Свадьба палочек - [76]

В тот день, когда я узнала о своей беременности, мне было еще одно, совсем иное откровение. Сидя в электричке на обратном пути в Крейнс-Вью, я обдумывала, как лучше сказать об этом Хью. И вдруг в разгар моих размышлений мне пришло в голову: господи, я ведь больше никогда не буду одна! С этим ребенком в моей жизни я больше никогда не буду одна. Я испытала самое теплое, интимное и утешительное чувство за всю свою жизнь.

Пока Франсес говорила, я инстинктивно прижала руки к животу — не знаю, искала ли я защиты или утешения. Я шепотом спросила ее:

— Разве так уж плохо быть как все?

— Почему же, нет. Просто это совсем не похоже на то, что тебе известно.

— В чем не похоже?

Она задумалась. Ее правая рука резко взмыла с кровати, словно что-то ловила в воздухе. Она плавно опустила руку на колени, подумала еще немного и только после этого сказала:

— Быть обычным человеком — это более глубокое, богатое и гораздо более печальное чувство, чем то, о котором знаешь ты. Где-то в глубинах своих душ, своими генами, клетками люди понимают, что, кроме этого, у них ничего нет. Но по большей части они даже не понимают, что же это такое. Твой дух спокоен, потому что знает: когда закончится этот танец, начнется другой. А потом еще.

— Что именно я могу отдать?

— Твое бессмертие. Ты его передашь своему ребенку. Существу, которое ты любишь так же сильно, как себя. Свое я отдала Шумде. Его собирались казнить. Я не могла этого допустить, потому что понимала: я люблю его больше жизни.

— Как его отдавать — есть какой-нибудь специальный способ?

Она покачала головой.

— Нет. Это всегда бывает по-разному, но ты догадаешься, что именно надо сделать, когда придет время. Не забивай этим голову заранее.

— А что сделали вы, Франсес? Она прикрыла глаза.

— Подожгла пса.

— Почему?!

— Сама не знаю. Но это было необходимо. Когда я осознала, что должна сделать именно это, я сразу поняла, что произойдут перемены. Так и вышло. Как только я это сделала, откуда ни возьмись появился адвокат, который сказал, что может спасти Шумду. Герр доктор Понграц. Никогда не забуду этого имени. Он заявил, что знает о несчастье в театре из газет. Что отыскал малоизвестный австрийский закон, на основании которого Шумда может быть оправдан. Он взялся за это и выиграл процесс.

— Но неужели никто другой не знал об этом законе и не мог им воспользоваться?

Франсес выпрямила спину и пригладила простыню возле себя.

— Нет, потому что до Понграца этого закона в помине не было.

— Бессмертие можно подарить кому угодно или только тому, кого любишь?

— Любому. Узнав, кто ты и чем обладаешь, ты можешь распоряжаться этим даром по своему усмотрению. Можешь отдать его кому хочешь.

Мы молча сидели среди ее цветов и «встроенной» музыки. Мне хотелось еще о многом ее спросить.

— Я могу родить ребенка, даже оставаясь прежней? Не отдав никому своего бессмертия?

— Да! Конечно же, Миранда. Но ты погубишь своего ребенка. Ты будешь его любить, окружать заботой, делать все, что в твоих силах, чтобы его жизнь была счастливой. Но в конечном счете ты его погубишь, потому что ты такая, какая ты есть. Твое «я» всегда будет стоять на первом месте. И, как ты уже узнала, это не всегда очевидно. Сколько бы ты ни старалась, собственную природу не победить. Это все равно что отталкивать руками океанскую волну. Сколько бы ты ни дала своей дочери, потом ты возьмешь вдвое больше. Часто ты даже не будешь об этом знать, но она — будет. Ты уничтожишь основу ее существования — точно так же ты поступала и с другими людьми в твоей жизни. Ты разрушишь ее мечты, растопчешь ее чувство собственного достоинства. Ты высосешь все ее жизненные соки! В твоем нынешнем возрасте она будет рассказывать циничные, горькие истории об этой сучке — ее матери. Эти истории она, конечно, будет заканчивать словами о любви к тебе, но чем меньше она будет тебя видеть, тем лучше. Став взрослой, она станет верить всему, что пишут в женских журналах, и убедит себя, что жизнь проходит зря. Она будет надевать слишком много украшений, и с годами голос ее будет звучать все громче — по мере того, как она будет понимать, что все меньше и меньше находится желающих ее слушать… Посмотри вокруг. Обрати внимание, как люди себя ведут, как взаимодействуют друг с другом. И ты увидишь, что такое происходит везде и всегда. Люди пожирают друг друга во имя любви, семьи, отечества. Но это только предлог — они попросту голодны и хотят, чтобы их накормили. Почитай их лица, газеты, прочти, что написано на их футболках. «Мне кажется, ты меня перепутал с кем-то, кому не насрать». «Мои родители ездили в Лондон, но привезли мне оттуда только эту вшивую футболку». «Так много женщин, так мало времени». «Выигрывает тот, у кого в день смерти больше игрушек». Предполагается, что эти фразочки забавные, остроумные, постмодернистские. На самом же деле все они об одном: Я. Я первый. Прочь с моей дороги.

— Значит, вампиры повсюду?

— Повсюду. Разве что клыков не имеют и не спят в фобах.

— Но что, если я передам бессмертие своей дочери? Будет она счастлива?

— Как знать. Она точно будет вампиром. Зато ты дашь ей блестящий шанс, ведь она по крайней мере получит все эти жизни. Это ведь тоже своего рода счастье. Очень немногие из нас были готовы на такую жертву. Даже встречая любовь своей жизни, мы не торопимся передать любимому свое бессмертие.