Свести с ума Мартину - [27]

– Потому, что речь идет не о простой оплошности.

– Что?

– Расскажите мне, как все произошло.

– Хорошо. Я была у себя в спальне, когда услышала выстрел. Вы знаете, в окрестностях часто стреляют, поэтому я особо не волновалась. Когда же дошла до комнаты Марка, оттуда выходила Софи. Она была очень бледна и только произнесла: «С Марком произошел несчастный случай». Я тут же позвонила дяде и, не дожидаясь его, наложила временную повязку на рану кузена. Его жена оказалась неспособной что-либо делать.

– Я могу ее увидеть?

– Она, наверное, в парке. Пойду позову ее.

– Нет-нет, я люблю заставать людей врасплох. В любых стратегиях это действует беспроигрышно.

– Как хотите.

– Заметьте, я предпочел бы поболтать с вами, но работа…

– Понимаю, только не вижу, при чем тут Софи. Вы потом зайдете выпить чашечку чая?

– С удовольствием.

Мартина удалилась, а Невик отправился в парк. По дороге он столкнулся с мадемуазель Пьсзат.

– Какие люди! Наш дорогой господин комиссар! Что за преступление мы совершили теперь?

– Обычное покушение на убийство. На этот раз на Марка Кесси.

– Надо же, да мы просто погрязли в убийствах, только нам что-то не везет, все время промахиваемся. Между нами, господин комиссар, надо бы вам как-то определиться. Вчера мы хотели убрать Мартину, сегодня – Марка.

– Это не только вас удивляет, мадемуазель. Если Марк и его кузина исчезнут, вы поделите наследство на двоих.

– Плохой расчет, комиссар. Ведь еще есть Софи. Если, конечно, вы не думаете, что и она станет жертвой заговора.

– Почему бы и нет. Мое почтение, мадемуазель Пьезат.

Оставив Олимпию, Тьерри возобновил поиски мадам Кесси. Он нашел се на немного запущенной и вытоптанной лужайке. Она сидела на деревянной, прогнившей от дождя скамейке.

– Мадам, я пришел узнать, что в действительности произошло с вашим мужем.

– Я вас не понимаю.

– Это правда был несчастный случай?

– А что же еще?

– Покушение.

Софи засмеялась. Тьерри первый раз видел ее смеющейся.

– Кто станет покушаться на Марка? Он никому ничего плохого не сделал.

– Только вам.

– Мне? Да… это так, но я уже привыкла… и поздно что-либо менять, тем более я сама хотела, сама согласилась…

– Вы первая увидели его после случившегося?

– Не знаю. Я была на кухне и объясняла Агате, кухарке, рецепт ягодного пирога, когда услышала… Я замешкалась, пытаясь установить, откуда донесся выстрел, и потом побежала. На лестнице я услышала шум захлопывающейся двери, но, когда я вошла, никого, кроме мужа, в комнате не было. Я подняла ружье.

– Зачем?

– Машинально… Потом я вышла, чтобы позвать на помощь, и столкнулась с Мартиной. Она прибежала запыхавшаяся.

Тьерри колебался: поставить в известность следователя или нет. Мэтр Шенебур потребует неопровержимых доказательств, а у полицейского их не было. Невику нужно было с кем-нибудь посоветоваться, и, не особенно рассчитывая на понимание своего помощника Ратенеля, он отправился в «Таверну». Он знал, что, как только уйдут последние посетители, Пьер Эскорбьяк внимательно выслушает друга.

– Понимаешь, Пьер, физически невозможно, чтобы он сам себя ранил. Но кто тогда стрелял? Я сначала подозревал жену, она единственная, кто мог его ненавидеть. Главное, что Кесси прикрывает автора заговора.

– По-твоему, выходит, что можно быть одновременно подлецом и благородным рыцарем?

– Получается, что да. Кесси заинтересован в том, чтобы выгородить жену. К тому же надо обладать железной выдержкой, я думаю, у тети она есть, но Марк был ранен выстрелом в упор… А это склоняет меня к мысли о том, что преступник был не уверен в себе. А в этом случае все указывает на Софи. Если это не она, я не исключаю доктора. Он – натура довольно слабая, и от ужаса перед собственным поступком рука его могла дрогнуть. Во всяком случае круг сужается, и я надеюсь, что в скором времени возьму за горло того или ту, кто слишком жаден до наследства.

Выключая свет перед тем, как ложиться спать Эскорбьяк сказал жене:

– Эрмина, ты не находишь, что у Тьерри эта история приняла форму навязчивой идеи?

– Тьерри любит эту девушку, но ничего другого не замечает. Он раздувает трагедию из всего, что вокруг нее происходит. Он волнуется из-за нее, Пьер, даже когда говорит о других.

3

Комиссар терпеть не мог, когда его беспокоили дома. Подчиненные об этом знали и воздерживались от такого рода поступков. Однако на следующий день после посещения замка настойчивый звонок в дверь заставил комиссара выйти из душа. Недовольный, он завернулся в халат и, весь в мыле, открыл Ратенелю.

– Я надеюсь, что-нибудь важное?

– Звонок.

Комиссар перестал дышать.

– …звонили жандармы…

– И что? Господи, быстрее!

– Убийство.

– Жертва?

– Женщина. Я забыл спросить кто.

Ратенель был поражен выражением лица комиссара. Казалось, он постарел на десять лет.

– Бегите за машиной, я сейчас спущусь.

Тьерри закрыл дверь за своим помощником. Им все-таки удалось довести дело до конца. Мэтр Шенебур будет доволен: у него есть неопровержимые доказательства.

Жандармы были вынуждены перегородить вход в замок. Несмотря на ранний час, у ворот толпилась группка любопытных. Тьерри приехал одновременно со следователем, а через несколько минут привезли и прокурора. Все вместе, следуя за садовником, они вошли в парк. Еще издалека комиссар узнал муслиновое платье, зеленеющее на том месте, где он вчера встретил Софи. Сдавленным голосом Невик спросил у своих спутников: