— Ммм…
Она нежно провела тыльной стороной ладони по его руке, полуоткрытыми губами прижалась к ямке на его шее — волна жаркого удовольствия накрыла ее.
— Ммм…
Фейт прижалась к Нэшу еще плотнее, ее пальцы исследовали его тело. А потом она все-таки заснула, но Нэш не спал. Его тело было напряжено, чтобы отреагировать в случае… В случае чего? Уж конечно, не тогда, когда Фейт начнет делать то, что она делает сейчас. Нет… Нэш боялся того, что он может начать делать.
После обвинений, которые она бросила ему в день их свадьбы, Нэш поклялся, что никогда не позволит себе притронуться к ней, неважно, как сильно он будет этого желать. Он не хотел принуждать ее к сексу, потому что жаждал заниматься с ней любовью, но это возможно, только если между людьми есть любовь.
Нэш стиснул зубы, чтобы не поддаться чувствам, которые пробуждали ее прикосновения, и не застонать.
Он был не в силах совладать с реакцией своего тела, но, превозмогая желание, осторожно взял ее руку и отвел от себя. Обнаженные нежные груди коснулись его.
Долгая, неконтролируемая дрожь сотрясла его тело, и стон, с которым он не смог справиться, заставил Фейт проснуться и открыть глаза.
Она в постели с Нэшем! Фейт смотрела на него взглядом, наполненным любовью, а ее тело было подчинено страсти, с которой разум не мог вступить в схватку.
Представляет ли она, с каким призывом на него смотрит? — с отчаянием подумал Нэш, чувствуя, как тает его самообладание.
— Нэш…
Прошептав его имя, Фейт прижалась к нему своим гибким телом. Приоткрытые губы приглашали к поцелую. Он колебался, ее глаза потемнели. Она прильнула к нему еще сильнее, склонилась над его лицом и легко коснулась губами его губ.
Может, Фейт и была девственницей, но она точно знала, как быть женщиной, подумал Нэш, заключив ее в объятия и открыв губы для поцелуя.
Фейт казалось, что она может растаять и исчезнуть без следа от ощущений, которые вызвал его поцелуй.
Его глаза, так же как и ее, были открыты, он смотрел прямо на нее, словно гипнотизируя, так что она вдруг почувствовала, что силы покидают ее и она хочет только одного — отдаться ему и полностью в нем раствориться.
Фейт уже совсем проснулась и разумом понимала, что ждет ее в этой безжалостной реальности, но о каком разуме может идти речь, когда вся она окутана мягким облаком нежности и желания?
— Нэш…
Фейт приподняла голову и легко провела пальцем по его губам. Она чувствовала движение тела Нэша. Кто-то из них двоих дрожит. Должно быть, это она. Ей казалось, что она тонет, падает в глубину его глаз.
Он нежно поцеловал подушечки ее пальцев, взял ее за запястье и прижал тонкую руку к губам, покрыв поцелуями всю ладонь и каждый палец в отдельности. Затем поднялся выше, прижавшись губами к соблазнительной ямочке под локтем, вызвав в Фейт ощущения, которые грозили лишить ее разума.
От кончиков пальцев ног, через позвоночник, к крошечным волоскам на шее поднимался чувственный сигнал, такой же древний, как мир.
В сумраке комнаты Фейт видела силуэт своих грудей и темные столбики возбужденных сосков, болящих от желания ощутить ласку его губ.
Ее живот напрягся, бедра непроизвольно задвигались, когда она еще сильнее прижалась к нему. Спазм удовольствия охватил ее, когда она почувствовала тяжелое, жаркое давление его разгоряченной плоти.
Они всего лишь поцеловались… один раз… Она хотела больше, больше его поцелуев, она хотела его целиком.
Нэш пытался напомнить себе все причины, по которым он не должен этого делать, но его разум слушал совершенно иные аргументы — она его жена и это его судьба. И каковы бы ни были последствия их интимных отношений, Нэш будет нести ответственность за их будущего ребенка. Он обязан ради памяти Филиппа.
Последствия их интимных отношений? Но было слишком поздно внимать доводам рассудка — его тело, сердце, душа слушали куда более простые аргументы.
Фейт казалось, что она, наконец поняла, что такое испытать экстаз, достигнуть состояния, когда сама себе кажешься бессмертной. Именно это давало невероятное ощущение, что теперь они с Нэшем встретились как равные.
Между ними больше нет барьеров. Они соприкасались не только обнаженными телами, но обнаженными душами. И инстинктивно она почувствовала тот момент, когда это произошло. Она ощутила, как мощное желание Нэша изливается горячими толчками в ее лоно, вознося ее саму на вершины блаженства, и именно тогда они создали новую жизнь.
Нэш не мог заснуть. Злость, растерянность, вина и отчаяние наполняли его, заставляя болезненно желать, чтобы все было по-другому, и не давая погрузиться в умиротворение, которым наслаждалась Фейт.
Как и она, он понимал, что их близость была не только физической, но и духовной. Как и она, он испытал странное чувство, что это судьба. Но теперь перед ним стояла внушавшая беспокойство дилемма, с которой он сталкивался уже не раз в их отношениях. Нэш не мог примириться с любовью к Фейт. Ему нужно противиться ей, он должен ненавидеть Фейт.
Если Нэш позволит себе любить Фейт, то никогда не простит себе этого, будет всю жизнь винить себя. Если он заставит себя ненавидеть ее, он…
Не находя себе места, он вскочил с постели.
