера плевать? Да и лезть на вершину этой красотищи небось ой как несладко…