Суровые дни - [3]
Севастополь!
Карта вдруг закружилась. Сперва медленно. Потом — яркой каруселью, быстрей и быстрей. Кружки и линии слились в одно цветное пятно.
Верховный правитель спал.
Замерзший офицер-шофер не выдержал и выпрыгнул из автомобиля.
Ольшванг перестал ходить по гостиной. Он решительно вошел в соседнюю комнату, где скучали адъютанты.
— Разбудите адмирала!
Адъютанты удивленно уставились на него. Правда, адмирал предупредил: утром приедет господин Ольшванг. Но…
Ротмистр барон Штиглиц, любимец адмирала, переглянулся с капитаном Осекиным и хорунжим Снежковым: будить или нет? Осекин пожал плечами. Снежков отрицательно покачал головой.
— Мне надоело ждать! — резко сказал Ольшванг.
Адъютанты поняли человек, который так говорит, имеет на это право.
Барон Штиглиц пригладил безукоризненный пробор и одернул френч.
— Попробую…
Осторожно приоткрыв дверь в темную спальню, барон прислушался. Тихо. Штиглиц в нерешительности остановился. Фарфоровые часы с пастушками мелодично отзвонили одиннадцать ударов. Им ответили густым, солидным звоном часы в кабинете.
Барон больше не колебался и раздвинул тяжелые шторы. В широкое окно, выходящее на набережную Иртыша, ворвался яркий солнечный свет.
Колчак открыл глаза.
— Ваше превосходительство! Одиннадцать часов.
— О! Я непозволительно долго спал.
Колчак потянулся сильным худощавым телом.
— Вас ожидают.
— Господин Ольшванг? — Колчак быстро поднялся. — Извинитесь и скажите: через полчаса я к его услугам.
Барону показалась странной поспешность, с какой адмирал собирался принять раннего посетителя.
Прошло тридцать минут, и господин Ольшванг сидел в кабинете адмирала, куда было приказано подать завтрак.
Пока вестовой наливал кофе и раскладывал на тарелочки ломтики поджаренного хлеба, ветчину и сыр, хозяин и гость молчали, изучая друг друга. Но как только они остались наедине, Ольшванг заговорил по-английски:
— На всем пути от Владивостока до Омска двигаются на запад эшелоны с иностранными солдатами. Я видел шотландские пледы, синие береты французских стрелков, фетровые шляпы американских парней… Имея таких надежных союзников, можно смело наступать.
— Наступление решено!
Ольшванг внимательно посмотрел на Колчака. Убедившись, что адмирал полон решимости и это не просто красивая фраза, он положил кусок ноздреватого сыра между двумя ломтиками поджаренного хлеба.
— К весне большевизм исчезнет! — уверенно произнес Колчак.
Отпивая маленькими глотками душистый черный кофе, он старался догадаться, зачем пришел Ольшванг, о приезде которого многозначительно сообщил вчера на вокзале Гаррис.
— Прошу. Сибирская закуска. — Колчак подвинул вазочку с зернистой икрой.
Ольшванг не заставил себя упрашивать и ложечкой брал икру прямо из вазочки. Когда она опустела, гость вынул сигару и закурил.
— Значит, наступление решено?
— Оно начнется в ближайшее время.
— На юг или запад?
Колчак никак не ожидал этого поставленного в лоб вопроса. Чашечка с кофе слегка дрогнула в его руке. Он сразу насторожился. Но, помедлив, ответил, изображая предельную искренность:
— Не могу сказать точно…
— Военная тайна? — улыбнулся Ольшванг.
— Нет. Вопрос еще не решен.
Ольшванг притворился, что поверил адмиралу.
— Тем лучше. Я не опоздал…
Теперь перед Колчаком сидел другой человек. Исчезло ласковое добродушие. Прищуренные глаза колючи. Говорит — будто отдает команду.
— Большевики, национализировав уральские заводы, хотели вышибить нас из седла. Но мы сидим крепко… Урал должен быть освобожден в первую очередь.
Колчак с трудом сдержался, чтобы не вспылить. Разговаривает, как с подчиненным! И кто? Инженеришка! Адмирал резко поднялся с кресла. Но Ольшванг, дымя сигарой, остался сидеть, закинув ногу на ногу.
— Решение, которое мне как верховному правителю надлежит принять, прежде всего должно исходить из интересов России.
Адмирал бросил быстрый взгляд на Ольшванга — какое действие произвела патетическая фраза. Но Ольшванг будто и не слышал. Он продолжал спокойно, не обращая никакого внимания на взволнованность адмирала:
— Группа американских банков: «Киддер Пибоди энд компани», «Гаранти трест компани», «Нейшнл сити бэнк оф Нью-Йорк» организуют «Уральский банк». — И, чтобы объяснить, какое это имеет непосредственное отношение к адмиралу, добавил: — Промышленность Урала, отныне связана с этим могущественным финансовым объединением.
Ольшванг встал и подошел к Колчаку.
— Меня уполномочили передать, адмирал: одним из акционеров и членов правления банка являетесь вы… — Ольшванг положил тяжелую руку на золотой адмиральский погон. — Хотя вы человек военный, но поймете, какие доходы принесут акции «Уральского банка», когда ваша доблестная армия очистит Урал от большевиков. А? Этого с нетерпением ждут ваши коллеги в правлении банка… — Голос Ольшванга зазвучал торжественно: — Морган, Рокфеллер и мистер Форд… — Добродушная улыбка вновь появилась на лице Ольшванга. — Не смею больше задерживать, адмирал. Вас ждут государственные дела. Желаю успехов.
— Благодарю. — Колчак крепко пожал руку Ольшвангу. — Где вы остановились?
— В гостинице.
— Вас сейчас отвезут туда. — Колчак хотел нажать кнопку звонка.
— Не беспокойтесь, адмирал. Это недалеко. К тому же скромному служителю фирмы «Сандэрс энд Родерс», коим являюсь я, неудобно ездить в личном автомобиле верховного правителя.
![Бесцеремонный Роман](/storage/book-covers/9d/9da23c3af34002534b4f01e929e1076d39e3553f.jpg)
В книге – впервые переиздаваемый после 1927 года роман малоизвестных советских авторов. Их герой Роман Владычин в наполеоновской Франции пытается преобразовать историю в соответствии со своими представлениями и идеалами.Название надо писать полностью заглавными буквами, чтобы соблюсти тройственную авторскую волю и не истолковать однозначно ту двусмыслицу, которая в нем заложена. Ведь «Бесцеремонный роман» – это была бы характеристика произведения, а «бесцеремонный Роман» – характеристика героя. Авторы хотят, чтобы оба смысла мерцали читателю то враздробь, то вместе, наш долг – уважать их желание.
![Вулкан в кармане](/storage/book-covers/50/5001bf3b3bb91b82de4d14898fdce695a054ec39.jpg)
«Вулкан в кармане» Б. Липатова и И. Келлера — классическое произведение литературы «красного Пинкертона». Советский полпред-шпион Фокин, его подруга-белоэмигрантка, сыщики Штрук и Шерлок Пинкертон, иностранные банкиры и опереточные африканские дикари заняты поисками небывалой взрывчатки, попутно предоставляя авторам возможность вдоволь развлечься.
![Универсальные лучи](/storage/book-covers/40/404886e7626626991f17e75b34621a0d7184de34.jpg)
Революционно-фантастическая повесть.Иллюстрации А. Литвиненко.Ленинград, Госиздат РСФСР, 1924 г.В том же, 1924 году, повесть печаталась под названием «Сорванец Джо» в ленинградско-московском издательстве «Книга». Текст в этом издании незначительно отличается от текста в книге «Универсальные лучи».
![Собрание сочинений в десяти томах. Том 1](/storage/book-covers/5f/5f0d2653ccbbd65058a1441e67c7a0541603b242.jpg)
Повести и рассказы• Старая башня• Соревнователь• Яшмовая тетрадь• Архип• Смерть Налымовых• Однажды ночью• Петушок• Злосчастный• Мечтатель. (Аггей Коровин)• Мишука Налымов. (Заволжье)• Актриса• Сватовство• Казацкий штос• Катенька. (Из записок офицера)• Родные места• Пастух и Маринка• Месть• В лесу• Прогулка• Самородок• Эшер• Неверный шаг. (Повесть о совестливом мужике)• Ночь в степи• Харитоновское золото• Терентий ГенераловРоман• Чудаки.
![Телесная периферия](/storage/book-covers/cd/cd90dc20d8d1654da97911601b00cfa7574e1b6a.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Почта полевая](/storage/book-covers/21/21cdffc3899b5f1235a670a58108cd2b9e2350ca.jpg)
Книга прозы известного советского поэта Константина Ваншенкина рассказывает о военном поколении, шагнувшем из юности в войну, о сверстниках автора, о народном подвиге. Эта книга – о честных и чистых людях, об истинной дружбе, о подлинном героизме, о светлой первой любви.
![Леша](/storage/book-covers/d6/d6bf61796b855c588f6c9063cf629583b8c34f2c.jpg)
Книга прозы известного советского поэта Константина Ваншенкина рассказывает о военном поколении, шагнувшем из юности в войну, о сверстниках автора, о народном подвиге. Эта книга – о честных и чистых людях, об истинной дружбе, о подлинном героизме, о светлой первой любви.
![Воспоминание о дороге](/storage/book-covers/6e/6ed8615fb138c0d3f59747706f79120958125a3a.jpg)
Книга прозы известного советского поэта Константина Ваншенкина рассказывает о военном поколении, шагнувшем из юности в войну, о сверстниках автора, о народном подвиге. Эта книга – о честных и чистых людях, об истинной дружбе, о подлинном героизме, о светлой первой любви.
![Во второй половине дня](/storage/book-covers/40/40d0890f73905f76615ae6b4086ae4ea331fc1d3.jpg)
Книга прозы известного советского поэта Константина Ваншенкина рассказывает о военном поколении, шагнувшем из юности в войну, о сверстниках автора, о народном подвиге. Эта книга – о честных и чистых людях, об истинной дружбе, о подлинном героизме, о светлой первой любви.