Свет пылающих теней - [47]

Сулджак расхохотался. Смех его звучал вполне искренне.

– Когда Пиммер только приехал, мы с ним часами сидели у этого фонтана и беседовали. Прошел не один месяц, прежде чем он решился отойти на сотню ярдов от дворца, прошел почти год, прежде чем он отважился выехать за пределы города. А вы – вы уже там. Вы стоите здесь, рядом со мной, но в сердце своем вы уже мчитесь через пустыню, не правда ли?

Он поднял руку, словно собираясь похлопать Конову по груди, но эльф перехватил его запястье и осторожно опустил. Сулджак продолжал разговор как ни в чем не бывало.

– Вы человек действия, но сегодня, сегодня вы вынуждены торчать среди тех, кто никуда не собирается и проводит время за разговорами, а для вас это все равно что зубы рвать. Верно? Вы смотрите на фонтан, болтаете со стариком и гадаете, долго ли еще вам придется точить лясы, прежде чем вы наконец сможете извиниться и уйти к своим солдатам. Или я ошибаюсь?

Конова собрался возразить, но передумал за отсутствием особой на то необходимости.

– Нет, не ошибаетесь. Однако я уверен, что беседа с вами доставит мне больше удовольствия потом, когда я выполню то, зачем мы сюда пришли.

Сулджак махнул рукой в сторону неба.

– Потом, боюсь, такой возможности не представится.

Что-то в тоне старика заставило Конову приглядеться к нему внимательнее.

– Что вы имеете в виду?

– Фонтан. Видите, как вода хлещет вверх, постоянно заполняя чашу до краев? Вот она, империя, постоянно устремляющаяся вперед, в неизведанные или, по крайней мере, малоизученные земли, чтобы принести язычникам свет цивилизации и избавить их от невежества.

– Я не впервые встречаюсь с подобными рассуждениями.

Фейдар улыбнулся.

– Конечно не впервые! Я имел удовольствие побеседовать с вашей матушкой, очаровательной госпожой Текой и госпожой Синдзин. Я надеялся поговорить с ними еще, но у них, похоже, есть другие дела.

Конова застонал.

– Ну да, конечно! И я уверен, что они сообщили вам о том, как я отношусь к обсуждению дел империи в целом.

– Разумеется, – в голосе старика звенел смех. – Но я хотел поговорить с вами не об империи, а о том, что будет после.

Эльф коротко хмыкнул.

– Что бы вам ни говорили, я не думаю, что Калагрия планирует какие-то перемены.

Сулджак Фейдар снова похлопал Конову по руке.

– Разумеется, не планирует! Но, несмотря на то что принц твердо верит в себя и ваш полк, ветер перемен, который он так отважно намеревается оседлать, в данный момент запрягают в другие повозки.

Конове внезапно захотелось выпить. Пусть даже и той дряни, которую здесь наливают. Если голове все равно суждено заболеть, так уж лучше с похмелья.

– При всем моем уважении, ваша милость, загадками я сыт по горло. Вы уже поговорили с тремя... женщинами, так что, будьте любезны, если вам есть что сказать мне, скажите это напрямик.

Сулджак кивнул.

– Я сразу, как только вас увидел, подумал, что вы честный эльф. Быть может, чересчур честный, для вашего же блага, однако я вижу, что ее величество доверяет вам не напрасно.

– Вы общаетесь с королевой?! – Конова невольно повысил голос.

– Не напрямую, нет. Мы общались... через посредников. Это очень прозорливая женщина. Она питает неутолимую жажду знания.

– Ага, как и ее сын. – Майор поспешно оглянулся через плечо и с облегчением выдохнул: принца нигде видно не было.

Сулджак печально улыбнулся.

– Это не совсем так. Принц ищет знания, он буквально пленен знанием, и ему кажется, будто сам факт накопления знаний способен привести к переменам. Ее величество куда практичнее. Она собирает знания не ради знаний, но ради определенной цели.

– И какова же эта цель?

– Сделать кончину империи мирной.

Конова едва не улыбнулся, но тут же понял, что собеседник не шутит.

– Она так и сказала?!

– Королева не глупа. Далеко не глупа. Мир меняется, майор. Возвращение Звезд лишь обостряет те процессы, которые подспудно протекали многие годы. Скажите, все ли эльфы Недремлющей стражи довольны властью Калагрии? А как насчет гномов, эльфидов, других народов? Возвращение Звезд дает толчок тому, что уже существовало и без них.

– Вы говорите о восстании, мятеже, – ответил Конова. – Когда упала та Звезда, это принесло смерть сотням и сотням эльфидов. Они умерли оттого, что верили в ложь. А их землей по-прежнему правит империя.

– Это так, но тысячи и тысячи остались жить. И Эльфия начала меняться. Алая Звезда вернулась, и теперь уже она, а не империя представляется истинной хранительницей и правителем Эльфии. И эта простая истина сильнее тысячи пушек. Оставленный вами саженец породил нечто куда большее, нежели магическое дерево. Он дал начало идее свободы.

Конова отступил на несколько шагов и окинул взглядом сад, чувствуя себя так, словно опять очутился в дебрях Эльфии. Ощущение не из приятных.

– Допустим даже, что вы правы, и следующая Звезда, Самоцвет Пустыни, вернется именно сюда, в ваши края. И что? Серьезные опасности, с которыми на самом деле может справиться только империя, никуда не денутся. Или вы полагаете, будто Темная Владычица не решится сунуться так далеко на юг?

– Я совершенно уверен, что Она это сделает. В этом отношении Она куда менее прозорлива, чем ее величество. Королева понимает, что времена империй и единовластия подходят к концу. А Темная Владычица этого не видит.