Сверхновый завет - [43]

Однако рука об руку с людьми-творцами в сталинском Союзе на стройках первых пятилеток трудились и творили, притом творили не менее эффективно, представители англосаксонской формы разумной жизни. Их вклад в сталинские пятилетки невозможно переоценить, настолько он был значительным. Они свою часть работы выполнили на «отлично», за что получали высокое вознаграждение, но в большинстве своем так и не поняли внутреннюю природу и не почувствовали движущие мотивы массового энтузиазма советских строителей. Совсем-совсем рядом с эффективными дельцами и живыми автоматами, представлявшими на стройках пятилеток англо-саксонскую белую форму жизни, бушевала энтузиазмом и творческим горением огненная стихия другой белой формы разумной жизни — советских людей, но две эти созидательные лавины так и не слились друг с дружкой даже по краешку. Советские люди белой расы остались так же далеки от белых гоминидов-англосаксов, не проникнув ни на миллиметр во внутренний мир друг друга, как и человек остается далеким от того, чтобы почувствовать внутренний мир дельфинов или бушменов. Это в какой-то мере подтверждает гипотезу о том, что разные формы жизни функционируют каждая на своей волне. Вернее, природа витального поля, скорее всего, является общей, но вот исчисляемые характеристики волн каждой формы жизни абсолютно разнятся.

Если строить справедливое общество, то это возможно лишь под эгидой людей. Тогда остальным формам можно предоставить эрзац для реализации своих миссий: хищникам — войны вовне, а падальщикам — возможность захватывать и умерщвлять структуры конкурирующих социумов.

Маркер четвертый: УПРАВЛЕНИЕ ИНСТИНКТАМИ

В традиционном взгляде на людей иногда высказывается вполне логичная мысль, что чем более социально продвинутым является человек, чем более развит его разум, тем он более способен осознанно подавлять животные инстинкты, заложенные в него природой. Но если отталкиваться от того, что ЛЮДИ — это лишь одна из форм разумной материи, то способность к подавлению базовых животных инстинктов может послужить вполне годным маркером для дифференциации мыслящих форм между собой.

Эмпирически несложно выяснить, что лишь представители немногих форм разумной жизни известны своей способностью отрешаться от личного интереса во имя коллективного. В первую очередь, это собственно люди. Но когда речь заходит об управлении фундаментальными инстинктами, обеспечивающими выживание, следует понимать, что подавить их осознанно могут лишь самые высшие формы разумных. Как будут делить последний кусок хлеба белые люди чести, представители англо-саксонской, китайской, еврейской или бушменской форм жизни? Чтобы понять, как поведут себя люди, посмотрите блистательный советский фильм «Неотправленное письмо» конца 50-х, где действуют герои, родившиеся и взращенные в сталинском СССР. Как поведут себя англосаксы можно догадаться, перечитав творения Джека Лондона. Как поведут себя представители семитской расы, мы знаем из опыта собственной жизни и анекдотов. А вот касательно китайской формы разума или бушменской, тут вряд ли кто-то готов категорически что-то утверждать.

Готовы ли представители разумных форм пожертвовать собственной жизнью во имя других или во имя чего-то абстрактного, подавив главный инстинкт выживания? Безусловно, природа все устроила так, что родительские особи без колебаний бросаются защищать свое потомство, не раздумывая о самосохранении. Но когда речь пойдет о том, чтобы пожертвовать собою во имя спасения других особей или во имя торжества идеи, то готовых идти на смерть будет в разы меньше. Опыт предыдущих поколений ярко продемонстрировал, что собственно люди белой расы, воевавшие со стороны СССР в Великой Отечественной войне, демонстрировали массовую готовность жертвовать собою во имя Родины, Сталина, народа, во имя высоких идеалов социализма и коммунизма. С враждебной стороны тоже наблюдались подобные примеры, хотя и не столь массово.

Как с этим обстоит дело у остальных разумных, мы достоверно поймем лишь после просеивания огромных пластов литературы и исторических хроник. Одно можно утверждать смело: мыслящие демонстрируют бОльшую готовность подавить инстинкт выживания, если это делается во имя высших и справедливых в их понимании целей. Никому и в голову не придет подняться в атаку во имя торжества капитализма, погибнуть за право банкира взимать у вдовы лихву или отдать жизнь, спасая из пожара имущество капиталиста. Зато в советские времена мы были свидетелями массы случаев, когда простые люди смело и осознанно бросались в огонь и воду, спасая колхозное или государственное добро, с готовностью шагали под пули грабителей, похитивших чужой скарб у незнакомых советских граждан.

Опять же, подобными исследованиями должна заниматься наука, изучая статистику, мотивы и видовые характеристики разных разумных форм, оказавшихся в подобных ситуациях. Как бы то ни было, очень трудно представить себе американского селянина, бросившегося ценой жизни тушить пожар, вспыхнувший на пшеничном поле, принадлежащем корпорации Монсанто! Но очень легко представить себе советских туристов, забредших случайно в сельскую глушь, которые отчаянно, рискуя жизнью, бросятся тушить пожар на колхозном поле, не будучи знакомыми ни с одним из тамошних колхозников. Подобных случаев в мирной советской жизни было тысячи и тысячи, когда люди без раздумий жертвовали собою во имя общества, и их мотивы были близки и понятны как им самим, так и остальным людям. Иное дело, что в СССР проживали не одни лишь люди, а сами люди тоже были в меньшинстве.