Супруг по заказу - [60]

Из-за угла с лаем выбежал пес, и Сара немедленно его позвала.

— Эй, поосторожнее, — предупредила экономка. — Немедленно отойдите от этой уродливой твари!

Между собакой и Сарой внезапно выросла лошадь. Лошадь Невилла. На какой-то момент Оливия забыла о его присутствии.

Приняв происшествие за призыв к действию, Оливия немедленно спустилась вниз.

— Где все? — спросила она, ни к кому в особенности не обращаясь. — Я выслала вперед человека предупредить о приезде.

— Старый Хэмилтон глух, — объяснил Невилл, спешиваясь.

— Глухота не должна была помешать ему прочитать мою записку. Он знал, что мы сегодня приезжаем.

— Фонарь на столбе подтверждает это. Он наверняка вас ожидает. Видимо, просто задремал. Но я его разбужу.

— Не стоит, — покачала головой Оливия. — Покажите, пожалуйста, конюшню Джону, а я все улажу здесь.

Он кивнул и погладил Робина.

— Хэмилтон, возможно, забыл нанять девушку вам в помощь.

— Мы справимся… если собака прекратит этот ужасный вой, — раздраженно бросила Оливия и, подойдя к экипажу, порылась в ковровой сумке, пока не нашла кусочек сыра, после чего подошла к собаке, честно несшей свою службу.

— Довольно. Иди сюда, — нежно пропела она и бросила псу половину ломтика. Пес испуганно подпрыгнул, но тут же понюхал угощение и мигом проглотил. Еще одним кусочком она подманила его еще ближе, а третий он уже брал с ее протянутой ладони.

— Ну вот, — проворковала она. — Полагаю, ты своим лаем поднимешь мертвого. И поэтому я оставляю за тобой место во дворе. Но ясно, что тебя легко подкупить.

Животное завиляло хвостом, явно ожидая очередной подачки.

— Он ужасно тощий, — заметила Сара. — Думаю, нужно назвать его Боунс[4].

— Возможно, у него уже есть кличка, — возразила Оливия и обратилась к миссис Мак, наблюдавшей за разгрузкой багажа: — Ну что, войдем в дом?

— Да. Мне не терпится добраться до этого старого никчемного олуха, — прошипела экономка. — Хорошо его помню! Старый брюзга! Наверное, сейчас уже совсем одряхлел!

Она направилась к дому. Джон и охранник, нагруженные вещами, следовали за ней. Сара присела на корточки и стала гладить присмиревшую дворняжку, Оливия задержалась во дворе и осторожно огляделась. Она уже чувствовала себя гораздо лучше. Успела усмирить пса и сделает то же самое со слугами… если таковые имеются. Приведет в порядок дом…

Она уже заметила, что в углу, возле двери, гниют листья, оставшиеся с прошлой осени, а плющ успел затянуть окна первого этажа и поднялся до самой черепичной крыши… Ничего, всему свое время.

От размышлений ее оторвал голос Невилла Хока:

— Вы задержались здесь по какой-то причине?

— Да. Но не той, о которой вы подумали, — процедила она, надеясь, что язвительный тон скроет ее внезапную нервозность.

— А по какой же? — спросил он, подходя. Фонарь, оказавшийся у него за спиной, превратил Невилла в темную тень, силуэт человека, которого ночь, уединенность и их близость делали еще более для нее опасным. Тот факт, что здесь он казался совершенно другим, настоящим дикарем, наконец-то попавшим в свою стихию, заставлял ее нервы трепетать от тревоги и предвкушения.

Не так она думала отреагировать на этого человека…

— Я задержалась здесь… потому… потому что на меня обрушилась поразительная смесь эмоций, — призналась она, решив быть честной, пусть и относительно. — Этот дом когда-то был моим, и вот теперь я снова здесь, и меня осаждают, казалось бы, давно похороненные воспоминания.

Он словно впился в нее взглядом… и она едва не попятилась.

— Воспоминания о вашем отце? Знаете, я тоже его помню. Встречал несколько раз.

— Правда?

— Однажды в Келсо и дважды на охоте, — обронил он, ничего больше не добавив.

— И каково было ваше впечатление о нем? — не выдержала Оливия.

— Мужчина как мужчина, — пожал плечами Невилл. — Настоящий великан. Очень сердечный и дружелюбный.

— Полагаю, это означает, что он был пьян? — процедила Оливия.

Он снова пожал плечами:

— Мне так показалось.

Из Оливии словно воздух вышел. Сгорбившись, она принялась ковырять землю носком полусапожка.

— Учитывая ваше недопустимое поведение прошлой ночью, неплохо бы вам усвоить урок, которого так и не усвоил мой отец. Если бы не его пристрастие к спиртному, он был бы сейчас здесь, с нами, — выпалила она и, поняв, что и так сказала слишком много, поспешила в дом. Невилл остался во дворе, держа поводья Робина, и смотрел вслед Оливии. У него не было готового ответа на эти запальчивые слова. Значит, она слышала о его гнусных выходках прошлой ночью, выходках, которых сам он не помнил. Пришлось спросить Барта, и Невилла до сих пор корчило от стыда при мысли о том, что он натворил.

Он устало потер затылок. По крайней мере это объясняет ее сегодняшнюю холодность по отношению к нему. Ее отец был пьяницей, и она вполне справедливо относила Невилла в ту же категорию. Впрочем, он ее не осуждал. Камерон Берд уже стал частью стены, выросшей между ними. То, что она слышала о вчерашней ночи, сделает стену еще выше. Ему нужно немало потрудиться, чтобы сломать стену, а единственный способ сделать это — навсегда распрощаться с пьянством. Не только на людях, но и вообще навсегда.