Светлы их надежды - [7]

Даже себе не мог Нэш сознаться, с каким трепетом ждал, что Фейт будет встречать его у окна — современная Рапунцель[1], заточенная в башню, но не своим отцом, а в силу возраста и из-за его, Нэша, собственных моральных убеждений.

Каким ударом было понять, что невинность, которую он так старался защитить, была не более чем фикцией, а за ней успешно пряталась настоящая Фейт. Но даже это было ничем по сравнению с болью, связанной с его крестным.

Болью, злостью и чувством вины. Если бы Нэш не был так одурманен Фейт, если бы не был так увлечен собственным бизнесом, который сделал его богатейшим человеком, он мог бы ясно увидеть, что происходит и какова Фейт на самом деле.

Но больше он ни за что не попадет в эту ловушку!

Исполняя волю крестного, Нэш должен был передать дом благотворительной организации. Как же получилось, что Нэш выбрал Фонд, в котором, как позже он узнал, работает она? Он тут же вылетел из Нью-Йорка в Лондон, несмотря на важные дела. Первым его побуждением было просто предупредить Роберта Ферндауна, что Фейт не та, за кого себя выдает. Когда он услышал, как Роберт восхваляет ее способности, и увидел саму Фейт, его охватила волна гнева. И именно тогда он решил наказать ее за преступление, которое она совершила, наказать не быстро и тотчас, а дать почувствовать, как страдал его крестный… держать ее в постоянном страхе и ужасе от ожидания финального удара.

Нэш поднялся на крыльцо и остановился в дверях. Он все еще ощущал вкус поцелуя на губах, чувствовал ее тепло и непроизвольную реакцию собственного тела. Нэш резко развернулся. Что он с собой делает?

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Фейт расслабила пальцы, устало поднялась и отошла от ноутбука. Не слишком ли рано начинать работать над схемой дома?

Во-первых, она должна все проверить и посоветоваться с Робертом, стоит ли статуям оставаться в саду, или лучше поместить их куда-нибудь, где они будут в большей сохранности. Завтра она их тщательно осмотрит и проконсультируется с Робертом.

Фейт напряглась, услышав стук в дверь, зная, кто это, и сомневаясь, стоит ли отвечать.

— Что? — спросила она Нэша, который стоял за дверью.

Когда он выходил из машины, то был в другой одежде. Теперь на нем была футболка, которая так облегала его тело, что Фейт внезапно бросило в жар.

Девочкой она обожала Нэша, почти боготворила, а теперь, повзрослев, стала бояться его неукротимой сексуальной энергии, которая буквально кипела в нем. Боялась, и в то же время поддавалась, не в силах ей противостоять.

— Ужин, который приготовила миссис Дженсон, все еще в холодильнике. Она обидится, если мы не съедим его, — резко произнес Нэш.

Слова «Я не голодна» застыли у нее на языке, потому что в этот момент в животе предательски заурчало. Не в силах встретиться с Нэшем взглядом, Фейт опустила глаза и сухо сказала:

— Я скоро спущусь. Мне надо кое-что закончить.

Фейт выждала, пока он ушел, и кинулась закрывать дверь. Ее руки дрожали. Она придумывает или в воздухе действительно распространились флюиды опасности? Опасности? Или это что-то еще — гораздо более ужасное?

Она ополоснула горящее лицо холодной водой и причесалась. Мало похоже, что Нэша волнует, поела она или нет. А может, он хочет проследить, чтобы она не убежала, прихватив с собой что-нибудь ценное? — цинично подумала Фейт.

И все же, когда она спустилась и обнаружила, что в кухне Нэша нет, ее постигло чувство… Чувство чего? — резко спросила себя Фейт. Нет, не разочарования, ни в коем случае. Она рада, что он позволил ей поесть спокойно, в одиночестве.

Но едва она открыла холодильник, как поняла, что ошиблась — послышались его шаги.

— Спаржа и лососина, — пробормотала Фейт, увидев оставленный ужин. Ее глаза наполнились слезами, она заморгала, чтобы прогнать их, Нэш ни в коем случае не должен этого видеть.

Любимое блюдо Филиппа…

Внезапно Фейт поняла, что, несмотря на голод, не сможет есть это. Трясущейся рукой она закрыла холодильник.

— Я передумала, — сказала она Нэшу, — мне не хочется есть.

Искреннее недоумение в его взгляде при других обстоятельствах позабавило бы ее. Но она увидела, как выражение его глаз быстро сменилось на гневное и он двинулся, чтобы перегородить ей дорогу.

— Не знаю, какую игру ты затеяла… — угрожающе начал Нэш.

Фейт чувствовала, что силы покидают ее. Сегодня был долгий день, который начался с ликования и гордости, что Роберт назначил ее ответственной за такой важный проект, и который превратился в затянувшийся кошмар, как только она увидела Нэша. Он принес с собой ненависть и снова заставил вспоминать то, что несло столько боли, не считая тех ощущений, что она испытала от его поцелуя.

— Я не затеваю никаких игр! — ответила она дрожащим голосом, готовая сорваться. — Это ты играешь, Нэш. Зачем ты приехал сюда? Зачем остался именно здесь? Это не было оговорено с советом распорядителей.

— А не много ли ты знаешь для нового работника? — вкрадчивым голосом поинтересовался Нэш, и Фейт поняла, что это только начало ее пытки. — Или ты для него не просто новый работник, а кое-кто еще? Попытайся-ка угадать, зачем я здесь? — произнес он, резко сменив тон. — Неужели ты думала, что я оставил бы тебя в покое?