Свет дня - [4]

Сейчас, конечно, я вспоминаю все это с доброй улыбкой, но тогда… В общем, хочу сказать, что люди, обладающие реальной властью, — например, школьные учителя, полицейские начальники, чиновники, — могут как бы не нарочно, как бы мимоходом навсегда испортить человеку жизнь только потому, что не дают себе труда хотя бы понять его точку зрения…

Ну откуда, скажите, мне было знать, что за человек этот чертов мистер Харпер?!

Как я уже говорил, мое появление в афинском аэропорту было вызвано исключительно деловыми соображениями. То есть горячим желанием побыстрее найти выгодного клиента. Однако, заметив, что, пройдя таможенный контроль, этот человек вкладывает свой авиабилет в специальный пластиковый фолдер «Америкэн экспресс», я тут же дал одному из носильщиков пару драхм, чтобы он срочно сунул нос в его таможенную декларацию и узнал мне имя американца. Затем попросил девушку из обслуги передать ему мою карточку и записку: «Машина ждет вас у входа, мистер Харпер».

К этому избитому приему я прибегал уже много раз, и он практически всегда отлично срабатывал без осечек. Американцы и англичане довольно редко понимают даже нормальный греческий, не говоря уж о жаргоне или просторечии, поэтому, выходя после таможенного и паспортного контроля в общий зал — особенно в жаркую и влажную погоду, — где их толкают и справа, и слева, где все что-то кричат и жестикулируют, они более чем готовы с благодарностью, не скупясь на чаевые, принять услуги любого человека, который хотя бы понимает, что, собственно, им надо. А в тот день погода была как по заказу — и очень жаркая, и очень влажная.

Когда он вышел на улицу из зала прилета, я сразу же подошел к нему:

— Сюда, пожалуйста, мистер Харпер.

Американец остановился и внимательно меня осмотрел. Я приветливо ему улыбнулся, но ответной улыбки не дождался. Вместо этого он с сомнением в голосе произнес:

— Постойте, я не заказывал никакой машины.

Я изобразил на своем лице предельно искреннее недоумение:

— Да, но меня за вами сюда прислала «Америкэн экспресс». Мой начальник сказал, что вам требуется шофер, говорящий по-английски.

Он снова бросил на меня внимательный взгляд, задумчиво пожевал губами, затем пожал плечами:

— Ладно, поехали. Мне в отель «Гранд Бретань».

— Как скажете, сэр… Это весь ваш багаж?

Вскоре после того, как мы свернули с прибережного шоссе на основную трассу, он начал задавать мне вопросы. Англичанин ли я? Я, как всегда, уклонился от прямого ответа. Моя ли собственная эта машина? Это почему-то их всех интересует. Да, машина — американский «плимут» 1954 года выпуска — моя собственная. Кстати, у меня для таких случаев припасены две безотказные версии: если мой пассажир американец, я начинаю хвастаться тем, сколько тысяч миль эта машина прошла без каких-либо проблем; если же рядом со мной сидит англичанин, то при первом же удобном случае с видом оскорбленной добродетели заявляю о моем категорическом намерении сменить «эту американскую консервную банку» на что-нибудь более приличное — например, английский «остин-принцесс» или подержанный «роллс-ройс», — как только поднакоплю деньжат. Почему бы не говорить людям то, что они хотят услышать? Это ведь не только очень разумно, но в конечном итоге и весьма гуманно, не правда ли?

Поначалу мистер Харпер казался точно таким же, как все остальные. Слушал мои байки, время от времени понимающе хмыкал… Когда ты понимаешь, что начинаешь их утомлять, что все будет в полном порядке, ты обычно прекращаешь говорить и ждешь вопросов. Как ни странно, он не стал спрашивать, как и почему я оказался в Греции. Очевидно, это будет позже. Если, конечно, у нас будет это «позже». Это мне еще предстояло узнать. Причем желательно побыстрее.

— Вы здесь, в Афинах, по делу, сэр?

— Возможно.

По тону его голоса было ясно: он предлагает мне не совать нос в чужие дела. Однако я предпочел сделать вид, будто более чем прозрачного намека не понял, и как ни в чем не бывало продолжил:

— Я спрашиваю об этом, сэр, потому, что, если вам понадобится машина и водитель-англичанин, я мог бы это устроить. На все время вашего пребывания здесь.

— В самом деле?

Это прозвучало не очень-то обнадеживающе, но я, тем не менее, счел необходимым как можно подробнее рассказать ему и о нашей обычной почасовой ставке, и о достопримечательностях, которые он сможет увидеть, ну и все остальное…

— Хорошо, я подумаю об этом, — коротко пробурчал он. — Кстати, как вас зовут?

Я через плечо протянул ему одну из моих карточек и внимательно проследил в зеркале заднего вида, как он ее прочел, а затем небрежно засунул в верхний кармашек рубашки с короткими рукавами.

— Вы женаты, Артур?

Его вопрос застал меня врасплох. Обычно пассажиры, особенно западные люди, никогда не интересуются личной жизнью водителя. Я рассказал ему про мою первую жену и про то, как в 1956 году она погибла при взрыве бомбы во время беспорядков в районе Суэцкого канала… Про Ники говорить не стал. Не знаю даже почему. Может, просто не хотел тогда даже думать о ней. А может, что-нибудь другое. Не знаю, поверьте, просто не знаю…

— Кажется, вы сказали, что вы британец, так ведь? — снова неожиданно спросил он.