Свет юности [Ранняя лирика и пьесы] - [4]

Шрифт
Интервал

Я плыл, я плыл, река меня несла, несла,
И белая громада туч в небесной вышине
        Меня влекла, влекла…
                     3
    Высок утес. Сижу в лучах закатных.
    Внизу Амур. Закат — разлитый кадмий.
    Меж нами города и небосклоны,
    И люди, судьбы — сотни, миллионы…
    В них столько мыслей и мечты.
О, как бы я хотел со всеми быть на «ты»
И говорить легко и просто, как с тобой,
Всем передать закат лилово-золотой,
Как грусть мою, и думать, и смеяться!
     Всем, всем желаю в жизни счастья.
Мигают маяки — навстречу им огни.
     Сейчас, как никогда сильней
И голос Революции, и путь моей страны
Звучат, как реквием, звучат, как гимн, во мне.
2-17 ноября 1964 года.

Лето

Плывет ли где под ветками серебряный карась,
Стоят ли золотые сосны, шелушась,
Струится ли вода, и галька там на дне —
Все это в сизой дымке, как во сне.
В осоке сом зелено-синий и икринки.
Что амфоры, таинственны кувшинки.
2 февраля 1965 года.

* * *

Восходят голубые небосклоны…
И реки, и леса, и города…
Сквозь этот мир, то белый, то зеленый,
Уходят вереницей провода.
Уходят вдоль шоссе, то близко, то вдали,
Но чаще по лесам, где просеки прошли.
Я слушаю, как небо, провода —
В них музыка лесов, мои года.
Ребенком я хотел пройти с конца в конец,
Но кто-то мне сказал: конца им нет.
А просека, как пасека, гудела.
Цветам раздолье, пчелам много дела.
Мне на руку садились мирые шмели.
И, кажется, я видел самый край Земли.
3 февраля 1965 года.

Гимнастка

В высоком зале гулко слово…
В начале зябко и свежо.
И раз толчок, полет и снова
Бег с упоением — прыжок!
На стойке стоп и разом сальто,
И шаг в шпагат, и все опять…
Не надо спрашивать о счастье.
И ей не нужно отвечать.
А небо в тучах голубело.
Ложились окна на ковер,
То все темнело, то светлело —
Рояль, фигурка, чистый взор!
22 марта 1965 года.

Весна идет

И снова птица в вышине
Крылами трепетными машет.
О чем поет — она не скажет.
Глядит девчонка — как во сне.
И светел дальний небосклон
Над темным лесом… Сосны, ели.
У нас фиалки, там метели,
Мелькают рыбы подо льдом.
Как рельсов ранний перестук,
Весна идет в леса, в деревни
И что-то новое и древнее
Мы снова видим за версту.
10 апреля 1965 года.

Девочка и война

Там домик деда (он обходчик),
В глухом лесу у полотна.
Там поезда все дни, все ночи
Спешат, стучат: война! война!
Спешат гудки… Над дальним лугом
Стога, густая синева.
Летели листья друг за другом
И за вагоном, как слова…
А ты — лосенок, несмышленыш,
Осока, девочка, ветла —
Ты провожала эшелоны
Одна, испуганно светла.
И, верно, юные солдаты,
Седые ополченцы — все,
Что пролетали, были рады
Увидеть девочку в росе.
Она махала им, махала.
Вон исчезал вагон вдали…
Рука ребенка уставала,
А эшелоны шли и шли.
3 мая 1965 года.

Амурский ледоход

На льду реки с последним рейсом
След автозимника пропал,
Как самолетный след над лесом…
И долго лед синел, сверкал!
Теперь мы ждали с нетерпеньем…
Синели цепи дальних гор.
Теперь, как только перемена,
Бросалась школа на бугор.
И, наконец, река проснулась.
Мы все сбежались у воды.
Весна беспечно улыбнулась
Со всей свободой красоты!
И также люди Лены, Волги
В те дни смотрели ломкий лед.
Всплывали колышки, осколки…
Все говорили: «Лед идет!»
17 мая 1965 года.

Свидания в юности

Под снегом светлым спит селенье.
Сугробы стынут в вышине.
Ты возникаешь во Вселенной
И устремляешься ко мне.
Идешь, слегка раскинув руки,
По склонам выше облаков.
Твои шаги — родные звуки,
Прозрачный ход моих часов.
И мы бежим, бежим по склонам,
И оба падаем в провал.
По звездным странам Орионам
Твой взор смеющийся блуждал.
Но, отклоняя губы, ласки,
Ты скажешь: «Милый, отпусти.
Уж очень поздно, холод адский!»
А я скажу тебе: «Прости!»
И мы уходим, мы другие.
Погас высокий звездный свет.
И я подумаю впервые,
Что счастья вечного в нас нет.
Но принесут мне утром рано
Записку милую твою:
«Люблю все больше, даже странно,
Как, милый, я тебя люблю!»
21 мая 1965 года.

Над светлой водой

Нам лодки легкие дарили
И берег дальний и покой.
Мы ни о чем не говорили.
Лежали ясно над рекой.
А в небе голубели горы
И зеленели рощи ив.
Река приковывала взоры…
Моторок та-та, всплески рыб…
В нас что-то кончилось отныне,
Что не вернется никогда.
Тому не просто юность имя,
То — жизнь, то — лучшие года.
То — словно осень в буйстве красок,
То — словно иней в первый раз,
То — словно музыка фиалок,
То — словно лето в реках, в нас.
И мы беспечно понимали,
Что жизнь была, что жизнь ушла.
О новой жизни — что мы знали.
Там даль, а даль всегда светла.
22 мая 1965 года.

В интернате

Она укладывает спать
Моих товарищей, меня…
И мне так весело встречать
Ее глаза в тот миг, как я,
Вдруг расшалившись, рассмеюсь.
Ну, подойди, мне это надо,
Вот отчего и сердце радо,
Я юных женщин не боюсь.
Она не скажет мне ни слова.
Коснется пальцем тонких губ,
И взгляд серьезный, — знаю снова,
Как перед ней я мал и глуп.
Но, выключая свет и радио,
Она пройдет в последний раз,
Меня походкой стройной радуя,
Закроет дверь, покинет нас…
Снег запоет, она уходит
И растворяется вдали…
Во мне ее сиянье бродит,
Лежу я на краю Земли.
15 августа 1965 года.

Дожди

Ну да, осенние дожди.
Не скажешь: пережди!
По селам, рощам, городам
Дожди.
По шоссе, по дальним поездам
Дожди.
В море рыбаки — и по ним
Дожди.
Лесорубы в просеках — и по ним
Дожди.

Еще от автора Петр Киле
Восхождение

В основе романа «Восхождение» лежит легенда о русском художнике и путешественнике начала XX века Аристее Навротском, в судьбе которого якобы приняла участие Фея из Страны Света (это, возможно, и есть Шамбала), и он обрел дар творить саму жизнь из света, воскрешать человека, а его спутником во всевозможных странствиях оказывается юный поэт, вообразивший себя Эротом (демоном, по определению Платона), которого в мире христианском принимают за Люцифера.


Солнце любви [Киноновелла]

Киноновелла – это сценарий, который уже при чтении воспринимаются как фильм, который снят или будет снят, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника. В киноновелле «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира. (Сонеты Шекспира в переводе С.Маршака.)


Сказки Золотого века

В основе романа "Сказки Золотого века" - жизнь Лермонтова, мгновенная и яркая, как вспышка молнии, она воспроизводится в поэтике классической прозы всех времен и народов, с вплетением стихов в повествование, что может быть всего лишь формальным приемом, если бы не герой, который мыслит не иначе, как стихами, именно через них он сам явится перед нами, как в жизни, им же пророчески угаданной и сотворенной. Поскольку в пределах  этого краткого исторического мгновенья мы видим Пушкина, Михаила Глинку, Карла Брюллова и императора Николая I, который вольно или невольно повлиял на судьбы первейших гениев поэзии, музыки и живописи, и они здесь явятся, с мелодиями романсов, впервые зазвучавших тогда, с балами и маскарадами, краски которых и поныне сияют на полотнах художника.


Солнце любви [Киноновеллы. Сборник]

Киноновеллы – это сценарии, которые уже при чтении воспринимаются как фильмы, какие сняты или будут сняты, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника. «Огни Москвы» - это мюзикл из современной жизни. «Дом в стиле модерн» - современная история, смыкающаяся с веком модерна. В «Кабаре «Бродячая собака» мы вовсе переносимся в началло XX века. В «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира.


Телестерион [Сборник сюит]

Телестерион — это храм посвящения в Элевсинских мистериях, с мистическим действом, в котором впервые обозначились, как и в сельских празднествах, черты театра Диониса. Это было специальное здание в форме кубического прямоугольника, почти как современное, с большой сценой и скамейками для небольшого числа зрителей, подготовленных для посвящения. В ходе действия с похищением Персефоны и с рождением ее сына от Зевса Дионис отправляется в Аид, за которым спускаются в катакомбы под сценой зрители в сопровождении факельщиков, с выходом под утро на берег моря.


Сокровища женщин

Истории любви замечательных людей, знаменитых поэтов, художников и их творений, собранные в этом сборнике, как становится ясно, имеют одну основу, можно сказать, первопричину и источник, это женская красота во всех ее проявлениях, разумеется, что влечет, порождает любовь и вдохновение, порывы к творчеству и жизнетворчеству и что впервые здесь осознано как сокровища женщин.Это как россыпь жемчужин или цветов на весеннем лугу, или жемчужин поэзии и искусства, что и составляет внешнюю и внутреннюю среду обитания человеческого сообщества в череде столетий и тысячелетий.


Рекомендуем почитать
Уральские стихи

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.



Из фронтовой лирики

В сборник «Из фронтовой лирики» вошли лучшие стихи русских советских поэтов-фронтовиков, отразившие героический подъем советского народа в годы Великой Отечественной войны.


Лирика

Тудор Аргези (псевдоним; настоящее имя Ион Теодореску) (1880–1967) — румынский поэт. В своих стихах утверждал ценность человеческой личности, деятельное, творческое начало. Писал антиклерикальные и антибуржуазные политические памфлеты.


Я продолжаю влюбляться в тебя…

Андрей Дементьев – самый читаемый и любимый поэт многих поколений! Каждая книга автора – событие в поэтической жизни России. На его стихи написаны десятки песен, его цитируют, переводят на другие языки. Секрет его поэзии – в невероятной искренности, теплоте, верности общечеловеческим ценностям.«Я продолжаю влюбляться в тебя…» – новый поэтический сборник, в каждой строчке которого чувствуется биение горячего сердца поэта и человека.


Мы совпали с тобой

«Я знала, что многие нам завидуют, еще бы – столько лет вместе. Но если бы они знали, как мы счастливы, нас, наверное, сожгли бы на площади. Каждый день я слышала: „Алка, я тебя люблю!” Я так привыкла к этим словам, что не могу поверить, что никогда (какое слово бесповоротное!) не услышу их снова. Но они звучат в ночи, заставляют меня просыпаться и не оставляют никакой надежды на сон…», – такими словами супруга поэта Алла Киреева предварила настоящий сборник стихов.