Свет ночи - [13]
8.
…Мне снится кто-то, идущий навстречу по краю тускло освещенной улицы. В куртке с капюшоном. Из-под капюшона блеснула оправа очков. Встреченный предлагает что-то купить, но я не могу разобрать — что именно? Переспрашиваю. Вновь не разбираю, лишь бы меня оставили в покое, соглашаюсь, но названная цена кажется мне очень высокой. «Вы не прогадаете, — слышу я ровный, бесстрастный голос, — это стоит таких денег!» «Очень дорого, — возражаю я. — И потом что я буду с этим делать?» — «То же, что и все, — он сует руку в карман, что-то достает. — Смотрите!» — и раскрывает ладонь: на ней что-то лежит, что-то маленькое и тяжелое. «Дорого! — говорю я. — У меня совсем мало наличности, банкомат только в гостинице… Нет, извините!» — «Хорошо, сколько у вас?» Я достаю бумажник, вынимаю деньги. «Посмотрите еще! Этого мало!» Я выгребаю из бумажника всю наличность, открываю отделение для мелочи. «Ладно!» — он забирает все купюры, все монеты, маленькое и тяжелое оказывается на моей ладони. Я подношу ладонь к глазам. Что это? Что? Кажется — какая-то коробочка. Как она открывается? Что в ней?
Я просыпаюсь. У меня несколько сообщений. Нашему начальнику нужен отчет. Местное начальство уже на нас настучало: мы капризны и ленивы. Я проспал, хотя давно должен сидеть в городской администрации и вести прием. За стеной плещется вода и слышны глухие удары: ванна маловата, мои коллеги бьются коленями и локтями о ее стенки. Утро, а я уже так устал! Я поворачиваюсь лицом вниз. Мне хочется увидеть продолжение сна, узнать, за что я отдал всю свою наличность, но вместо этого мне снится большое дерево, в дереве дупло, я просовываю в дупло руку, нащупываю что-то мягкое, но за спиной слышно жужжание — я вынимаю руку, на ней дикий, горьковатый мед, а на меня налетают пчелы. Я отмахиваюсь, бегу, пчелы жалят меня в промежность. Я просыпаюсь. Надо подмыться, почистить зубы, позавтракать…
…Я только успеваю натянуть брюки, а в дверь деликатно стучатся. Так может стучаться только Извекович. Я открываю дверь — точно, это он: костюм, галстук, розовый платочек в кармашке пиджака, розовая рубашка, узкое лицо, улыбка. Возраст выдают зубы. Зубам Извековича, длинным, чуть желтоватым, тесно во рту. Они с Тамковской уже позавтракали: маковая росинка застряла между верхними резцами, крохотная веточка укропа нежно обхватывает левый нижний клык. Этот клык чуть белее других зубов.
— Я вас побеспокоил? — Извекович, пройдя в дверь, оглядывается, садится в кресло.
— Нет, что вы! Я буду, с вашего разрешения, одеваться. Я еще не завтракал. Что там?
— Могли бы класть побольше мака в булочки, а зеленый салат не заливать майонезом. Мне пришлось попросить без оного. Кофе средний. Сметана.
Взгляд Извековича приковывает пустая упаковка из-под прокладок. Он смотрит на нее, потом на меня, скашивает глаза в сторону закрытой двери в ванную. Прислушивается. Вновь смотрит на меня. Я беру упаковку, комкаю, кидаю в мусорное ведро. В ведре она распрямляется, из ведра вылезает. Я забиваю ее в ведро ногой. Моя нога застревает. Я сажусь на кровать, стаскиваю ведро с ноги, ставлю ведро под журнальный столик, ведро заваливается набок, упаковка вываливается на пол.
— Вы в номере курите? Не возражаете? — Извекович вытаскивает из кармана портсигар. Не иначе, как с самолично набитыми сигаретками. — Спасибо…
Я встаю, заправляю в брюки рубашку, застегиваю молнию. Мое лицо в зеркале кажется бледным, под глазами круги. Меня мучает жажда.
— Сок там есть? — спрашиваю я.
— Сок? Есть, конечно есть… Я тут подумал, что мы имеем дело с чем-то, лежащим в основе всего.
— Позвольте я отгадаю. Это…
— Это то, что начинается на «с» и на чем все держится.
— Так-так… Суп-салат-соус. Соус? Я угадал?
— Я имел в виду страх, Антон! Страх и вырастающие из него фобии… И то и другое — самое важное, и то и другое — фикция, фантазия, химера. Если и было нечто, объективно могущее стать его продуцентом, сам страх и все из него вырастающее имеет такое же отношение к реальности, какое к ней имеют наши беспомощные методики. В лучшем случае мы можем увидеть параллелизм между плоскостью, где присутствует причина, и плоскостями, где обитают страхи, фобии и комплексы. Вы следите?
— Конечно! — я сажусь в кресло напротив Извековича. От самокрутки Извековича исходит пряный аромат. Мне хочется такую же, но натощак я не курю. Это вредно. Курение может сократить мою жизнь. Я наливаю в стакан воду из кувшина и пью маленькими глотками.
— Я вас задерживаю? — Извекович ищет пепельницу, стряхивает пепел на блюдце, на котором стоял стакан.
— Ничуть, продолжайте, пожалуйста.
— Важно, как подобные проблемы живут в голове наших клиентов. Важны не их тараканы, а поступки и действия, которые они предпринимают, пытаясь страх победить. Если суметь заставить таких клиентов изменить стратегию и тактику борьбы с фобиями, изменить реакции на страх, то фобии, как функциональные расстройства, исчезают.
Я поднимаюсь из кресла.
— Пойдемте, мне надо что-то ввести в организм, — говорю я.
— Но вы со мной согласны? — Извекович гасит сигарету, двигает блюдце, задевает им что-то лежащее на столике.
Нет, это вовсе не кулинарная книга, как многие могут подумать. Зато из нее можно узнать, например, о том, как Европа чтит память человека, придумавшего самую популярную на Руси закуску, или о том, как король Наварры Карл Злой умер в прямом смысле от водки, однако же так и не узнав ее вкуса. А еще – в чем отличие студня от холодца, а холодца от заливного, и с чего это вдруг индейка родом из Америки стала по всему миру зваться «турецкой птицей», и где родина яблок, и почему осетровых на Руси называли «красной рыбой», и что означает быть с кем-то «в одной каше», и кто в Древнем Египте ел хлеб с миндалем, и почему монахамфранцисканцам запрещали употреблять шоколад, и что говорят законы царя Хаммурапи о ценах на пиво, и почему парное мясо – не самое лучшее, и как сварить яйцо с помощью пращи… Журналист Фаина Османова и писатель Дмитрий Стахов написали отличную книгу, нашпигованную множеством фактов, – книгу, в которой и любители вкусно поесть, и сторонники любых диет найдут для себя немало интересного.
Эта книга посвящена вещам, которые окружают каждого из нас: спичкам и авторучкам, одеколону и лифчикам, чулкам и шубам, чемоданам и велосипедам, автомобилям и заборам, баням и даже туалетам — словом, всему тому, без чего людям не обойтись. Не претендуя на высокие цели, авторы тем не менее рассказывают об истории человеческой цивилизации. Ведь что такое цивилизация? Это — в значительной степени — сочетание обыденных, привычных, самых простых вещей. Какие происходили открытия, кипели страсти, случались озарения и несчастья, прежде чем люди получили возможность легко и непринужденно носить джинсы или, скажем, обмахиваться веером, щелкнуть зажигалкой или поставить на проигрыватель виниловую пластинку! Журналист Фаина Османова и писатель Дмитрий Стахов пишут свои «Истории простых вещей» с любовью к самим вещам и с уважением к тем, кто этими вещами пользуется, пользовался и будет пользоваться.
Ретушер – это тот, кто ретуширует. А те, кого ретушируют… ИСЧЕЗАЮТ из жизни. Фотограф, обладающий УБИЙСТВЕННЫМ ДАРОМ, не хочет быть НАЕМНЫМ УБИЙЦЕЙ, поэтому ИСЧЕЗНУТЬ должен он сам…
Главный герой этого увлекательного и жесткого романа «Крысиный король» имеет странную профессию: он специалист по дератизации. Его крысы-каннибалы уничтожают себе подобных, чтобы те никогда не вернулись в старое жилье. В романе три сюжетные линии: встреча главного героя со старым другом, побывавшим в плену у моджахедов, а также с двоюродным братом, который оказался сотрудником Штази (Министерство государственной безопасности ГДР) и сыном нациста. Вторая линия — это история деда героя, боевика эсера-максималиста.
Александр Пушкин: «Капитанская дочка». Время действия – XVIII век.Дмитрий Стахов: «Генеральская дочка». Время действия – XXI век.Дочки разные. Чины и звания тоже разные. Все остальное – как встарь: власть, деньги, любовь, смерть…Литературный РИМЕЙК – это не подражание и не «хорошо забытое старое». Это зеркало современности, в которое смотрится прошлое.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
О, первые морщинки!Кошмар всех женщин, мечтающих как можно дольше быть юными красавицами!Ну разве не ужасно — однажды посмотреть в зеркало и понять, что ты выглядишь не на двадцать лет?!Жизнь рушится!И вот жена преуспевающего бизнесмена Бренда начинает подозревать, что супруг ей изменяет. Светская львица Нора с ужасом замечает, что на вечеринках и тусовках лучшие кавалеры заглядываются на девиц помоложе. А Камилла просто недовольна собой — и хочет стать похожей на прекрасную модель из глянцевого журнала.Так что же — вперед, к чудесам пластической хирургии?Волшебники-хирурги кого угодно превратят в неотразимую обольстительницу!Может быть, именно вожделенная «вечная молодость» подарит Бренде, Норе и Камилле настоящее счастье?..
Элизабет Энн Сэмсон была печальна. Чудес на свете не бывает. Ковбой — не пара для девушки из высшего общества. Только что же делать, если грубоватый Кэд Холлистер, которому, безусловно, нет дороги в элегантные гостиные дома Сэмсонов, — единственный мужчина в жизни Бесс, заставляющий трепетать ее сердце, единственный, ради обладания которым она готова на все?..
Ее зовут Миллисент, Милли или просто Мотылек. Это светлая, воздушная и такая наивная девушка, что окружающие считают ее немного сумасшедшей. Милли родилась в богатой семье, но ее «благородные» родители всю жизнь лгут и изменяют друг другу. А когда становится известно, что Милли — дитя тайного греха своей матери, девушка превращается в бельмо на глазу высшего света, готового упрятать ее в дом для умалишенных и даже убить. Спасителем оказывается тот, кого чопорные леди и джентльмены не привыкли пускать даже на порог гостиной…
Вы пробовали изменить свою жизнь? И не просто изменить, а развернуть на сто восемьдесят градусов! И что? У вас получилось?А вот у героини романа «Танцы. До. Упаду» это вышло легко и непринужденно.И если еще в августе Ядя рыдала, оплакивая одновременную потерю жениха и работы, а в сентябре из-за пагубного пристрастия к всемерно любимому коктейлю «Бешеный пес» едва не стала пациенткой клиники, где лечат от алкогольной зависимости, то уже в октябре, отрываясь на танцполе популярнейшего телевизионного шоу, она поняла, что с ее мрачным прошлым покончено.
Жизнь Кэрли Харгроув мало отличается от жизни сотен других женщин: трое детей, уютный домик, муж, который любит пропустить рюмочку-другую… Глубоко в сердце хранит она воспоминания о прошлом, не зная, что вскоре им предстоит всплыть — после шестнадцатилетнего отсутствия в ее жизнь возвращается Дэвид Монтгомери, ее первая любовь…
Кто сейчас не рвётся в Москву? Перспективы, деньги, связи! Агата же, наплевав на условности, сбегает из Москвы в Питер. Разрушены отношения с женихом, поставлен крест на безоблачном будущем и беззаботной жизни. И нужно начинать всё с нуля в Питере. Что делать, когда опускаются руки? Главное – не оставлять попыток найти своё истинное место под солнцем! И, может быть, именно тогда удача сложит все кусочки калейдоскопа в радостную картину.