Светлые города (Лирическая повесть) - [29]
«Не глядеть! Не видеть!» — приказывал себе Петр Ильич из последних, из самых последних сил.
И быстро повертывал ее к двери.
Он не смел, не решался из деликатности повернуть выключатель, чтобы прогнать наваждение.
Зажмуриться. Уйти от себя. От мыслей. Тоски.
Одиночества. Накоротко. Как будто это в первый раз. Подумаешь, невидаль!
— Я устала, — сказала Зина.
Он усадил ее в кресло. Взял полотенце, намочил, отжал и бережно принялся обтирать ее глаза и руки.
— Полноте, — сказала она высокомерно, с выражением горя, презрения и горя, потрясших его. — Уходите, пожалуйста, Петр Ильич.
— Я не оставлю вас в таком положении, — ответил он. И как-то пришли слова, появились силы, чтобы лгать. — Что с вами, Зина? Что-то случилось, дружок?..
А что ему оставалось делать? Спасая ее, выручая ее, он и сделать-то не мог ничего другого, как мелко лгать. Если не мог солгать крупнее.
Он повернул выключатель.
Уничтоженная, раздавленная, она сейчас же схватила пушок с ночного столика и привычным движением стала обсыпать лицо пудрой.
Он был спасен.
Возвращаясь в свою гостиницу, он ежился от стыда и раскаяния за проступок, в котором не был повинен.
«Черт знает что! — говорил себе Петр Ильич. — Черт знает что! Да что ж это, да как же это?»
И горько в чем-то раскаивался.
Но в чем?.. Он этого не знал.
Не знаешь? Ладно. Давай-ка начнем сначала.
Ты впустил ее в свою жизнь? Впустил. Ты бывал с ней доверчив? Ого!.. Еще как бывал. Ты принимал ее заботу? Вот то-то!.. А принимая, всегда досадовал? Желал бы, видно, чтоб она сделалась гномом? Приходила бы по ночам, когда ты спишь, выполняла за тебя всю черную работу, а утром проваливалась сквозь землю? Ай да, да! Ай да Петр Ильич!
Но где же, где была главная ошибка его? Когда это началось? Вчера? Год назад? До приезда в Таллин? Когда? Когда?!
Однако, распутывая клубок, он был вынужден признаться себе, что это случилось, быть может, помимо его участия в ту минуту, когда он еще не успел совершить никакой ошибки. Это случилось сразу, когда она в первый раз пришла в Моспроект. Она стояла, повернувшись лицом к двери. Он вошел и сказал: «Глаголев. Рад познакомиться».
Вот и все.
Он еще только шел меж чертежных столов от двери к подоконнику, о который она опиралась, а ее глаза уже сраженно глянули ему навстречу. Он не позволил себе заметить ее светящихся глаз. Чем ближе он приближался, тем сильней и ярче горели они.
Он бы сразу велел себе забыть эту мелочь, если бы не молодые сотрудницы.
«Ай да Петр Ильич! Сердцеед. Не успел войти — покорил новенькую!»
«Да полноте, — отвечал он, смеясь. — Было время— слыли и мы рысаками. А нынче что? Ничего».
«Не скажите! — отвечали они, допекая Петра Ильича. — Вы у нас покоритель сердец номер первый. Недаром, если надо что-нибудь утвердить и в приемочной комиссии женщины, вас выбрасывают вперед, как тяжелую артиллерию».
«Добивайте, — отвечал он шутливо. — Смейтесь, смейтесь над стариком».
«Вот если бы мне ваш успех у женщин!» — говорил Петру Ильичу молодой инженер-сантехник.
«Опамятуйтесь, Саня, — отвечал ему Петр Ильич. — Какой там успех? Успех — это, если хотите знать, живость, открытость, что ли, души. Готовность к ответу. Вот так… А я устал. Опустился. И, право, много бы отдал за вашу молодость. Начал бы все сначала. Да и есть ли она, пресловутая, есть ли она, сермяжная… Эта самая, как ее там… любовь?»
«Не утешайте меня, пожалуйста!» — ответил ему молодой инженер.
«Да нет… Я вас, право, не утешаю, Саня. Она есть. И была. Но рождается на свет много реже, чем мы готовы предположить. Она достается, скажем, каждому трехсотому. Если не пятисотому. Но всякий надеется. Каждому лестно надеяться. Так и живем, обманывая себя. Любовь — это дарование. Дар — любить. Понимаете?.. Талант к безоглядности. Ибо какой же ей быть, если она — любовь? Безоглядной. Ясно? Сашенька, передайте мне, пожалуйста, соль. А внушить любовь к себе — это, если хотите, тоже талант. Люди бывают разными… Есть такие, которые обещают и в силах сдержать обещание. (Почему вы едите без хлеба, Саша?) А есть такие, которые обещают, но не в силах выполнить обещания. Не выдерживают экзамена. Поймите: любовь и успех — это вещи разные. А верность… преданность, так сказать, атрибуты любви, — это тоже талант немалый. И редкий. Одним словом, верность — это нечто большее, чем талант, это ге-е-ниальность. Вот примерно так… В таком духе, в таком разрезе. Понятие об этом предмете имею смутное. Но великий Гоголь сказал, что даже Акакий Акакиевич и тот имел кое-какие соображения на этот счет. Впрочем, мы с вами еще об этом как-нибудь потолкуем. Вы что заказывали, голубчик? Кисель?.. Компот?»
Двенадцатый час… Вики нет.
Он бегал по комнате, не закрывая дверей.
Как тихи были ее шаги. Она, видно, надеялась, что он спит.
Дверь скрипнула.
Он не сказал ни слова. Не спросил, почему так поздно? Вошел к себе, грохнул дверью и лег.
И уснул.
— Доброе утро, Вика. Подожди меня. Я — сейчас…
Он пошел в гостиницу «Таллин».
— Эй вы, — сказал Петр Ильич, постучавши в дверь Зины Вирлас. — Вы не Зина, а Соня!.. Пора вставать. Есть охота — терпения нет. Вчера из-за Вики я не обедал. Сегодня вы хотите оставить меня без завтрака. Быстрей!.. Мы с Викой заждались.
Эта книга о первой юношеской безоглядной любви, о двух современных глубоко противоположных характерах, о семнадцатилетней девочке-девушке — противоречивой, поэтичной, пылкой, лживой и вместе с тем безмерно искренней. Второй герой повести — будущий архитектор, человек хотя и талантливый, но духовно менее богатый.Написала повесть писательница Сусанна Георгиевская, автор многих известных читателям книг — «Бабушкино море», «Отрочество», «Серебряное слово», «Тарасик», «Светлые города», «Дважды два — четыре», «Портной особого платья» и др.В новом произведении писательница продолжает разрабатывать близкую ей тему судьбы молодого человека наших дней.
Рассказ Сусанны Георгиевской «Люся и Василёк» был опубликован в журнале «Мурзилка» №№ 8, 9 в 1947 году.
Книга о советской школе, об учениках и учителях.«Самый дорогой и самый близкий мой друг, читатель! Ни с кем я не бывала так откровенна, как с тобой. Каждый замысел я обращала к твоему сердцу, считая, что ты не можешь не услышать искренность волнения, которое я испытывала, говоря с тобой о тебе. И о себе». Повесть о дружбе, о чести и верности, и, конечно, о любви…
Журнальный вариант повести С. Георгиевской «Бабушкино море». Повесть опубликована в журнале «Пионер» №№ 1–7 в 1949 году.«Бабушкино море» — повесть о первой встрече маленькой ленинградки, шестилетней Ляли, с ее замечательной бабушкой, бригадиром рыболовецкой бригады. О зарождающейся любви и уважении к бабушке — Варваре Степановне, о труде и отваге советских рыбаков, о море, траве, ветре, деревьях, небе, о богатстве и красоте мира написана эта книга.
Рассказ Сусанны Георгиевской «Юг и север» был опубликован в журнале «Мурзилка» № 12 в 1948 году.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Выразительность образов, сочный, щедрый юмор — отличают роман о нефтяниках «Твердая порода». Автор знакомит читателя с многонациональной бригадой буровиков. У каждого свой характер, у каждого своя жизнь, но судьба у всех общая — рабочая. Татары и русские, украинцы и армяне, казахи все вместе они и составляют ту «твердую породу», из которой создается рабочий коллектив.
Два одиноких старика — профессор-историк и университетский сторож — пережили зиму 1941-го в обстреливаемой, прифронтовой Москве. Настала весна… чтобы жить дальше, им надо на 42-й километр Казанской железной дороги, на дачу — сажать картошку.
В деревушке близ пограничной станции старуха Юзефова приютила городскую молодую женщину, укрыла от немцев, выдала за свою сноху, ребенка — за внука. Но вот молодуха вернулась после двух недель в гестапо живая и неизувеченная, и у хозяйки возникло тяжелое подозрение…
В лесу встречаются два человека — местный лесник и скромно одетый охотник из города… Один из ранних рассказов Владимира Владко, опубликованный в 1929 году в харьковском журнале «Октябрьские всходы».
«Соленая Падь» — роман о том, как рождалась Советская власть в Сибири, об образовании партизанской республики в тылу Колчака в 1918–1919 гг. В этой эпопее раскрывается сущность народной власти. Высокая идея человечности, народного счастья, которое несет с собой революция, ярко выражена в столкновении партизанского главнокомандующего Мещерякова с Брусенковым. Мещеряков — это жажда жизни, правды на земле, жажда удачи. Брусенковщина — уродливое и трагическое явление, порождение векового зла. Оно основано на неверии в народные массы, на незнании их.«На Иртыше» — повесть, посвященная более поздним годам.
«В обед, с половины второго, у поселкового магазина собирается народ: старухи с кошелками, ребятишки с зажатыми в кулак деньгами, двое-трое помятых мужчин с неясными намерениями…».