Свет - [34]

Яна очнулась от своих мыслей, когда прямо перед ней нежданно оказалась тарелка с наваристой ухой. Она подняла голову и увидела подмигивающего ей Сергея Панина.

– Гуманитарная помощь пострадавшим в борьбе с рекой, – прокомментировал он свой поступок.

– Спасибо, друг, – растроганно произнесла девушка, и принялась за еду.

Они плыли сегодня с Паниным и еще шестью гребцами в одном рафте, и ей пришлось выложиться по максимуму, когда парень решил обогнать экипаж Карпова. Им было нелегко, потому что сотрудники службы безопасности регулярно ходили в «качалку», зато Сергей хорошо знал течение реки и направлял рафт таким образом, что оно здорово им помогало. Яна улыбнулась, вспомнив озадаченное выражение лица Николая Петровича, когда их рафт вырвался вперед.

Общее радостное чавканье вокруг достигло апогея, Липатов уже побежал за добавкой, а сытая Яна ощущала в себе такую благость, что даже перестала отгонять комаров, которые были в этих местах удивительно злыми и практически невосприимчивыми к репеллентам. Девушка смотрела на пламя декоративного костра (на нем ничего не готовили, для этого был второй, дальний костер), на мужчин, которые в надвигающихся сумерках ставили последние палатки, на Карпова, запивающего банку варенья огромной кружкой чая, она слушала шелест ветра в ветвях деревьев, окружавших большую поляну, и легкий плеск волн о высокий берег, где они расположили свои рафты и разбили лагерь, и чувствовала себя почти счастливой.

Раздались общие дифирамбы «рыбакам»: это сметливые Липатов и Васильев, первыми оказавшись на берегу, шустро сбегали в деревню и купили у местных мужиков свежую рыбу. Липатов умильно складывал руки на груди и растроганно принимал комплименты, и девушка машинально заметила, что он падок на лесть, но в эти минуты ее мысли витали далеко от табличек, схем, анализа отношений и прочих исследований. Впервые за долгое время она позволила себе расслабиться, и была совершенно удовлетворена этим. Никто из расположившихся у костра людей ее не раздражал, и девушка ощущала себя в полной безопасности здесь, на берегу маленькой реки с быстрым течением, в глухомани на северо-востоке Эмской области, с этими людьми в синих банданах и кепках, которые понятия не имели, кто она на самом деле.

Краем глаза она стала наблюдать за появившейся Евгенией – их с Алексом каяк пришел одним из последних. Генеральный директор выглядела довольной и абсолютно не уставшей, ее изумрудные глаза так и лучились энергией, и сытая расслабленная атмосфера на поляне с ее появлением значительно изменилась. Откуда-то появилась гитара, и Панин, вдоволь покрутив колки, вдруг запел что-то из битлов. Только сейчас, окинув взглядом лица внимательных слушателей, девушка заметила, что на рафтинге не было Эли, и это показалось ей странным, ведь на сплав собиралась поехать почти половина сотрудников головной компании.

После Сергея гитару взял Петрусь, и, слушая его сложные переборы, Яна вдруг ощутила покалывание в подушечках пальцев левой руки. Она провела по ним большим пальцем – мозоли все еще были там. Начальник юридического департамента закончил показательный номер и даже сорвал аплодисменты.

– Дай, – неожиданно для себя сказала Яна.

Петрусь посмотрел на нее непонимающе, как и Панин, который снова потянулся было к гитаре. «Что я творю, ведь не играла больше восьми лет?», – поразилась себе Яна, но Петрусь уже услужливо протягивал ей потрепанный инструмент.

Откашливаясь и настраивая гитару, Яна пыталась сообразить, что же ей сыграть. Трогая пальцами струны, она все еще этого не знала.

– Прошу меня извинить, если что, я много лет этого не делала, – смущенно заметила она.

– Мастерство не пропьешь! – ободрила ее Евгения, как и все, рассматривающая ее с возрастающим любопытством.

«Ну и пусть», – подумала девушка, и, закрыв глаза, негромко запела, а ее пальцы привычно легли на струны. По мере того, как ее голос креп и возвышался, разговоры на поляне замолкали и даже ветер, наигравшись вдоволь с листвой, затих, словно тоже заслушался ее чуть хрипловатым, иногда почти ломающимся, но неуловимо-очаровательным голосом. Никто не аплодировал, но это молчание казалось дороже любых аплодисментов. Яна отложила гитару и обхватила себя за плечи, чуть скривившись, когда ощутила, как сильно напряжены ее мыщцы. В последние три недели у нее не было времени для посещения спортивного клуба, и сегодняшняя нагрузка оказалась для девушки серьезным испытанием.

– Давай разотру, – подошедший к ней Панин, не дожидаясь ответа, ловкими движениями стал разминать ее сведенные плечи.

Яна блаженствовала, и, когда он закончил и сел рядом, спросила:

– Признайся, ты настоящий массажист?

– Даже корочки об окончании курсов есть, только никому не говори, – прошептал он.

– И что мне за это будет?

– Индивидуальный массаж спины, без которого ты завтра умрешь еще до полудня, – состроив страшное лицо, ответил парень.

– О, ну тогда я точно буду помалкивать, – моментально согласилась девушка.

На поляне между тем возобновились разговоры, по углам, воровато косясь на не очень одобрявшую алкоголь Евгению, забряцали стаканами, и создалась какая-то веселая суматоха, которая напомнила Яне о школьных походах, когда она с друзьями так же сидела у костра, и было непринужденно, и весело, и верилось, что впереди еще бесконечно много таких же прекрасных лет.