Сурские закаты - [3]
И вот у наших скворцов появилось потомство. Когда мать или отец подлетали к шесту с полным клювом корма, в домике поднимался отчаянный писк. Потом из летка скворечника стали высовываться серовато-коричневые головки прожорливых детенышей.
Однажды, придя со двора, жена сказала мне:
— Иди скорее!
Выйдя на крыльцо, я услышал сильные, частые удары. Казалось, где-то рядом рассыпалась барабанная дробь трудяги-дятла.
Махая рукой, жена звала меня к липам. Зайдя за дом, я увидел такую картину: над шестом метались в тревоге скворцы, а на скворечнике у самого летка примостился большой серый дятел. Он долбил доску, стремясь расширить леток. Долбил что есть силы — вниз летели, точно вязальные спицы, щепочки.
— Посмотри, что он делает, душегубец! — сказала жена.
Схватив из-под ног ссохшийся комок земли, я запустил его в сторону скворечника. И закричал, хлопая в ладоши:
— Кыш, кыш, разбойник!
Дятел улетел. Взволнованные, взъерошенные скворцы один за другим скрылись в домике. Надо же было проведать беспомощных детей, которым грозила такая опасность!
В тот день дятел прилетал еще два раза. Появлялся он, нарядный щеголь в малиновых рейтузах, проявляя поразительное упрямство, и в следующие дни. Не в меньшей мере, чем родители, охваченные тревогой за скворчат, были все время начеку и мы. И едва от лип доносились первые дробные удары, бежали в сад и прогоняли нахала.
— Я ни от кого не слышала, что дятлы способны на такой разбой! — говорила удивленно жена, держа теперь под рукой медный поднос и увесистую палку вместо колотушки.
— Я тоже, — отвечал я, прислушиваясь к суматошному писку в домике на шесте. Отчетливо видна была шель, пробитая дятлом, стремившимся расширить отверстие, чтобы проникнуть в скворечник за добычей.
Как-то под вечер повстречал я лесника Скалкова. Остановив неспешно трусившую Ласку, низкорослую каурую кобылу, он поздоровался, спросил, нет ли у меня с собой свежей газеты. Тут я и рассказал Скалкову о проделках дятла.
— У меня в квартале пестрый дятел несколько дуплянок разорил, — проговорил лесник, кнутовищем сбивая на ухо форменную фуражку. — Истый душегубец!
К концу июля шумное семейство покинуло свой домик. Видимо, улетели скворцы в лес на рассвете, когда мы еще спали. И как ни грустно было расставаться с ними, я вздохнул с облегчением: сберегли-таки скворчиное потомство от дятла!
Осенью я снял с шеста старый скворечник и заменил его новым. Но что-то с тех пор вот уже третий год сиротливо пустует новый домик, не поселяются в нем по весне хлопотливые свистуны-скворушки.
