Свет и тени - [50]

— Мама, учитель…

— Что учитель?

Мальчик не мог объяснить, что именно сделал Хорлал; его обиду невозможно было выразить словами.

— А, наверно, он жаловался тебе на твою маму? — спросила Нонибала.

Бену не понял, что хотела сказать мать, и, ничего не ответив, ушел.

V

В доме Одхорлала-бабу пропало несколько платьев. Вызвали полицию. Во время домашнего обыска осмотрели и сундук Хорлала. Ротиканто с невинным видом заявил:

— Разве вор станет класть ворованное в сундук?

Вещей так и не нашли. Одхорлал никак не мог примириться с потерей. Он сердился на весь свет. А Ротиканто говорил:

— В доме так много людей — неизвестно кого обвинять, кого подозревать. Каждый приходит и уходит, когда ему вздумается.

Одхорлал вызвал к себе Хорлала:

— Слушай, Хорлал, мне неудобно больше держать вас всех в доме. Устраивайся где-нибудь в другом месте и приходи заниматься с Бену только в точно назначенное время. Так будет лучше. Я согласен прибавить тебе две рупии к жалованью.

Ротиканто, покуривая трубку, прибавил:

— Да, так будет лучше. Лучше для вас и для него.

Хорлал молча слушал хозяина, потупив голову.

Он не в состоянии был что-либо ответить. Возвратившись в свою комнату, Хорлал написал хозяину, что ему по некоторым причинам неудобно больше заниматься с Бену и он сегодня же собирается уехать.

Когда Бену пришел из школы, комната учителя была пуста, не было даже поломанного железного сундука. На веревке обычно висели плащ и полотенце Хорлала — веревка осталась, но больше ничего не было.

На столе всегда валялись в беспорядке книги и тетради, а теперь там стояла большая стеклянная банка, в которой блестела плавниками золотая рыбка. На банке лежала записка, на которой рукой учителя было выведено имя Бену, и английская книга с картинками в добротном переплете. На титульном листе тоже стояло имя Бену и сегодняшняя дата.

Бену прибежал к отцу:

— Папа, где учитель? Куда он ушел?

Отец привлек сына к себе:

— Он оставил работу и уехал от нас.

Бену выпустил руку отца, убежал в соседнюю комнату и, уткнувшись в подушку, горько заплакал. Одхорлал-бабу встревожился, но не знал, чем помочь сыну.

А на следующий день, в половине десятого утра, грустный Хорлал сидел на койке в комнате пансиона, где он устроился, и размышлял, идти ему в колледж или нет. Неожиданно в комнату вошел один из слуг Одхорлала, а за ним Бену. Мальчик бросился на шею учителя.

Комок застрял в горле Хорлала. Он боялся, что слезы польются ручьем, если он заговорит, и поэтому молчал.

— Учитель, идем к нам! — просил Бену.

Бену умолил старого привратника Чондробхана любой ценой найти учителя и пойти к нему. Чондробхан узнал от носильщика, тащившего вчера сундук Хорлала, где остановился учитель, и после уроков прямо из школы отвел к нему мальчика.

Хорлал не мог объяснить Бену, почему он не может пойти вместе с ним и вернуться в их дом.

Еще много дней и ночей при воспоминании о том, как Бену бросился к нему на шею и просил вернуться, у Хорлала перехватывал дыхание застрявший в горле комок. Но пришел день, когда всякая связь между ним и домом Одхорлала порвалась, и невыносимая боль уже не сжимала больше сердце тесной петлей.

VI

Сколько Хорлал ни старался, он не мог больше учиться с прежним усердием. Позанимавшись некоторое время, он с шумом захлопывал книгу, выходил на улицу и без всякой цели быстро шагал по городу. В записях лекций появились большие пробелы, а значки, которые иногда появлялись в тетради, можно было сравнить только с древнеегипетскими письменами.

Хорлал понял, что все это к добру не приведет. Если ему даже и удастся сдать экзамены, стипендии он не получит, а без стипендии ему и дня не прожить в Калькутте. Нужно и матери посылать хотя бы несколько рупий. Службу найти очень трудно, но не найти — невозможно. Поэтому, как ни слаба была надежда найти выход из положения, окончательно потерять ее он все же не мог.

По счастливой случайности он попался на глаза управляющему крупной английской фирмы, в контору которой он забрел в поисках работы.

Сахиб верил в свою способность распознавать людей с первого взгляда. Он немного побеседовал с Хорлалом и решил: «Этот подойдет».

— Дело знаешь? — спросил сахиб.

— Нет.

— Можешь внести залог?

— Нет.

— Можешь представить рекомендации от каких-нибудь влиятельных лиц?

— Нет.

Сахиб был восхищен.

— Отлично! Сначала будешь получать двадцать пять рупий, овладеешь делом — станешь получать больше.

Сахиб критическим взглядом окинул костюм Хорлала:

— Вот тебе аванс — пятнадцать рупий. Закажи приличный костюм, подходящий для служащего нашей конторы.

Костюм сшили, и Хорлал стал ходить на службу. Сахиб заставлял его очень много работать, как будто Хорлал был каким-то бесплотным духом. Других клерков отпускали домой, а Хорлал оставался. Наконец он стал ходить даже домой к сахибу — докладывать о ходе дел.

Хорлал быстро освоился со своей работой. Коллеги не раз пытались его обмануть, наговаривали на него начальству, но этому робкому, молчаливому маленькому клерку никто не мог повредить. А когда заработок Хорлала достиг сорока рупий, он выписал из деревни мать и поселился с ней в маленьком домике в переулке. Наконец-то Хорлал покончил с нуждой.