Суженый-ряженый - [56]

   Она была совершенно потрясена. Но не до такой степени, чтобы потерять дар речи.

   -- Олеся такая вся из себя здравомыслящая и практичная... -- недоверчиво проговорила Таня. -- Не может быть, чтобы она одалживала всем твоим любовницам свою одежду!

   -- Вот тут ты абсолютно права! -- Захаров ухмыльнулся еще шире и потащил ее в спальню. -- Слушай, Тань, давай-ка одевайся, а то я действительно опоздаю на встречу. Между прочим, Олеся видела из окна, как мы вчера приехали. Она сказала, что это было весьма занятное зрелище. По ее словам, дверцы буквально разлетелись в разные стороны, а из машины мы выскочили как пробки из плохо охлажденного шампанского. Когда же мы ринулись навстречу друг другу, она ожидала грома и молний.

   -- Какой, однако, слог может быть у бухгалтера, -- пробормотала Таня, натягивая тонкий черный чулок. -- Жаль, она была обманута в своих ожиданиях.

   -- Ничуть, -- хмыкнул Глеб. -- Олеся клянется, что за мгновение до того, как мы с тобой слились в поцелуе, она наблюдала нечто вроде вольтовой дуги.

   -- Все черное. Немного мрачновато, пожалуй, -- оглядев себя в зеркало, констатировала Таня. -- По-моему... у меня была серебряная цепочка... -- Она кинулась к своей сумке. -- То есть не совсем серебряная и не совсем цепочка, но это как раз то, что надо! А кстати, что такое вольтова дуга?

   -- Ну-у, насколько я помню физику... это такой разряд в газе, который происходит между двумя электродами при высоком напряжении.

   Прекратив свои лихорадочные поиски, Таня ошалело уставилась на Захарова:

   -- Слушай, Глеб, неужели Олеся помнит физику так же хорошо, как ты?

   -- Можешь сама спросить ее об этом, когда будешь вечером возвращать пиджак.

   -- Ничего не выйдет! Потому что сегодня вечером... Точно, вот она! -- С победным видом Таня выудила из сумки массивную цепь из какого-то не слишком драгоценного металла, который условно она привыкла именовать серебром. -- Так вот, сегодня вечером я поеду к себе домой на своей собственной машине, в багажнике которой стоит сумка с моей собственной одеждой. Еще там стоят две трехлитровые банки с клубничным вареньем. Ты знаешь, Глеб, у меня дома есть для них и более подходящее место.

   -- С клубничным? Нет проблем. О вольтовой дуге спросишь Олесю потом.

31

   Вечером она действительно подъехала к своему дому на своей машине. За рулем, правда, сидел Захаров, а Таня расположилась рядом с ним. На губах ее играла беспечная улыбка, в то время как сама она предавалась мрачным мыслям.

   И дело тут было вовсе не в том, что, оказавшись на пассажирском месте в собственной машине, Таня чувствовала себя жертвой воинствующего мужского шовинизма. Нет, в вопросах вождения она всегда придерживалась умеренно-феминистических взглядов, а Глеб, вне всяких сомнений, был водителем более высокого класса.

   Очень стараясь отвечать не совсем уж невпопад, Таня всю дорогу прикидывала, как бы ей исхитриться и незаметно для Захарова убрать с глаз долой семейные фото, водворенные на место к приезду родителей. Однако на ум почему-то приходили только такие идеи, которые были слишком сложны, чтобы быть воплощенными в жизнь.

   Вот уже и мост через Смоленку, до дома рукой подать. И тут вдруг она подумала: "Хватит! Пусть будет что будет. Чем черт не шутит, быть может, Захарова это даже позабавит. Во всяком случае, он теперь точно будет знать, кого ему надо избегать".

   Судьба тем не менее рассудила по-своему и предоставила Тане еще одну отсрочку.

   -- Какая красавица!

   Услышав возглас Глеба, она обернулась. С гордым достоинством к ним направлялась роскошная рыжая колли. В самом деле красавица!

   -- Ты еще не видел ее хозяйку, -- усмехнулась Таня и поставила банку с клубничным вареньем обратно в багажник. Другую банку очень нежно прижимал к своей груди Захаров. -- Здравствуй, Агата! -- Она потрепала колли по загривку.

   -- Гав! -- чинно ответила воспитанная собака. Ее пушистый хвост, однако, повел себя куда эмоциональнее своей владелицы и радостно заметался в воздухе.

   -- Вот это и есть Агата, -- обернувшись к Захарову, информировала Таня. Впрочем, она не была уверена в том, что он ее слышит, потому что Глеб наконец-то увидел Леру. Это Таня поняла по восхищенному блеску его глаз. На мгновение она ощутила легкий укол ревности, но только на мгновение и совсем легкий. В конце концов, восхищение Захарова было всего лишь нормальной реакцией на неземную красоту ее подруги. Вполне естественной и даже весьма сдержанной реакцией, потому как на иных мужчин при взгляде на нее вообще нападал столбняк.

   -- Привет! -- Лера старалась рассмотреть Таниного спутника, пока их разделяло хоть какое-то расстояние. Пялиться на незнакомого человека в упор она считала не слишком приличным, а Макс только сейчас сообщил ей, что это тот самый парень, который тогда нес Таню на руках.

   -- П-вет! -- вторила маме дочка, подпрыгивая на папиных плечах. К счастью, Макс надежно фиксировал ножки возлюбленного чада, потому что непоседа вертелась во все стороны, размахивая зенитовским флажком. Ребенок вообще был с ног до головы в зенитовской символике.