Свет мира - [19]
Ночью юноша не мог уснуть. Была темная осенняя ночь, буря. На соседней кровати лежал покойник. Да, а в юности он тоже слышал звуки божественного откровения. И этим звукам, только им одним, были отданы все его помыслы. Когда он был ребенком, он весенним утром лежал в зеленой ложбине и взывал к Единственному. Он долго болел, но со временем поправился. Потом обзавелся жильем, женился и произвел на свет семерых детей, только все они ушли, кто в землю, кто на дно морское, еще до того, как он попал на попечение прихода. И все же этот старик никогда не был несчастным. Нет, тот, кто считает, что он был несчастен, должно быть, не в своем уме. Гвюдмундур Гримссон Груннвикинг был его жизнью. А теперь он покойник. Господи… кто покойник?
Было около полуночи, юноша, дрожа, приподнялся на постели, ему послышалось, что кто-то прошептал: «Оулавюр Каурасон Льоусвикинг — покойник». Ему показалось, что это он сам лежит мертвый на соседней кровати, прожив бессмысленную жизнь и не осуществив ни одной своей мечты. Это ощущение было таким реальным, что он не удержался от протеста:
— Боже милостивый, нет! Нет! — несколько раз громко воскликнул он среди ночи. На чердаке кто-то заворочался во сне, и юноша поглубже забился под одеяло, сердце бешено стучало в груди. Сотни раз он повторял: «Боже! Боже!» — так ему было страшно, что человек в старости может оказаться избитым, вывалянным в грязи, а потом умереть, так и не сделавшись скальдом.
Мало-помалу он успокоился. Нет, он не умер. «Я поправлюсь, — думал он. — Я должен. Рано или поздно. Поправлюсь. Стану великим скальдом». Он старался отогнать от себя кошмары этой осенней ночи, мечтая о том, как встанет с постели. Однажды утром он проснется рано-рано. В это утро он неожиданно окажется совершенно здоровым, он оденется как ни в чем не бывало и беззаботно выйдет на весенний простор. Небесный свод над землей и морем необъятен и чист, море сверкает, мягкие тени ложатся на берег, без устали щебечут птицы, с гор доносится пение дрозда. На лугу уже распустились цветы. Все еще спят, утро такое нетронутое, еще ничья нога не ступала по росе, никто-никто, кроме него, не видит этого утра. Живописная даль открывает свои объятия ему одному. И он, улыбаясь, идет навстречу этой красоте дня.
Однажды, весенним утром, он проснется рано-рано…
Глава десятая
Люди из другой округи, переплывшие через фьорд, привезли этой полуживой душе, которая ждала и томилась в уголке под скошенным потолком, письмо и посылку. «Дорогой сын», — писал ему отец из далекого фьорда. Отец все же вспомнил о нем, хотя в свое время и сбежал от его матери. Отец писал, чтобы сын не падал духом. К сожалению, он не мог приехать навестить его, но зато он поручал своего сына Богу. Отец писал, что живется ему тяжело, он болен, беден и сам вынужден прибегать к помощи прихода. Но Бог не оставляет его. Поэтому он и вспомнил о своем сыне. Зато мать Оулавюра сделалась важной персоной в Адальфьорде и совсем забыла о сыне. Оулавюр затаил на нее глубокую обиду, и ему хотелось, чтобы когда-нибудь у него появилась другая мать. Оулавюра до сих пор душили слезы при мысли о том, что его высокочтимая матушка однажды зимним днем засунула его в мешок и отослала прочь. В посылке были три книги. Одна из них была написана его отцом и называлась «Новая поэзия», она состояла только из рим. Там были стихи в честь капитанов, поздравления в стихах купцам и пасторам, стихи о табаке и о погоде, а также историческое стихотворение о необычайном и неповторимом пьяном побоище, произошедшем в Адальфьорде несколько лет тому назад, во время которого один из его участников лишился переднего зуба, и т. д. Кроме этой книги в посылке были «Римы о Нуме» Сигурдура Брейдфьорда, напечатанные старинным шрифтом. И наконец чистый блокнот в сто страниц, ручка, три стальных перышка и маленький пузырек с чернилами.
Сначала самым драгоценным подарком юноше показались письменные принадлежности. Теперь он наконец мог осуществить свою заветную мечту — стать человеком духа и сделать свои слова бессмертными? Он воображал себе, что после его смерти его слова каким-то загадочным образом окажутся вдруг напечатанными и люди будут читать их и в горе искать в них утешения так же, как в стихах других поэтов, живших до него; он страстно желал, чтобы его стихи помогли обрести терпение и силу тем людям, которым живется так же тяжело, как и ему. Они будут говорить: «Он оставил после себя чудесные псалмы с замечательными кеннингами, чтобы мы смогли познать красоту и величие духа». Тогда, быть может, его мать проникнется любовью к нему, но будет уже поздно.
И только начав листать «Римы о Нуме», он усомнился в ценности своих, еще не созданных, произведений. Новый день, светлее всех прежних, засиял для него, когда он познакомился с поэзией Брейдфьорда. Цветистые кеннинги из «Искушений Йоханны» и других шедевров Снорри[7] из Хусафетля столь высоко ценимые покойным Йоусепом, померкли и стали казаться жалкими в сравнении с чистым эддическим стилем Брейдфьорда, с его понятными поэтическими образами и, самое главное, с его волшебным языком, будившим в сердце острое чувство красоты и грусти. Раньше Оулавюр считал, что все поэты одинаково велики и что все стихи обладают одинаковой ценностью, независимо от того, воспевают ли они геройские подвиги или искупительную жертву Христа, лишь бы стихи были достаточно правдоподобны и написаны с должным искусством. «Родина-мать, где ты родился…» — только теперь он вдруг понял, что между поэтами есть разница. И в чем же была эта разница? Прежде всего в том, что все остальные поэты не имели ясного представления о пути, ведущем к сердцу человека, в то время как Сигурдур Брейдфьорд, не ища, нашел этот таинственный путь, но не оставил другим скальдам никаких дорожных знаков; да, он нашел путь к каждому сердцу и тронул его красотой и печалью. Когда на чердаке никого не было, юноша садился на постели, доставал из-под подушки книгу и жадно проглатывал несколько стихов, забыв на короткий миг о своих страданиях. Услышав шаги на лестнице, он прятал книгу под подушку и ложился. Но красота поэзии пела в его ушах, даже если кто-нибудь и приходил на чердак. К концу зимы он знал на память все римы из книги о Нуме, Сигурдур Брейдфьорд царил в его душе и был его прибежищем во время страданий. И вот в один из первых солнечных февральских дней великий скальд сам спустился по солнечному лучу на косой потолок, словно сошел с золотой небесной колесницы; румяный, голубоглазый, он положил свою ласковую руку скальда на измученную голову Оулавюра Каурасона Льоусвикинга и сказал:
Роман «Салка Валка» впервые был опубликован в 1931-32 гг. Это был первый эпический роман Халлдора Лакснесса, в котором с беспощадным реализмом описывалась многотрудная жизнь исландских низших классов, первые шаги исландского рабочего движения.
"Говорят, что отец богов когда-то созвал к себе на пир богинь судьбы. Все они знали друг друга, за исключением двух, которые не встречались раньше. Кто были эти богини? Одну звали Искренность, а другую Приличие. Такой пир состоялся сегодня. Сегодня встретились эти две богини, они приветствовали друг друга поцелуем перед лицом всемогущего бога." (Х.Лакснесс, "Милая фрекен и господский дом")
Настоящий сборник составили рассказы лауреата Нобелевской премии 1955 года и Международной премии мира, выдающегося исландского писателя Халлдора Лакснесса: «Сельдь», «Лилья», «Птица на изгороди», «Званый обед с жареными голубями» и «Хромой старик Тур».
Лакснесс Халлдор (1902–1998), исландский романист. В 1955 Лакснессу была присуждена Нобелевская премия по литературе. Прожив около трех лет в США (1927–1929), Лакснесс с левых позиций обратился к проблемам своих соотечественников. Этот новый подход ярко обнаружился среди прочих в романе «Самостоятельные люди» (1934–35). В исторической трилогии «Исландский колокол» (1943), «Златокудрая дева» (1944), «Пожар в Копенгагене» (1946) Лакснесс восславил стойкость исландцев, их гордость и любовь к знаниям, которые помогли им выстоять в многовековых тяжких испытаниях.Перевод с исландского А. Эмзиной, Н. Крымовой.Вступительная статья А. Погодина.Примечания Л. Горлиной.Иллюстрации О.
Жанр рассказа имеет в исландской литературе многовековую историю. Развиваясь в русле современных литературных течений, исландская новелла остается в то же время глубоко самобытной.Сборник знакомит с произведениями как признанных мастеров, уже известных советскому читателю – Халлдора Лакснеоса, Оулавюра Й. Сигурдесона, Якобины Сигурдардоттир, – так и те, кто вошел в литературу за последнее девятилетие, – Вестейдна Лудвиксона, Валдис Оускардоттир и др.
Исландия, конец XIX века. Каменщик Стейнар Стейнссон, как и всякий исландец, потомок королей и героев саг. Он верит в справедливость властей и датского короля, ибо исландские саги рисуют королей справедливыми и щедрыми, но испытывает смутное чувство неудовлетворенности, побуждающее его отправиться на поиски счастья для своих детей — сначала к датскому королю, затем к мормонам. Но его отъезд разбивает жизнь семьи.Роман «Возвращенный рай» вышел в свет в 1960 году. Замысел романа о сектантах-мормонах возник у писателя еще во время его пребывания в Америке в конце 20-х годов.
Перед вами юмористические рассказы знаменитого чешского писателя Карела Чапека. С чешского языка их перевел коллектив советских переводчиков-богемистов. Содержит иллюстрации Адольфа Борна.
Перед вами юмористические рассказы знаменитого чешского писателя Карела Чапека. С чешского языка их перевёл коллектив советских переводчиков-богемистов. Содержит иллюстрации Адольфа Борна.
Перед вами юмористические рассказы знаменитого чешского писателя Карела Чапека. С чешского языка их перевел коллектив советских переводчиков-богемистов. Содержит иллюстрации Адольфа Борна.
Вступительная статья И. В. Корецкой. Подготовка текста и примечания П. Л. Вечеславова.
В четвертый том вошел роман «Сумерки божков» (1908), документальной основой которого послужили реальные события в артистическом мире Москвы и Петербурга. В персонажах романа узнавали Ф. И. Шаляпина и М. Горького (Берлога), С И. Морозова (Хлебенный) и др.
В 5 том собрания сочинений польской писательницы Элизы Ожешко вошли рассказы 1860-х — 1880-х годов:«В голодный год»,«Юлианка»,«Четырнадцатая часть»,«Нерадостная идиллия»,«Сильфида»,«Панна Антонина»,«Добрая пани»,«Романо′ва»,«А… В… С…»,«Тадеуш»,«Зимний вечер»,«Эхо»,«Дай цветочек»,«Одна сотая».
Ясунари Кавабата (1899–1972) — один из крупнейших японских писателей, получивший в 1968 г. Нобелевскую премию за «писательское мастерство, которое с большим чувством выражает суть японского образа мышления». В книгу включены повести «Танцовщица из Идзу», «Озеро», роман «Старая столица». Публикуются также еще неизвестная широкому читателю повесть «Спящие красавицы» и рассказы. Перевод Нобелевской речи писателя «Красотой Японии рожденный» печатается в новой, более совершенной редакции.
В сборник известного египетского прозаика, классика арабской литературы, лауреата Нобелевской премии 1988 года вошли впервые публикуемые на русском языке романы «Предания нашей улицы» и «»Путь», а также уже известный советскому читателю роман «»Вор и собаки», в которых писатель исследует этапы духовной истории человечества, пытаясь определить, что означал каждый из них для спасения людей от социальной несправедливости и политической тирании.
Известный драматург и прозаик Джордж Бернард Шоу (1856-1950) был удостоен в 1925 году Нобелевской премии «за творчество, отмеченное идеализмом и гуманизмом, за искрометную сатиру, которая часто сочетается с исключительной поэтической красотой».Том «Избранных произведений» включает пьесы «Пигмалион» (1912), «Святая Иоанна» (1923), наиболее известные новеллы, а также лучший роман «Карьера одного борца» (1885).* * *Великими мировыми потрясениями была вызвана к жизни пьеса Шоу «Святая Иоанна», написанная в 1923 году.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.