Сватовство - [68]

— Ой, держите меня, а то упаду. Единственная достопримечательность Полежаева — кино, и все ее напоказ выставляют. Рыженький приглашал в кино, и этот тоже в кино… Мальчики, а я кино не люблю, я люблю танцы!

Ведь чувствовал же, что она издевается над ним, а сказал, будто не понял издевки:

— Танцы после кино у нас.

— Ой, спасибо за ценную информацию. От всего нашего дружного коллектива спасибо. С любой из нас, Митрий, сегодня танцуйте, любую не пожалею — вы хороший мальчик.

Какая-то из девчонок — неужели не Катя? — остановила ее:

— Хватит, Светка, паясничать. Давай дополаскивать…

— Слушаюсь, Верочка.

Нет, не Катя, значит. А этой Верочки Митька и не разглядел, какая она. Ведь не спиной же она была к нему все время повернута — они же вместе с Катей стояли на помосте и хохотали. Нет, хоть убей, не видел ее. Катю видел, а ее нет.

Митька поставил самовар на комод.

Николка все еще лежал на левой щеке. Тут столько событий всяких произошло, а он хоть бы хны. Все на свете проспал, никакой у человека заботушки.

Да, а в кино сбегать надо…

Киномеханик уже стоял у дверей, торговал билетами. У лестницы скопилась толпа.

Митька издали разглядел Вовку Воронина, который, как козел, привязанный за веревочку, крутился вокруг отполированного руками столба, подпирающего над крыльцом крышу: наверняка Алика дожидался.

— У-ух, — облегченно вздохнул Вовка, когда Митька приблизился. — Наконец-то явился! А я торчу на улице как дурак и в клуб не иду: не знаю, прибежишь или нет. — И, распираемый важной новостью, сообщил: — Ты слышал, шарьинки приехали.

— Не только слышал, но и видел в окно, как они в клуб прошли.

— Ага, сидят все вместе на четвертом ряду.

— Ну, Алик уж, наверно, вокруг них увивается…

— Да нет, — уточнил обстановку Вовка. — Я к Макаровым забегал, ему мамочка брюки гладит.

— Ох, Вовка, к Алику ты уже забегал, а обо мне и не вспомнил. Кто первым свистнет, к тому сломя голову и летишь.

Вовка, как нашкодивший пес, виновато заюлил перед Митькой. Будь у него собачий хвост, так, наверное, и по земле бы захлопал им.

— Мить, — не поднимал Вовка глаз, — я сейчас побегу шпингалеты открою, а ты жди меня под окошком…

Сам-то Вовка в кино давно уж ходит бесплатно, пользуясь тем, что заведующий клубом живет у него на квартире. Но Вовка уж такой человек: что самому перепадет, и с друзьями поделиться охота. Он и им помогал проникнуть в клуб без билетов. Выберет момент, когда в гримировочной комнате нет никого, — и готово: всех своих товарищей перетащит за руки через подоконник.

— Ну, так я пойду, — а сам пошарил в кармане штанов, наскреб горсть подсолнечных семечек. — На, погрызи пока.

Митька чувствовал: вина-то виной, но Володьку распирает желание сообщить что-то другу, но он через силу сдерживает себя и оттого кажется напыженным.

— Чего это ты сегодня так долго?

— Ждал, когда ты заскочишь, — подколол его Митька. — А ты, видишь, с Аликом спелся.

— Да не спелся. Он только и сказал, что шарьинки приехали… и что беленькая пообещалась ему в кино прийти.

— Ну да, так уж и пообещалась?

— А я-то откуда знаю? За что купил, за то и продаю…

— И больше ничего не сказал?

— Ничего, — стушевался Вовка.

— Ну-ну…

Недоверие друга для Вовки — нож острый.

— Да нет… В общем, сказал… Присмотри, мол, и ты себе, только не беленькую — и будем действовать. Я, говорит, тебе помогу…

Ну, Митька так и знал, Алик не зря бегал к Вовке и Вовка не зря приворачивал к Алику перед кино.

— Ох, коршун какой!

— Ну да, коршун и есть, — подлаживался Вовка к товарищу. — Почему-то вокруг полежаевских девчонок не хлопотал, а тут действительно, как коршун над цыплятами, закружил.

Но Митьку демонстрация товарищеской преданности не успокоила.

— И ты присмотрел себе? — холодея, спросил он.

Вовка расплылся в улыбке.

— Да-а, одна есть ниче-е-го. — Он глаза даже закатил от восхищения.

— А имя-то как?

— Да вот имени-то я пока и не знаю… А из всех из них она самая лучшая… Ой, ты бы видел… Ни-и-чего девчонка… Совсем ни-и-чего…

Он и про шпингалеты забыл. Конечно, у Митьки деньги на кино есть. Но он же своими глазами видел не раз, как парни покупают для девчонок билеты — идет один с тремя, на троих сразу и берет. Так что без нужды деньгами лучше пока не сорить.

— Пора уж, наверно? — вывел Митька товарища из восторженного оцепенения, опасаясь, что вот сейчас, сию минуту, Вовка потащит его к дверям и от порога, из темноты надкрылечной пристройки, будет показывать ему на четвертый ряд, где сидят шарьинки, выбирая пальцем ту, что ему понравилась. И, конечно же, этой «самой лучшей» окажется Катя. Не Светку же он назовет. — Ну, чего ты тетеревом затоковал? Давай иди, шпингалеты откроешь и постучи… Да не распахивай окна-то сразу. Надо, чтобы на улице никого не было…

У него не хватило духу выпытывать у Вовки все до конца, и он, досадуя на себя за это, двинулся вдоль стены к огороду и — лоб в лоб — столкнулся с Аликом.

— Минуточку! — остановил его Алик. — И ты, Володя, постой… Я прошу меня извинить, что невольно подслушал ваш разговор.

Вовка зарделся красными пятнами.

— Ну, что ты, Алик! У нас ничего секретного не было, — оправдывался он: что там ни говори, а неприятно, если Алик услышал, как его тут с коршуном сравнивали.