Свадьба палочек - [69]
— Хорошо.
Все трое исчезли в дверном проеме. Я подобрала щепку и положила ее в карман. Потом, выйдя из комнаты, пошла по подвалу. Тишину нарушал лишь звук моих шагов. В воздухе висел тяжелый запах сырости и пыли. Лицо у меня пылало. Я чувствовала запах своего пота.
Дверь во вторую комнату оказалась закрыта. Я потянула за ручку. Мне стоило большого труда немного приоткрыть дверь. Она жалобно скрипела, царапая неровный пол. Открыв ее наполовину, я решила немного передохнуть. Я к этому не была готова, но ничего другого мне не оставалось. Сердце мое стало работать с перебоями. Я снова потянула изо всех сил, и дверь открылась полностью.
Я ожидала, что за ней окажется другая комната, размером с первую. И ничего больше. Я не знала, что меня там ждет, но даже и помыслить не могла, что увижу на самом деле.
Пандус. Широкий серый бетонный пандус, идущий вверх — к прожекторам. К ярким прожекторам на фоне черного неба, освещающим что-то — кажется, стадион? Спортивное поле? Ровные ряды мощных прожекторов освещали что-то внизу — скорее всего, поле. Я вышла через подвальную дверь и стала подниматься по пандусу.
Остановившись, я покрутила головой. Это действительно был стадион. Направо и налево от меня уходили галереи, соединяющиеся с другими пандусами. В колледже я бывала на играх, а позднее ходила на стадион «Янкиз» с бойфрендом, который был без ума от бейсбола. Это был огромный стадион. И вот я вышла из подвала моего дома в Крейнс-Вью и попала на колоссальное спортивное поле.
Никого поблизости не было, и от этого все вокруг казалось особенно тревожным и зловещим. В тридцати футах я увидела ярко освещенный киоск, совершенно пустой — ни торговцев, ни покупателей.
— Эй!
Молчание.
Что я должна была делать? Я сделала еще несколько шагов вверх, чтобы разобраться, что же это все такое. Хью так сказал. Шумда обещал, что я увижу нашего ребенка, если приду сюда.
Мое сердце продолжало биться неровно. Я прижала ладонь к груди. Все хорошо, все в порядке. Еще через несколько шагов я оглянулась, желая убедиться, что подвальная дверь не исчезла. Она оставалась на месте. Можно было вернуться. Я заколебалась. Но там, внизу, меня ничто не ожидало, все было впереди. Я пошла по пандусу к стадиону.
Я слышала звук собственных шагов, пока не оказалась на самом верху пандуса. И тут из чаши стадиона волной налетел шум. Вы его тоже наверняка слышали, когда на бейсболе или рок-концерте возвращались на свое место, сходив купить хот-дог или отлучившись в туалет. Этот оглушительный шум никуда не девался, просто отходил на задний план. Ваши шаги звучат громче, пока вы не оказываетесь на вершине пандуса и не входите в чашу. И тогда вас мгновенно оглушает лавина звуков, которые издают двадцать тысяч человек. Разговоры, шорохи, смех, топот, свист — все сливается в невыносимом гаме.
Стадион был полон зрителей. Я остановилась у входа, осмысливая увиденное. Тысячи людей. Похоже, ни одного свободного места. В первые мгновения я не пыталась разглядеть отдельные лица, потому что воспринимала всю картину целиком. Меня удивило, что на поле не было ни стоек ворот, ни десятиярдовой линии, ни зоны защиты. Ни бейсбольной площадки с основной базой и четкими белыми линиями, обозначающими проходы базы. Поле представляло собой ухоженную лужайку, на которой не было ничего, кроме безупречно подстриженной ядовито-зеленой травы, казавшейся еще зеленее в ослепительном свете прожекторов. Я слышала обрывки разговоров, смех, царапанье подошв о каменный пол, хлопки. Откуда-то издалека послышалось улюлюканье. Но это не все. Далеко не все. Шум, издаваемый десятками тысяч людей, собравшихся в замкнутом пространстве.
На поле с нашим ребенком на руках стоял Хью. Кроме них, там больше никого не было. Они казались такими маленькими на фоне огромного зеленого поля. Он смотрел на меня, но не делал мне никаких знаков, не просил к нему подойти. Я неуверенно помахала ему. Он помахал в ответ ручкой нашей дочери. Что я должна была делать? Почему мы все здесь? Что это за люди? Что это за стадион?
Пока бесчисленные вопросы мелькали в моей голове, шум стал затихать, постепенно сходить на нет. Наконец настала почти полная тишина. Тогда-то я и огляделась по сторонам — посмотреть, как другие отреагировали на эту зловещую тишину. И еще кое-что. Запах одеколона. Учуяв запах дорогого, роскошного мужского одеколона, я завертела головой. «Диптих». Я даже название вспомнила.
Посмотрев налево, я пережила двойное потрясение. Потому что все смотрели на меня. И потому что я увидела своего старого приятеля Клейтона Бланшара — человека, который познакомил меня с книготорговлей и Франсес Хэтч. Это был его одеколон. Он сидел не далее чем в трех футах от меня, одетый, как всегда, изысканно — великолепно сидевший на нем темный костюм, пестрый шелковый галстук, белая сорочка. Я произнесла его имя и безмолвно спросила: Клейтон? Здесь? Он улыбнулся.
Рядом с ним сидел мальчик, которого я сперва не узнала. Но потом сразу вспомнила. Как ныряльщик, всплывающий из водных глубин, воспоминание о нем поднялось на поверхность, и я поняла, кто это. Луджер Пут. Такое было у него странное имечко. Его семья жила по соседству с нашей на Мариахильферштрассе в Вене в 1922 году. Он и его друг Куно Зандхольцер однажды затащили меня на чердак нашего дома и заставили снять панталоны. Им казалось, что они заставили меня сделать что-то ужасное, но я не имела ничего против. Лишь бы они обращали на меня внимание. Луджер был в коричневой твидовой кепке для гольфа, которую он все время теребил за козырек. Я хорошо помнила этот жест.
Джонатан Кэрролл — американец, живущий в Вене. Его называют достойным продолжателем традиций, как знаменитого однофамильца, так и Г. Г. Маркеса, и не без изрядной примеси Ричарда Баха. «Страна смеха» — дебютный роман Кэрролла, до сих пор считающийся многими едва ли не вершиной его творчества. Это книга о любви как методе художественного творчества, о лабиринтах наваждения и о прикладной зоолингвистике (говорящих собаках).
Фрэнни Маккейб, начальник полиции городка Крейнс-Вью, известный читателям по романам «Поцеловать Осиное Гнездо» и «Свадьба палочек», приютил в своем кабинете хромого одноглазого бультерьера.Собака сдохла. Но в могиле оставаться не пожелала.Тут-то все и началось.Выведет ли волшебное разноцветное перо нашего героя из лабиринта фантасмагории?
Знаменитый архитектор получает необычный заказ — построить в одной из арабских стран музей, посвященный «лучшему другу человека». Все дело в том, что собаки играли мистическую роль в жизни местного царька, не раз спасая ее. Проект музея приходит внезапно — архитектор просто увидел его отражение на стене. Но все идет вкривь и вкось: в стране начинается гражданская война, и здание решено возводить в Австрии. Целая цепь совершенно невероятных событий и происшествий приводит архитектора к тому, что он с ужасом понимает — его заставили строить новую Вавилонскую башню, а истинный заказчик — вовсе не арабский князь…
В древней европейской столице — Вене — молодой американский писатель пытается заглушить давний комплекс вины, связанный с трагической смертью старшего брата. Заводя новые знакомства, позволяя себе влюбиться, он даже не догадывается, что скоро услышит замогильный клекот заводных птиц и треск пламени из цилиндра мертвого иллюзиониста.
Неутомимый бабник Винсент Эгрих умер. Но возвращен к жизни ангелами-хранителями – ангелами и в прямом смысле, и в переносном – в обличье двух прекрасных женщин, чтобы защитить от сил Хаоса своего еще не рожденного сына, которому суждено восстановить мировую гармонию. Но в первую очередь Этрих должен вспомнить обстоятельства собственной смерти…Впервые на русском.
Автор многих бестселлеров Сэм Байер находится в творческом кризисе. За вдохновением он приезжает в городок своего детства Крейнс-Вью, где тридцать лет назад нашел в реке труп «местной Маты Хари» Паулины Островой по кличке Осиное Гнездо, – и решает написать о ней документальный роман. В постель и в помощники к нему набивается тезка и однофамилица кинозвезды 1940-х годов Вероники Лейк, имеющая сверхъестественное сходство, как со своим прообразом, так и с Осиным Гнездом. Тем временем трупы вокруг начинают множиться с угрожающей быстротой, заставляя усомниться в официальной версии давних событий...
Она – последний живой заклинатель воды. Настало время напомнить об этом океану. Валлийское княжество Гвелод на пороге великих потрясений. Восемнадцатилетняя заклинательница воды Мер не один год скрывается от князя, который использовал ее дар во зло. Но главный княжеский шпион Ренфру находит девушку и уговаривает помочь ему свергнуть тирана.Зачем читать • Красиво написанная история о магии, уникальной силе, власти и свободе; • Валлийская мифология в основе романа; • Понравится поклонникам фэнтези всех возрастов.
Издание продолжает знакомить читателей с литературным наследием Уильяма Морриса. Великий писатель черпал вдохновение в истории Британии и старинном европейском эпосе. «Повесть о Роскошной и Манящей Равнине» и «Лес за Пределами Мира» – блестящие стилизации, напоминающие классические британские и германские саги и лучшие образцы средневекового романа. В то же время уникальные тексты Морриса принято считать первыми крупными сочинениями в жанре фэнтези. Произведения впервые публикуются в блестящем переводе Юрия Соколова.
Люди слишком много внимания уделяют своему отражению в зеркале, и слишком мало собственной тени. А ведь тень, темное отражение, падающее на окружающий мир от той стороны человека, которая не обращена к свету, может рассказать о своем хозяине куда больше. Больше, чем он сам о себе знает.
Вторая часть цикла "Частная практика в Иномирье". Представляет из себя самостоятельное произведение, связанное с предыдущим, "Делом о краже артефактов", только общими героями и некоторыми отсылками. Сыщик Иван Турин, однажды очутившийся в Иномирье, с самого начала подозревал, что в магическом мире должна быть магическая полиция. Теперь ему предстоит убедиться в справедливости своих догадок. Землянин и его напарница, девушка класса "Тень" по имени Астралия Бооти — против Службы контроля Академии универсальной магии!
Жила-была самая обыкновенная девочка Катя. И вдруг – бац! – появилась еще Катерина, точная Катина копия, если не брать во внимание ее отвратительное поведение и тот небольшой нюанс, что Катерина, в общем-то… ведьма. Теперь перед Катей стоит непростая задача: перевоспитать юную ведьмочку. И пока этого не случится, ее собственным мыслям и чувствам придется немного потесниться, ведь сознание Катерины будет жить у нее в голове.
Поездка Михаила в деревню показывает, что привычный мир совсем не такой, каким кажется. Начинается цепочка удивительных событий, которые показывают, что иногда стоит завернуть за угол, где вы столкнётесь с неизведанным…
В полночь 31 января 1999 года две тысячи человек прыгают в море с калифорнийской скалы. В полночь 31 января 999 года тысяча жителей бретонской деревушки сидят в лодках, установленных высоко над землей, и ждут нового всемирного потопа. А человек по имени Жилец составляет Апокалиптический Календарь; он уверен, что новое тысячелетие – эра Хаоса – началось не 1 января 2000 года, а 7 мая 1968 года, и его уверенность заразна. В прихотливом калейдоскопе образов, в водовороте сталкивающихся и разбегающихся персонажей, на пересечении взаимозависимых и сложносочиненных историй любви читателю открываются панк-сцена конца 1970-х и экстремальная порноиндустрия, токийские отели воспоминаний – где в отличие от отелей любви девушки торгуют не своим телом, а воспоминаниями – и утративший реальность, насыщенный кинематографическими символами Лос-Анджелес...
Лос-Анджелес поделен на множество часовых поясов и отграничен от остальной Америки кольцами пожаров и противопожаров.Рожденный в воспаленном воображении газетного обозревателя фильм-мистификация обретает самостоятельное существование.Каждый месяц флотилия китайских джонок доставляет в город свой таинственный груз.В бетонном кубе по прозванию Бункер снимают порнофильм «Белый шепот».Все это и многое другое высвечивается во вспышке Мнемоскопа – замаскированного под современную монументальную скульптуру оптического прибора, призванного вернуть утраченные воспоминания.
Синяя Борода слушает Вагнера и увлекается символистами. Кот в сапогах примеряет роль Фигаро. Красная Шапочка зубастее любого волка. Любовь Красавицы обращает зверя в человека, но любовь Чудовища делает из человека зверя.Это — не Шарль Перро. Это — Анджела Картер, удивительная и неповторимая. В своем сборнике рассказов, где невинные сюжеты из Шарля Перро преобразуются в сумрачные страшилки, готические и эротические, писательница добилась ослепительного совершенства...
Почему считается, что цыгане умеют предсказывать будущее?Почему на долларовой банкноте изображены пирамида и светящийся глаз?Почему статуя Моисея работы Микеланджело имеет рожки на голове?Потому что современной эпохе предшествовал Эгипет; не Египет, но — Эгипет.Потому что прежде все было не так, как нынче, и властвовали другие законы, а скоро все снова переменится, и забытые боги опять воцарятся в душах и на небесах.Потому что нью-йоркские академические интриги и зигзаги кокаинового дилерства приводят скромного историка Пирса Моффета в американскую глушь, тогда как Джордано Бруно отправляется в странствие длиною в жизнь и ценою в жизнь, а Джон Ди и Эдвард Келли видят ангелов в магическом кристалле.Обо всем этом — в романе «Эгипет» несравненного Джона Краули; первом романе тетралогии, которая называется — «Эгипет».