1
Вечерняя планерка заканчивалась. Скоро должен был начаться главковский селектор, а начальник строительно-монтажного управления Строков сидел как на иголках. Виной тому было нежданное появление в его кабинете опоясанного портупеей коренастого черноусого человека.
— Капитан Баранов, новый заместитель начальника районного управления внутренних дел. Не возражаете, если поприсутствую? — сказав это, он сел в угол и безмятежно уставился блестящими глазами на древний плакат по технике безопасности.
— Заканчиваем… Что там у нас осталось? — еще до селектора Строков хотел узнать причину появления милиции в своем кабинете.
— Мы так и не решили, как заполучить у соседей два трубоукладчика. Поймите, Андрей Николаевич, без них нам просто не обойтись: последние денечки остались… — Левченко, главный инженер управления, бросил косой взгляд на Баранова, который заявился так некстати.
— Это — ваши проблемы. Все, все, товарищи, — Строков вытащил из пачки сигарету и пытался поймать взгляд капитана: мол, какой разговор конфиденциальный или нет, но Баранов по-прежнему внимательно изучал плакат.
— Нет, не все! — сказал вдруг молчавший всю планерку заместитель по снабжению Пузырев.
— Анчоусы, что ли, в столовую привезли? — начальник изолировочной колонны толкнул локтем соседа и подмигнул всем сразу. — Люди нужны на разгрузку?
— Ты хоть знаешь, что такое анчоусы? — Пузырев расправил усы. — К поварихам прошлым вечером опять кто-то заглядывал в окошко.
О том, что к поварихам временами заглядывают в окошко, Пузырев говорил уже не раз. Но мало ли шутников среди молодых неженатых водителей трубоукладчиков? И потому новое сообщение было встречено сдержанным смешком.
— Кто-то не только заглядывал, но и стучался в окошко, — Пузырев постарался придать своему голосу тревожное звучание.
Тут капитан Баранов впервые отвел взгляд от плаката, уставился на Пузырева и заинтересованно стал вглядываться в его лицо.
— Поварихи на этот раз смогли рассмотреть его в свете луны, — заметив негласную поддержку капитана, заместитель начальника почувствовал себя бодрее. — Блондин, голубоглазый, лицо такое заостренное. И он был, был… голый он был. По пояс, во всяком случае. Понимаете?
Строков сломал сигарету, а начальник изолировочной колонны, грохоча басом, так затопал ногами, что казалось, проломит ножищами пол кабинета.
Однако капитан даже не улыбнулся. Он расстегнул полевую сумку, вынул из нее пакет, из пакета — два листка бумаги, несколько фотографий и углубился в их изучение.
— Михаил Аркадьевич! — Левченко отсмеялся первым. — На дворе — до двадцати пяти мороза…
Пузырев обиделся.
— Как знаете! — сказал он, ни на кого не глядя. — Как знаете! Мое дело — поставить в известность. На прошлой неделе со склада утащили две упаковки изоляции, каждая по двадцать кило, и бросили на лежневке. Третьего дня здоровенный кусок трубы укатили почти до сопок. А кто на сварочном стенде с подстанции колеса сорвал? И где теперь они, эти колеса?
Пока перечислялись все происшедшие за последнее время непонятные события, капитан с невозмутимым видом что-то записывал в аккуратную записную книжечку.
— Какая связь, Михаил Аркадьевич, между колесами, куском трубы и поварихами? — спросил Строков после короткого раздумья. — Валишь все в одну кучу!..
— В городке что-то происходит, — угрюмо мотнул головой Пузырев. — И что-то нехорошее! Вот и мой Трезор пропал…
— Да волки… — неуверенно протянул кто-то.
— Нет здесь волков! Повыбили с вертолетов, а оставшиеся окочурились с голоду лет десять назад. Позавчера, когда я в трест ехал, через дорогу оленей перегоняли. Вышел я поразмяться, с погонщиком поговорить. Он человека в тундре видел…
— Голого, что ли? — спросил с ехидцей начальник изолировочной колонны, но теперь никто даже не улыбнулся.
— Просто сказал: видел в тундре человека. Человек этот бежал быстрее «Бурана»… Я понимаю, чушь какая-то, но…
Рация пискнула, и все, кроме главного инженера, поднялись.
— Извините, товарищ капитан, — обратился Строков к Баранову, — но сейчас у нас селектор.
— Ничего-ничего, — капитан улыбнулся, показав белые зубы. — Я пока подышу воздухом. Через полчасика освободитесь?
Строков почесал затылок, вздохнул:
— Надеюсь…
Капитан удовлетворенно кивнул и вышел на крыльцо конторы управления вслед за Пузыревым. Ярко светила луна, в городке светились окна, от вагончика-клуба доносился голос хоккейного комментатора. Пузырев откашлялся, нахлобучил шапку и неторопливо застегнул «молнию» подбитой мехом куртки.
— Что-нибудь произошло, капитан? — спросил он. — С водителями?
— С водителями вашими все в порядке, Михаил Аркадьевич, — в руках Баранова вдруг откуда-то оказалась фотография. — Тут только это… Вот, взгляните… — Баранов взял Пузырева под локоть и собрался было уже подвести к фонарю, как раздался тяжелый грохот и со стороны сварочного стенда послышались истошные крики.
Распахнулась дверь конторы, и Строков вместе с Левченко выскочили на крыльцо.
— Что случилось? — рявкнул Строков.
— Вероятно, «пирамида» поехала, — удивляясь собственному спокойствию, предположил Пузырев.
— Это невозможно! — возразил главный инженер, как вдруг донесся отчетливый вопль: «Задавило, задавило!..» — и все четверо бросились на голос кричавшего.
