Существует ли загробная жизнь? - [4]
Как мы уже отметили, первые религиозные представления человечества зародились сравнительно поздно. На протяжении сотен тысяч лет человеческой истории отсутствовали даже малейшие признаки религиозных верований, обрядов или культов. Этот факт твердо установлен наукой, изучающей жизнь наших далеких предков.
Самые примитивные, зародышевые формы первобытной религии мы находим у людей, живших в эпоху так называемой мустьерской культуры, не ранее 80-100 тысяч лет тому назад. Скелетные останки человека этой эпохи, так называемого неандертальского человека, были найдены впервые в долине реки Неандер (Неандерталь) в Германии, а затем обнаружены и на территории СССР — в гроте Киик-Коба в Крыму и в гроте Тешик-Таш в Узбекистане.
По каким же признакам судят ученые о возникновении религиозных представлений в этот период? По преднамеренным захоронениям, т.е. по появлению обычая хоронить мертвых. Этот обычай носит уже культовый характер, он выражает заботу о дальнейшем существовании умершего сородича. А это уже не что иное, как начало веры в сверхъестественное, веры в загробную жизнь, свидетельствующей о наличии религиозных воззрений.
Некоторые советские исследователи, занимающиеся изучением первобытных религиозных верований (например, М.С.Плисецкий), отрицают неандертальские погребения и считают, что погребальная обрядность, а следовательно, и религиозные верования появились еще позднее, с так называемого кроманьонского человека, жившего в ориньякскую археологическую эпоху, около 40 тысяч лет тому назад.
Большинство советских специалистов по каменному веку признает бесспорным существование мустьерских погребений, считая, что едва заметные зачатки религиозных представлений стали зарождаться уже у неандертальцев к концу их периода, хотя говорить о сколько-нибудь отчетливо оформившихся первобытных верованиях можно только в последующие эпохи развития человека. Так, погребения неандертальцев еще не свидетельствуют о появлении веры в душу и загробную жизнь. Все мустьерские погребения найдены в тех же пещерах, где жили люди (неандертальцы). В этот период еще отсутствуют специальные могильники, находящиеся за пределами поселений. Ямы, в которых помещался мертвец, нечетко очерчены. Умершего клали в позе спящего на боку, со слегка подогнутыми ногами, прикрывая сверху слоем земли и камней. Это свидетельствует об искусственном захоронении; в противном случае, т.е. если бы трупы были просто брошены в пещеру, они бы сразу же стали добычей хищников. Никаких приношений в могилу еще не клалось.
В 1924 г. недалеко от Симферополя в скалистом дне крымского грота Киик-Коба была раскопана неглубокая погребальная яма, около 210 см длиной, выдолбленная его первобытными обитателями. По форме могильная яма соответствует очертаниям человеческого тела. Расположение некоторых сохранившихся частей скелета позволило целиком восстановить его положение. Скелет лежал на правом боку со слегка подогнутыми коленями. Точно такое же расположение и хорошая сохранность костей неандертальского мальчика 8-9 лет, найденного в пещере Тешик-Таш (Узбекская ССР) в 1938 г., свидетельствуют о том, что его труп древние обитатели грота не бросили на поверхности, а тщательно засыпали землей.
Мы не знаем, чем вызваны погребения, встречаемые в стоянках неандертальцев разных стран: страхом перед мертвым, заботой о нем, а, возможно, просто желанием уберечь покойника от зверей. Можно предполагать, что у неандертальцев существовали представления о том, что какая-то связь умершего с оставшимися в живых сохранялась и после смерти, т.е. что здесь уже имела место слабая, еще неотчетливо выраженная вера в сверхъестественное, составляющая неотъемлемый признак каждой религии.
Только археологические памятники позднейших эпох, так называемого верхнего палеолита (40 тысяч лет назад), позволяют говорить о явственном распространении и полном развитии различных и тесно связанных между собой форм первобытных религиозных верований и обрядов.
Одной из важнейших и характерных форм первобытной религии был анимизм (от латинских слов «анима» — душа, «анимус» — дух), т.е. вера в душу и ее загробную жизнь. О появлении этой веры свидетельствуют погребения верхнего (позднего) палеолита, эпохи кроманьонца, т.е. вполне разумного человека. Здесь уже встречаются захоронения человека в сильно скорченном положении, с коленями, подогнутыми почти к самому подбородку. Такое положение достигалось лишь при специальном, намеренном связывании трупа. Подобные погребения людей с ногами и руками, прижатыми к телу, еще не так давно наблюдались у ряда современных отсталых племен (например, у эскимосов, папуасов и др.). Этот обряд тщательного связывания или спеленания покойника был связан с верой в загробную жизнь мертвеца, с боязнью, что он может встать из могилы и причинить вред живущим. Мы можем предположить, что сходные верования возникли и у первобытного человека.
При раскопках попадаются захоронения людей, покрытых красным веществом, по-видимому охрой. Окрашивание трупа в красный цвет также имело связь с верой в загробную жизнь. В представлениях многих отсталых племен красная краска и сейчас является символом огня или крови, т.е. жизни.
В антирелигиозных очерках рассказано об истории создания «священных книг» — Библии, Корана и Талмуда — и их использовании эксплуататорскими классами в реакционных целях.
Книга посвящена исследованию вопроса о корнях «сергианства» в русской церковной традиции. Автор рассматривает его на фоне биографии Патриарха Московского и всея Руси Сергия (Страгородского; 1943–1944) — одного из самых ярких и противоречивых иерархов XX столетия. При этом предлагаемая вниманию читателей книга — не биография Патриарха Сергия. С. Л. Фирсов обращается к основным вехам жизни Патриарха лишь для объяснения феномена «сергианства», понимаемого им как «новое издание» старой болезни — своего рода извращенный атеизмом «византийский грех», стремление Православной Церкви найти себе место в политической структуре государства и, одновременно, стремление государства оказывать влияние на ход внутрицерковных дел. Книга адресована всем, кто интересуется историей Русской Православной Церкви, вопросами взаимоотношений Церкви и государства.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Книга отражает некоторые результаты исследовательской работы в рамках международного проекта «Христианство и иудаизм в православных и „латинских» культурах Европы. Средние века – Новое время», осуществляемого Центром «Украина и Россия» Института славяноведения РАН и Центром украинистики и белорусистики МГУ им. М.В. Ломоносова. Цель проекта – последовательно сравнительный анализ отношения христиан (церкви, государства, образованных слоев и широких масс населения) к евреям в странах византийско-православного и западного («латинского») цивилизационного круга.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.