Светлое будущее - [30]
— Тавтология, — говорю я.
— Нет, — говорит Сашка. — Я кое-что тут начинаю улавливать. Нельзя составить классификацию нравственных и безнравственных поступков самих по себе. Нравственность — это определенное состояние личности, которое позволяет ей (часто — без размышлений) совершать поступки так, что они будут удовлетворять некоторому общему и единственному критерию нравственности. Так?
— Так, — говорит Антон.
— Например, нравственный человек не совершит доноса и не заложит товарища ни при каких обстоятельствах.
— И если от этого будет зло другим, как будет оцениваться его поведение по отношению к ним?
И у нас начался дикий, беспорядочный спор до полуночи. Почему на семинарах по философии на эту же тему никогда не возникают такие дискуссии?
УМНАЯ ИДЕЯ
— Я бы на твоем месте, — сказала Светка, — сняла бы комнатку для работы. Сколько проблем сразу решилось бы! Надобность в некоторых твоих «командировках» отпадет. И вообще... Я сразу же позвонил Вадиму, моему заместителю. Парень он сообразительный, поймет все с полуслова. И устроит дело наилучшим образом. Хотя он холуй и наверняка стукач, но человек очень полезный и нужный. В отделе все крайне удивились, когда я заявил о намерении назначить его своим заместителем. Тогда я обрисовал функции заместителя и предложил назвать мне более подходящую кандидатуру. Желающих не нашлось. И так вот всегда. Пост заместителя, конечно, выгодный. Но выгода тут покупается дорогой ценой. Надо бегать, сидеть, изворачиваться, потеть. В общем, тяжко трудиться в самой суматошной части нашего бытия. Неудивительно, что на эту работу соглашаются лишь прирожденные проходимцы. К тому же любой порядочный, попав на это место, быстро превращается в такое же ничтожество. Я это проверил на опыте. Когда я еще сектором заведовал, выбрал я себе заместителем самого порядочного и толкового парня. И что же? Через полгода это была уже такая дрянь, что даже мне стыдно стало. Прирожден-ные прохиндеи на таких местах лучше, они даже немножко облагораживаются от близости к высотам культуры (прошу прощения за такое выражение).
Короче говоря, Вадим уже через несколько дней нашел мне отличную и сравнительно недорогую комнату примерно на одинаковом расстоянии от моего дома, от института и от Светиного дома. Полчаса пешком. Полезно для здоровья, а то я начал основательно толстеть. Вадим вместе со Светкой заехали ко мне на Вадимовой машине, погрузили все необходимые для работы рукописи и книги, и через несколько минут мы уже отмечали мое «новоселье». Если бы вы знали, какое это блаженство заиметь наконец-то свою отдельную изолированную комнату в тихой, чистой и светлой квартире.
Тамара приняла мое решение как вполне логичный шаг в развитии наших семейных отношений (по мнению всех наших знакомых, мы — одна из самых удачных и счастливых семей в Москве!).
— Но развод я тебе не дам, — сказала она решительно. Е...ь с кем угодно, а развода не дам! Развод — это безнравственно. Не забывай, у нас дети. Сашка отнесся к событию с полным равнодушием. Ленка прыгала от радости. «Ой, как интересно, — вопила она. — Я к тебе буду приходить в гости тайно от мамы и бабушки!»
Потом Тамара произвела строгие расчеты и сообщила мне, сколько денег я должен оставлять в семье и сколько могу проматывать на своих шлюх. Хорошо еще, что она не знает о моей полставки и о мелких гонорарах. Тут я должен отдать ей должное. У всех моих знакомых бывшие жены обирают бывших мужей до нитки с помощью специально нанятых адвокатов, писем в партбюро и заявлений в суд.
Светка сказала, что она после работы заглянет ко мне на часок. Странно, а мне, когда я остался один, больше всего захотелось, чтобы ко мне не приходил никто. Быть одному — никогда не думал, что это так здорово.
Моя хозяйка — аккуратная и очень приветливая женщина лет семидесяти. Она повесила мне занавесочки с голубыми цветочками, расстелила везде белые скатерти и салфеточки, напоила меня свежезаваренным чаем. И я почувствовал себя маленьким, дома у мамы.
ВСЕВОЗМОЖНЫЕ ВАРИАНТЫ
— Давай трезво обсудим положение, — говорит Антон. — Либеральная эпоха закончилась. Теперь напечатать даже такие книжки и статьи, какие печатали три года назад, уже практически невозможно. Ты это, очевидно, почувствовал сам. К тому же делать теперь нечто подобное бессмысленно. Никакого эффекта не будет. Время уже не то и с точки зрения восприятия нашей продукции. Что же делать? Задачка на комбинаторику. И довольно тривиальная. Boт дилемма: либо остаемся в рамках марксизма, либо выходим за его рамки вообще. Рассмотрим первый вариант. Здесь опять- таки две возможности: либо послушно выполнять все указания свыше и становиться шакалом типа Васькина, либо новаторствовать. Первая возможность не для тебя. Если ты даже захочешь пойти этим путем, тебе не
позволят. Поздно. По Их раскладке ты — новатор. Новаторствовать можно двояко: ревизовать марксизм, т. е. пересматривать его принципиальные формулы как не отвечающие современной реальности, или улучшать, т. е. «развивать» применительно к новым условиям, не отступая ни на шаг от всех (не только основных) принципов марксизма. Ревизионизм у нас исключен априори. Остается улучшение. Но кто решает, улучшил ты или ухудшил? Васькины. Кто решает, отступил ты или нет? Они же. Так что останешься ты увлекающимся или слегка ошибающимся улучшением или ревизионистом, это зависит уже не от тебя, а от васькиных. По моим наблюдениям, сейчас ситуация такова, что Они скорее примирятся с ревизионистами, чем с улучшенцами, ибо улучшенец — реальный конкурент. Васькин теперь тоже будет претендовать на то, чтобы попасть в членкоры. И основания у него не меньше твоих. И если ему представится малейшая возможность подставить тебе ножку, он это сделает не колеблясь ни секунды. Вы, улучшенцы, и так почти двадцать лет держали Васькиных в тени. Теперь их время наступает. Так что чем лучше вы будете делать свой труд, тем хуже для вас. А если сделаете плохо, вас тем более сомнут, ибо плохо делать Они могут лучше вас.
Эту книгу с полным правом можно назвать введением в теорию современного западного общества (ее развитием стали труды «Глобальный человейник», «На пути к сверхобществу», «Логическая социология»). Исследование представляет собой применение разработанной автором книги логики и методологии социальной науки к исследованию феномена, который он характеризует как западнизм. Этим термином А.А. Зиновьев (1922–2006) обозначает не совокупность определенных стран, которые принято называть западными, а тот социальный строй, который сложился в них во второй половине ХХ века.
Александр Зиновьев - ученый, мыслитель, художник, поэт, автор пророческих "Зияющих высот", впервые опубликованных в Швейцарии в 1976 году. Этот "социологический", по словам писателя, роман, хлестко и беспощадно обличающий пороки советского общества, принес ему ошеломляющую, сенсационную известность. Яркая, искренняя, совершенно "особенная" книга, соединившая в себе и научный трактат, и незаурядное литературное произведение, почти сразу была переведена более чем на двадцать иностранных языков.
В книге рассматривается превращение общества «западоидов» (термин Зиновьева) в один глобальный «человейник». Как изменится жизнь людей, их жизненные установки, их взаимоотношения друг с другом и окружающим миром.Книга о будущем, в которой в первую очередь говорится не об изменении технического аспекта, а о изменении аспекта социального.
В книге выдающегося русского ученого, мыслителя А.А. Зиновьева (1922–2006) дано систематизированное изложение методологических и логических основ его социологической теории. В работе формулируются категории и принципы разработанной им методологии, обеспечивающей научную достоверность и логическую строгость социологических исследований, вводятся базовые понятия его социологии, выявляются законы функционирования и развития социальных объектов и социальных систем. На этой основе строятся теории двух реально возникших в современной истории направлений, типов эволюции человечества – теория коммунизма и теория западнизма.
Зиновьев Александр Александрович — известный русский литератор и философ, в недавнем прошлом диссидент, многие годы проживший на Западе, издавший там ряд книг, в которых подверг жесткой критике советский режим: «Зияющие высоты», «Коммунизм как реальность», «Кризис коммунизма», «Русская судьба», «Русский эксперимент». Там же в 70-е годы вышла и его книга о Сталине. Где автор повествует о своем, личном «сложном отношении» к великому вождю. Кратко ее содержание и смысл можно определить как «любовь-ненависть».
Мы публикуем полную расшифровку лекции философа, логика, социального мыслителя, профессора МГУ Александра Зиновьева, прочитанной 16 сентября 2005 года в клубе "Улица ОГИ" в рамках проекта “Публичные лекции “Полит.ру”.Александр Александрович Зиновьев – один из крупнейших отечественных мыслителей ХХ века, автор социальных бестселлеров "Зияющие высоты", "Homo Soveticus". Александр Зиновьев родился в 1922 году в Костромской области в многодетной крестьянской семье. В 1939 году поступил в московский Институт философии, литературы и истории.
Роман «Конец века в Бухаресте» румынского писателя и общественного деятеля Иона Марина Садовяну (1893—1964), мастера социально-психологической прозы, повествует о жизни румынского общества в последнем десятилетии XIX века.
Начинается прозаическая книга поэта Вадима Сикорского повестью «Фигура» — произведением оригинальным, драматически напряженным, правдивым. Главная мысль романа «Швейцарец» — невозможность герметически замкнутого счастья. Цикл рассказов отличается острой сюжетностью и в то же время глубокой поэтичностью. Опыт и глаз поэта чувствуются здесь и в эмоциональной приподнятости тона, и в точности наблюдений.
В книгу включены две повести — «Горы высокие...» никарагуанского автора Омара Кабесаса и «День из ее жизни» сальвадорского писателя Манлио Аргеты. Обе повести посвящены освободительной борьбе народов Центральной Америки против сил империализма и реакции. Живым и красочным языком авторы рисуют впечатляющие образы борцов за правое дело свободы. Книга предназначается для широкого круга читателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эти дневники раскрывают сложный внутренний мир двадцатилетнего талантливого студента одного из азербайджанских государственных вузов, который, выиграв стипендию от госдепартамента США, получает возможность проучиться в американском колледже. После первого семестра он замечает, что учёба в Америке меняет его взгляды на мир, его отношение к своей стране и её людям. Теперь, вкусив красивую жизнь стипендиата и став новым человеком, он должен сделать выбор, от которого зависит его будущее.
Писатель Дмитрий Быков демонстрирует итоги своего нового литературного эксперимента, жертвой которого на этот раз становится повесть «Голубая чашка» Аркадия Гайдара. Дмитрий Быков дал в сторону, конечно, от колеи. Впрочем, жертва не должна быть в обиде. Скорее, могла бы быть даже благодарна: сделано с душой. И только для читателей «Русского пионера». Автору этих строк всегда нравился рассказ Гайдара «Голубая чашка», но ему было ужасно интересно узнать, что происходит в тот августовский день, когда герой рассказа с шестилетней дочерью Светланой отправился из дома куда глаза глядят.