Сверхсущественное в Магической академии - [36]

Мне представился седой старик в черном, склонившийся над столом. «Мне кажется, что мозги ему при жизни особо не пригодились, может, выбросим?», ― предлагает вредный старик. «Нет-нет!» — трясется министр. «Внуки в перспективе интересуют? Вам мальчика делать или девочку?», ― спрашивает старик, размахивая чем-то перед глазами министра. И мне почему-то стало грустно. Древние чародеи всегда выглядели так, словно им еще два чиха осталось до вечной памяти и портрета в учебнике.

― Осталось только присоединить душу к телу. Для этого нужно было выйти в астрал, найти душонку и притащить ее обратно.

― Это невозможно! ― прошептала я, качая головой.

― Невозможно иметь двойку по боевой магии и тройку по прорицанию! ― усмехнулось зло.

― У меня тройка по боевой и четверка по прорицанию, ― не согласилась я. И даже немного обиделась.

― Когда я рисовал тебе четверку, у меня рука дохлого ректора дрожала, ― парировало зло. ― В итоге я открыл путь в астрал. Нашел там душонку. Причем, нашел по крикам: «Оборотень! Там оборотень!».

Я слушала и представляла черные доспехи, которые волокут по земле рыдающую душу: «Все, собачка ушла!» — успокаивает зло всхлипывающего ректора.

― Такие вещи отнимают много сил, ― почему-то погрустнело зло. ― Добро всегда отнимает много сил, моя сладкая заноза в сердце.

― Я вообще слабо верю в то, что такое возможно! ―воскликнула я, нервно ломая себе пальцы. Неужели он дряхлый старик? От этой мысли мне почему-то хотелось плакать. Ведь я… Ведь я…

― Жалостливая история, не так ли? ― произнесло зло. ― В итоге что? Ректор живет и здравствует. Министр испортил ритуал, как только получил душу сына. Мое тело осталось в астрале. А душа приняла идеальную форму шара. И тот ритуал, который мы с тобой перерисовали, должен открыть путь в астрал и вернуть мне мое тело.

― А сколько тебе лет? ― спросила я, боясь услышать ответ. ― Сто?

― Сто золотых ― это пенсия, которую министр может засунуть себе туда, откуда взял сына-идиота, ― едко заметило зло. ― Мне две тысячи лет.

― Я не думала, что столько можно прожить, ― удивилась я.

― Можно, если убивать идиотов на подлете к нервной системе, ― рассмеялось зло. ― Так, я не понял? А что это ты так расстроилась?

― Ничего, ― шмыгнула я носом. ― Все в порядке.

Ну как же так! Неужели он дряхлый старик?

― Иви, гадость моя ненаглядная, что это у нас опять началось? А? ― послышался обеспокоенный голос зла.

«Две тысячи лет!» — звучало в голове, как приговор. Перед глазами мельтешил вредный седой старик.

― И-и-иви-и-и, ― позвал меня голос зла, когда я чуть не высморкалась в бумажку с ритуалом. ― Давай вместе порыдаем, что ли? Я тут слезные железы уже настроил! Ну! Говори повод! Я готов! Хотя, погоди! Критические дни считаются поводом порыдать? Если да, то я в деле!

― Ничего страшного, ― всхлипнула я.

― Я что-то не понял, ― прокашлялось зло. ― Я кому тут слезу давил? Поверь, в моем возрасте это уже подвиг! Куда мне ее теперь девать?

― Ты хоть как выглядишь? ― спросила я с надеждой.

― В данный момент я выгляжу неплохо. Бледноват, правда! Но грудь как всегда несравненна! ― послышался смех. ― А еще у меня розовые волосы, большие глаза редкого цвета «непоймикакой», милый носик и критические дни.

― Я не про сейчас, ― выдавила я, со вздохом понимая, что лучше не думать о плохом. ― Просто, я понимаю, что … может быть общего у студентки-троечницы и у чернокнижника, которому две тысячи…

Что со мной происходит? Я не знала с какой стороны зайти. Мне хотелось многое сказать, о многом спросить, но я почему-то смущалась. Поэтому и говорила о всяких глупостях. Как же глупо я сейчас выгляжу!

― Как что? В данные момент критические дни, ― смеялось зло. Мне казалось, что оно уже рыдает. ― Ой, глупая моя. Не хотел тебя сразу пугать глобальными свершениями.

― Ой, смотри! ― я шмыгнула носом и уперлась взглядом в зеркало. ― Они что? Ритуал собираются проводить? Уже?

― Студенты предупреждены! ― слышался голос мадам Лерой. ― Они будут находится в комнатах на момент проведения ритуала. Убираем столы и стулья!

― Е-кхе-кхе, ― потирал костлявые руки Сморчок. ― Черная магия… Давненько я ею не занимался!

В огромном зале царили паника и бардак. К ним пыталась примкнуть неразбериха, но пока еще робко терлась возле входа. Огромные столы были убраны в дальний угол. Длинные скамейки, отполированные попами студентов еще в незапамятные времена, ютились вдоль стен.

По залу разгуливал ректор, размахивая свернутой бумажкой. Он не выпускал ее из рук. Я даже сплюнула от досады.

― Плохо дело, ― засопела я, глядя на то, как вовсю идет подготовка к ритуалу.

Карл нес огромные кристаллы, складывая их вдоль стены. Вид у всех был решительный и радостный.

Мое воображение нарисовало ужасающие черные щупальца. Они торжественно вылезают из светящегося круга. Совершают действия, осуждаемые любым мужчиной. И щупают все вокруг. Даже ректора. За места для этого непредназначенные.

― Думай, моя очаровательная пакость, ― рассмеялось зло. ― Наша пушистая яичница не выпускает бумажку из рук! Кстати, заодно и проверим, истинность пары. Если это блохастое недоразумение и есть твой суженный ― контуженный, то причинить вреда тебе он не сможет!