Сверхновая американская фантастика, 1996 № 08-09 - [61]

** Пристально рассматривая состав и роль жюри присяжных заседателей в английском гражданском суде, вы с легкостью обнаруживаете, что присяжные там постоянно находятся под контролем судьи.

Решение присяжных заседателей по гражданским и уголовным процессам обычно содержит в одном простом высказывании как констатацию фактического состояния дела, так и юридическую его оценку. Например, некий Питер заявляет, что он купил дом. Это — констатация факта. Истец возражает ему, заявляя, что продавец не имел права продать этот дом. Жюри ограничивается вынесением приговора, согласно которому дом признается собственностью Питера, оценив таким образом и фактическую, и юридическую стороны вопроса. Введя институт присяжных заседателей в процесс судебного разбирательства по гражданским искам, англичане отнюдь не склонны признавать их решения непогрешимыми. Таковыми считаются только их решения по уголовным делам, причем лишь тогда, когда приговор был оправдательным.

Если судья считает, что присяжные, вынося решение по гражданскому делу, неверно применили закон, он может отвергнуть данное решение и потребовать, чтобы они вновь обдумали свой вердикт.

Если судья подтверждает их приговор, никак его не комментируя, дело еще не считается окончательно решенным: существует несколько способов обжаловать это решение. Основной путь — подача прошения о том, чтобы судья аннулировал приговор и созвал новый состав жюри присяжных заседателей. Следует сказать, что подобные просьбы выполняются редко и не более одного раза.

Cyberspace

Пол ди Филиппо Плюмаж из перьев пегаса [45]

Жду письменных откликов. Сначала информация о том, что было пятнадцать лет назад. Строго говоря, дело обстояло так: в то время, если вам нужен был персональный компьютер, вы собирали его сами. На столе, вместо компьютера, стояла коробка для входящих бумаг, на коленях, вместо компьютера лежала кошка, а в кармане, вместо компьютера, еще водились деньги. Билл Гибсон писал первый набросок «Джонни Мнемоника» гусиным пером, и журнал «Подключись» назывался «Телиграф-Мансли» — ежемесячник «Телеграф».

Участок Сети, в который я ежедневно входил, был обособленным «болотом». Пользуясь терминами возрастной психологии, можно сказать, что он напоминал зародыша с еще несформировавшимся мозгом. Если у киберпространства есть задворки, этот участок был, как государственное жилье, выстроенное на отшибе, рядом со свалкой радиоактивных отходов.

Два Ай-Би-Эм 370 обычных размеров располагались в полуподвале, который снимал мой наниматель, «Синий крест Синего щита Род-Айленда». Компьютеры обслуживали сотню глухих терминалов, разбросанных по трем зданиям наряду с перфовводами и накопителями информации на магнитной ленте.

Правда, у нас была примитивная электронная почта. Можно было посылать сообщения. Совместно пользоваться файлами. Вычерчивать и восхищаться потрясающими графиками, построенными из буквенных символов; эти графики походили на визуальную поэзию, которой мы баловались в средней школе. Другими словами, в нашем распоряжении были все прелести современной Сети, только в зачаточном состоянии, разве что кроме вирусов, огромных счетов за телефон и просмотра вклеек из «Пентхауса».

Но как мы пользовались этим чудесным источником? Электронная почта в основном состояла из посланий отдела материально-технического снабжения, вопрошающих нас, переутомленных программистов, почему мы не уничтожаем файлы, к которым мы не имели доступа в течение года, и таким образом не освобождаем драгоценное дисковое пространство? Или порой к нам поступал призыв начальства взяться за дело и соответствовать целям двоичного кодирования или воспеть хвалебную песнь последнему повышению жалованья.

При такой рабочей обстановке не удивительно, что большинство сообщений касались не особенно вдохновляющих предметов. Но и личные послания едва ли способствовали воспитанию нравственности. По большей части это были сплетни о том, кто с кем спит, замечания о внешнем виде, тряпках и жратве, которую подают ко второму завтраку в служебной столовой.

Иначе говоря, это заменяло обычный треп, ради которого моим сослуживцам надо было сдвинуться с места и пройти несколько шагов по ковру от своих располагающих к ожирению загончиков до моего. Все один к одному, кроме дурного запаха изо рта, перхоти да крошек от печенья. Впрочем, недостаток возмещался во время обеденного перерыва.

Боюсь, что этот жизненный опыт навсегда подпортил мое мнение о Сети и о том, что она может предложить. И сколько я ни перевидел с тех пор новых, расчудесных версий, мне мое так и не изменилось.

Киберпространство заполняют люди. И, как любой носитель информации, оно содержит только то, что в него вложили. А что интересует большинство людей — сами знаете.

Кто из системных операторов с кем спит, замечания о внешнем виде, тряпках и жратве, которую подают ко второму завтраку в компьютерной игре для многих пользователей. И если компьютерная графика не то же самое, что старая чертова конкретная поэзия, то я метафизик и мистик Джордж Герберт[46].

Расхожую фразу ранней компьютерной эпохи «Мусор введешь, мусор выведешь» в последнее время, как будто, подзабыли, хотя «МВ-МВ» легко могло бы стать путеводным знаком на столбовой дороге информации.