Суровые дни - [47]

Ольшванг, войдя с мадам Пепеляевой в буфет, заметил молодого Соловова и подошел к Вадиму:

— Не возражаете разделить со мной компанию?

Вадиму льстило, что представитель фирмы «Сандэрс энд Родерс» по-приятельски разговаривает с ним и все обратили на это внимание.

— Простите за любопытство: кто эта молодая особа, с которой вы, мой друг, так прекрасно танцевали?

Вадим покраснел:

— Дочь Ростислава Леонидовича Таганцева. Она врач заводской больницы.

— С удовольствием выпью на вашей свадьбе! — Ольшванг, захохотав, хлопнул его по плечу. — А сам-то Таганцев здесь?

— Да.

— Прекрасно! Познакомьте меня с ним.

Когда Сергей вошел в гостиную, Черноусов получал деньги с веселой компании. Он сделал Сергею незаметный знак: подожди! Снова заиграл оркестр, и офицеры со своими дамами поспешили в зал.

Черноусов, взяв поднос со сладостями, подошел к Сергею. Но только они собрались заговорить, откинулась портьера и появилась Ася. Сергей нарочито громко спросил:

— Шоколад-то местный?

— Что вы-с! — почтительно ответил Черноусов. — Привозной. Американский!

Купив шоколад, Сергей пошел навстречу Асе.

— Угощайся! — Разорвав цветную обертку и серебряную бумажку, Сергей надломил плитку.

— Не хочется, — отказалась Ася.

— Бери, бери. Американский!

Ася оттолкнула руку Сергея:

— Я искала тебя.

— Вадим и без того дуется на меня. Узнав про эту встречу, он воспылает лютой ненавистью.

Ася посмотрела на улыбнувшегося Сергея:

— Садись.

— Повинуюсь! — И, нарочито вздохнув, опустился на диван. Ася села рядом.

— Я написала письмо.

— Вадиму?

— Тебе. Получишь его завтра. Раз мы встретились, поговорим сейчас.

— А может, не стоит, Ася? Дай получить твое письмо! Это будет очень приятно. Оно напомнит далекое время, когда ты мне писала.

— Нет, — решительно возразила Ася. — Выясним все не откладывая.

— Тебе хочется?.. Ну что ж, ладно! — Сергей отломил кусок шоколада и с удовольствием стал есть.

— Зачем ты сюда пришел?

— Пригласили наиболее уважаемых рабочих завода. И меня тоже. Мог ли я отказаться от чести побыть среди избранного общества. А кстати, к нему принадлежишь и ты… и Вадим… Вы здорово танцевали! Я долго смотрел на вас… Пара — хоть куда!

Развязный тон Сергея возмутил Асю. Захотелось встать и уйти, но, сдержавшись, она спросила:

— Тебе не стыдно?

Сергей видел, как увлажнились ее глаза.

— В детстве ты был смелым, добрым, — Ася говорила тихо и медленно. — Я восхищалась тобой. Это чувство росло вместе со мной… Ты уехал в Петроград, я осталась здесь… Я заходила к тете Варе, знала все, что ты делаешь, готова была, следуя твоему примеру, пойти на любые жертвы.

Сергей откинул голову на спинку дивана и смотрел куда-то вверх. Он не мог, не имел права сказать ей правду! Лицо Сергея стало каменным, оно ничего не выражало.

— Сергей! Ты слушаешь?

— С огромным интересом, — не меняя позы, ответил Сергей.

— Но ты вернулся другим. Не таким, каким я знала тебя!

— А не кажется ли тебе это все? Я не изменился.

— Нет. Если бы ты оставался прежним, Прохор Константинович не выгнал бы тебя из дому. Ты не был бы здесь, на этом вечере.

Ася остановилась. Сергей повернул к ней голову, словно говоря: ну что же, продолжай! И Ася сказала шепотом:

— А там! Да, там, где твой отец и его товарищи! Голос Аси стал резок. Сергей не выдержал и взял ее руку. Какая она горячая!

— Ася, не говори о вещах, которых не знаешь…

Сергей чувствовал, как под его пальцами беспокойно пульсировала маленькая жилка. Ася встала. Глаза ее стали злыми, лицо побледнело.

— Здесь завод, который я люблю и где хочу работать!

— И нарочно в чертежи отца вписываешь неверные цифры?! Ты… вы… мелкий карьерист!

Она выбежала из гостиной, но тут же снова показалась в дверях.

— Порвите письмо! Оно послано по ошибке!

Сергей вскочил, чтобы ее догнать, но увидел Черноусова и остановился. Письмо, конечно, он не порвет.

Вадиму с Ольшвангом пришлось изрядно потолкаться, прежде чем они, поднявшись в библиотеку, нашли Таганцева.

Удобно устроившись в кожаном кресле, Ростислав Леонидович просматривал технические журналы.

Вадим, знакомя Ольшванга с Таганцевым, назвал его фамилию. Старый инженер припомнил: на днях Елистратов передал настоятельную просьбу этого господина навестить его в «Королевских номерах».

— Никак не мог выбраться. Живу в заводе. До города приходится ехать поездом или лошадкой.

— Хотел первым нанести визит, но явиться незваным к вам, домой, счел неудобным. Поэтому попросил Елистратова устроить нашу встречу. Спасибо Вадиму Романовичу, с батюшкой которого мы встречались еще в Петербурге, помог отыскать вас. — Ольшванг повернулся к Вадиму и многозначительно сказал: — Вадим Романович ждет не дождется поскорей снова танцевать с вашей дочерью.

Вадим понял намек:

— Альберт Ричардович, вы отгадываете чужие мысли!

И поспешил вниз.

Ольшванг дружески взял Таганцева под руку.

— Вы рисковали жизнью, протестуя против вывоза завода. Верховный правитель высоко оценил ваше мужество. Лично слышал об этом в Омске.

Таганцев засмеялся:

— Вы, батенька, того… перехватили!

— Вас знают и в Нью-Йорке.

Таганцев махнул рукой.

— Истинная правда! Еще в 1913 году, когда вы написали проект изыскательских работ…