Сверхдостижения. Работая меньше, добивайтесь большего - [37]

Стоп, я не намекаю на семинары по «позитивному мышлению». Если вы столкнулись с трудной задачей или с жесткой конкуренцией, вам вовсе не надо «расслабляться», «успокаиваться» и внушать себе: «Я – сильный…» Выдающийся исполнитель верит в себя как дышит, это часть его натуры, постоянное сознание, что любое препятствие преодолимо. «Я – величайший» – провозгласил Мохаммед Али, отличавшийся гигантским самомнением. Он даже стихи сочинял про свои подвиги на ринге («Порхай, как бабочка, жаль, как пчела…»). Он поверг Америку в шок, когда совсем еще зеленым похвалялся: «Я молод, хорош собой и непобедим», за что получил прозвище «луисвилльского трепача». Однако непоколебимая вера в свои силы, подкупающая внешность и глубина поэтических строк сделали свое дело: Мохаммед Али признан одним из величайших боксеров в истории спорта. И великим его сделало как раз то, что поначалу так в нем раздражало: он верил в себя и предсказывал свой триумф задолго до своих первых побед и вопреки прогнозам букмекеров.

Чрезмерная уверенность – нонсенс!

Дейон однажды сказал: «За счет скромности шибко не разживешься». Все великие исторические личности отличались гипертрофированной уверенностью в себе. Бенжамин Франклин, еще до того, как подписал Декларацию независимости, сетовал по поводу собственной скромности, говоря, что не может «похвастаться, что преуспел в обзаведении этой добродетелью». У юного Горацио Нельсона скромность тоже была не в ходу. Понимая, что ему, сыну приходского священника, в Великобритании, стране классового чванства, путь наверх не светит, он решил пробиться за счет геройства. Сказано – сделано! Нельсон не раз отличился в морских сражениях и дослужился до контр-адмирала. Приветствуя смертельно раненного победителя в сражении при Трафальгаре против наполеоновского флота, толпы английского простонародья немного разочаровались, увидев, что он, гордость Британии, очень мал ростом, худ – кожа да кости, к тому же без одной руки и одноглазый. Немного в нем было героического, право слово. Зато историки дружно соглашаются, что среди великих флотоводцев не бывало стратега столь же решительного, сколь и дерзкого, как адмирал Нельсон.

Не в ходу скромность и у многих творческих деятелей. Ни Пикассо, ни Джеймс Джойс не прослыли скромниками. Поэт Роберт Лоуэлл, не смущаясь, сравнивал себя с Джоном Мильтоном, а писатель Норман Мейлер утверждал, что пишет не хуже Хемингуэя. Актриса Кэтрин Хепбёрн однажды отказала поклонникам в автографе, и когда один из них в ярости крикнул ей в спину: «А ведь это мы сделали тебя тем, кто ты есть!», она ожгла его гневным взглядом, бросив в лицо: «Черта с два это вы!» – и умчалась прочь в сверкающем лимузине. Однажды Кэтрин спросили, как это она позволяла себе так заноситься перед публикой, на что актриса со смехом ответила: «Как ни прискорбно в том признаться, но я всегда знала, что стану знаменита».

Если бы за самоуверенность давали Нобелевскую премию, недостатка в номинантах не наблюдалось бы, особенно в среде бизнеса. Вот коротенькая зарисовка о первой встрече Джеффри Гартена, декана факультета управления Йельского университета, с легендарным главой AT&T Майклом Армстронгом, причем Гартен в то время занимал еще и должность замминистра торговли, а Армстронгу, тогда гендиректору Hughes Electronics, президент Клинтон поручил возглавить реализацию национальной экспортной стратегии. Гартен и его коллеги из министерства тщательно готовились к встрече, чтобы сразу ввести Армстронга в курс дела и сориентировать в новых функциях. Тот явился на встречу без традиционного в таких случаях табуна помощников, что приятно удивило Гартена. Он было собрался изложить Армстронгу основы политики администрации, но тот не дал ему и рта раскрыть. «Значит, так, – взял быка за рога Армстронг. – Делать будем вот что…» Всем своим видом он демонстрировал, вспоминает Гартен, что уже вовсю действует, а им, министерским, остается только подстроиться. «С первой минуты это было его сольное шоу», – заключает Гартен. А есть еще Ли Якокка. Уволенный из Ford Motors, он был настолько уверен, что вытащит из пропасти компанию Chrysler, почти безнадежную в то время, что согласился получать за свои труды символическую оплату $1 в год. «С самого начала скажи всем, чего намерен добиться и чем готов ради этого пожертвовать», – заявил Якокка. Он тоже, как и Армстронг, мог бы стать номинантом Нобелевской премии.

Мне возразят, что у тех, кому доверено руководить такими гигантами, как AT&T, GE или Chrysler, было в жизни столько достижений, что им грех не быть самоуверенными сверх меры. На мой взгляд, это ошибка. Тут нет двух мнений, что первично, а что вторично: уверенность предшествует успеху, и не наоборот. А как любят спортивные наставники поучать новичков, утверждая, что уверенность в своих силах – плод многолетней упорной и целенаправленной работы. Ерунда! Подумайте сами: кто согласится рвать жилы, если не убежден, что достигнет вершин успеха?!

Заблуждением, что уверенность проистекает от достижений, мы обязаны вездесущим СМИ. Они то и дело подсовывают нам примеры людей (и компаний) преуспевающих, в зените славы и успеха. На самом деле гиперуверенные личности такими были с детства, еще до того, как к ним пришла известность. Тот же Дейон Сэндерс с юных лет гордо именовал себя «Прайм-тайм». А маленький Кассиус Клей утверждал, что вздует любого (а прежде всего мальчишку, укравшего у него велосипед), еще и не начав заниматься боксом. А ведь тогда он еще не был Мохаммедом Али и не мог знать, что в 1960 г. получит золото на Олимпиаде в Риме, а во времена вьетнамской войны не побоится общественного осуждения и откажется служить в армии. («Я не имею ничего против вьетконговцев» – так Мохаммед Али объяснил свое решение, за что впал в немилость у миллионов болельщиков.) Да мало ли примеров безграничной веры в свои силы? Ричард Брэнсон, Майкл Делл и соучредитель Apple Стив Джобс начали свой бизнес, не имея за душой не то что опыта, но даже университетского диплома. А как «заносчиво», по общему мнению, держался Билл Гейтс при первом появлении на публике, когда в суде отбивал атаки на Microsoft за монопольную практику и подрыв конкуренции! Ему пришлось хорошенько поработать над своими манерами, чтобы не раздражать публику. Легендарный финансист Сэнфорд Уэйл сначала вырастил из мелкой брокерской фирмы биржевого гиганта Shearson Loeb Rhoades, а когда на нее наложила лапу American Express, выстроил еще одну финансовую империю Commercial Credit, и тоже практически из ничего. Благодаря финансовому гению и напору Уэйла в 1998 г. в результате слияния с Citicorp на свет появился один из крупнейших финансовых институтов Америки Citigroup.