Свадьба в Бурдеях - [2]
В его руке неизвестно откуда оказалась черная ламинированная визитка.
— Лучше паспорт покажи парень, чем всякую гадость мне совать, — пробурчала женщина, но все-таки взяла карточку.
— Обижаете мадам, я известный коллекционер, Олег Романович Черняховский, — представился Профессор.
Толстушка засунула визитку в вырез блузки и просвистела, искоса поглядывая на Жорика:
— А ну иди, погуляй.
— Да ради Бога, — обиженный хозяин забрал чашечку и пошел осматривать свои владения.
Профессор преобразился, взгляд его стал цепким, брови сползли к носу, и правая рука небрежно достала из внутреннего кармана пачку денег. Секунд десять он их задумчиво подержал перед глазами и затем положил заветные купюры в боковой карман.
— Так что там у вас, уважаемая…?
Она проводила алчным взглядом исчезнувшие деньги.
— Зина. Пожалуй, я все-таки лучше присяду, — сглотнув слюну, прохрипела женщина и развязала платочек. Через мгновенье стул жалобно скрипнул, и на стол высыпались увесистые рубли Николая второго.
Сзади послышался стук каблучков и из-за спины тучной дамы, появилась голова Анюты. Ее рука потянулась за пустой чашкой Профессора, а глаза с любопытством стали рассматривать монеты. Олег же наоборот, едва взглянув на стол, сразу потерял интерес к шумной посетительнице.
— Хотите чего? — официантка забрала чашечку и перевела свой взгляд на женщину.
— Топай, топай, не до тебя.
— Тьфу, подумаешь, да мы на огороде каждый год такие находим, — передернула плечиками Анюта и пошла прочь.
— Вот видите Зинаида, и так происходит почти на каждом огороде, — Олег безжалостно опускал женщину 'на землю' — А мне их несут, и несут…
— Ты мне баки тут не заливай! Несут ему…. Сколько они стоят?! — глаза Зины сузились, и превратились в узенькие щелочки. Правая рука обладательницы рублей сжалась в кулак, и ее надутое лицо запылало бордовым цветом.
'Ударит. Ей Богу ударит', с тоской подумал Профессор и отодвинул от себя подальше злосчастные монеты.
— Это очень дорогие экземпляры, женщина. Я бы их оценил в пару тысяч, никак не меньше.
— Я согласно, забирай! — выдохнула расслабленно Зинаида и пододвинула кучку к Олегу.
— К сожалению, я их не могу у вас купить. — Олег осторожно подвинул обратно сомнительное сокровище.
— Денег нет что ли? — ее пальцы снова стали сгибаться.
— Да что вы! Вот взгляните, — и он опять повторил тот же самый фокус с купюрами. — Нет, дело не в этом. Я просто вам их оценил. У вас обязательно купят эти рубли в любом антикварном магазине Киева. Главное не продешевите…. Держите цену, Зина.
Зинаида недоверчиво скосила свой взгляд на оценщика.
— Да, не сомневайтесь вы, — Олег нежно похлопал женщину по руке, — я просто жду дорогую икону, с минуты на минуту ее должны принести. Вот и деньги уже отложил.
— А если я их в Киеве не продам?
— Да что вы…. У вас там эти рубли с руками оторвут, да еще и ноги целовать в придачу будут. — Олег усмехнулся про себя, 'Если тебе за это добро дадут сто гривен — считай, что ты вновь стала девочкой'
— Ну, смотри у меня! — пригрозила ему дама увесистой рукой, сгребла монеты в платочек и не прощаясь, вышла на свежий воздух.
Тут же как из- под земли вырос Жора и сразу плюхнулся в насиженное место.
— И что это было за чудовище, Олег?
— Ты разве не видишь, невменяемая она. Скажи что ее добро пятьдесят гривен стоит, удушит еще за столиком, — он поправил очки на носу и вдруг что-то вспомнил. — Жора, а ну-ка позови это дитя полей и огородов.
— Аня!!!
Где- то вдалеке, раздался звон бокала и шуршание пакета.
'Чипсы наверное открыла зараза!', с негодованием подумал Жора и через минуту перед ними предстала что-то жующая Анюта.
— Звал меня, Жорик?
Директор поперхнулся от такой наглой фамильярности, а Олег от души рассмеялся.
— А ну-ка дыхни… — Георгий привстал со стула и поднес свой нос крючком, к аленьким губкам. — Ах, ты ж дрянь! Ты что — коньяк пила?!
— Чуть-чуть. Две капельки… Я больше не буду, — заныла Анюта и незаметно наступила туфелькой на Жорины кеды. — Прости меня, хозяин… Я отработаю.
— Садись рядом, Анечка, — Профессор показал ей на соседний стул. — Ты ведь послушная девочка, — сказала, что не будешь, значит — не будешь. Правда, Абрамович?
Жора покраснел как рак и, вращая глазами, развел руками:
— Что бы это было в первый и последний раз! Чудо, ты меня поняло?!
— А то… Я что — дура что ли?
— Аня, это все такие мелочи, — Олег снова начал махать деньгами, но уже перед курносым носиком девушки. — Расскажи нам солнышко, какие вы там монетки у себя находите?
— Точно такие же. Только там дядька не с бородой, а с усами.
От этих слов по неспортивному телу Профессора, словно ток пробежал, и он встрепенулся.
— А ты уверена, что у дядьки усы были?! — У Олега ясно возник перед глазами образ великого Петра Первого.
Тонкая женская натура, сразу почувствовала слабину мужчины. Пусть это были и не любовные флюиды, а всего лишь денежная страсть, но нервозность человека в очках она почувствовала моментально и крепко сжала козыри в руках.
— А я точно и не помню, чего там у него нарисовано было… — ответила девушка, искоса поглядывая на хозяина.
— Э-э… Жора! Принеси коньячку, будь другом…. А?
Второй приключенческий роман украинского писателя и искателя кладов Дмитрия Севера. Бордо, Рокфор и Шаризо - имена маленьких собак, после знакомства с которыми главный герой, рядовой житель Киева, против своей воли оказывается в эпицентре приключений, разбудив в себе талант авантюриста, и словно персонаж Виктора Гюго, начинает понимать, что главное в любви - вовремя уловить тонкую грань между страстью и трясиной грядущего быта, и разобраться при этом на чьей стороне лучше играть. И если в романе Эорпата автор познакомил читателя с кочевой жизнью скифов, то в "Бордо" он раскрыл перед нами тайны цыганской души и нелегкую участь перебежчиков госграницы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Виктор Николаевич Харченко родился в Ставропольском крае. Детство провел на Сахалине. Окончил Московский государственный педагогический институт имени Ленина. Работал учителем, журналистом, возглавлял общество книголюбов. Рассказы печатались в журналах: «Сельская молодежь», «Крестьянка», «Аврора», «Нева» и других. «На реке черемуховых облаков» — первая книга Виктора Харченко.
На пути к мечте герой преодолевает пять континентов: обучается в джунглях, выживает в Африке, влюбляется в Бразилии. И повсюду его преследует пугающий демон. Книга написана в традициях магического реализма, ломая ощущение времени. Эта история вдохновляет на приключения и побуждает верить в себя.
Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.
Вторая часть романа "Мне бы в небо" посвящена возвращению домой. Аврора, после встречи с людьми, живущими на берегу моря и занявшими в её сердце особенный уголок, возвращается туда, где "не видно звёзд", в большой город В.. Там главную героиню ждёт горячо и преданно любящий её Гай, работа в издательстве, недописанная книга. Аврора не без труда вливается в свою прежнюю жизнь, но временами отдаётся воспоминаниям о шуме морских волн и о тех чувствах, которые она испытала рядом с Францем... В эти моменты она даже представить не может, насколько близка их следующая встреча.
Каково быть дочкой самой богатой женщины в Чикаго 80-х, с детской открытостью расскажет Беттина. Шикарные вечеринки, брендовые платья и сомнительные методы воспитания – у ее взбалмошной матери имелись свои представления о том, чему учить дочь. А Беттина готова была осуществить любую материнскую идею (даже сняться голой на рождественской открытке), только бы заслужить ее любовь.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.