Супостатка - [9]

не позволяет дать волю чувствам. Я знаю это, и по-особому тепло отношусь, сильно

уважаю. Порой даже испытываю стыд в еѐ присутствии, когда намечается или уже

свершился грешок. Мы с Сонечкой по-настоящему дружим, отвергая мнение, что дружбы

между женщиной и мужчиной без секса не может быть.

В Первом варианте я был готов биться за эту точку зрения.

Во Втором - я верил в такую дружбу, но с оговоркой. Рано или поздно, только

наступит такой момент, когда секс явится к месту: как награда, как утешение, как, наконец, спасительный круг.

У нас с Сонечкой этот момент ещѐ не случился.

-Здравствуй, Миша. Как отдохнулось?

-Привет, привет. Соня, отдыхают на Багамах и Канарах, а в деревне пашут, сеют,

собирают урожай. Так что отдыхаем мы на работе. Что у нас плохого?

-Тьфу, на тебя! Постучи по дереву.

Я, шутя, постучал по голове, издал характерный деревянный звук.

-Ты уверен, что это дерево?

-А на что похоже?

-На медный тазик.

-Верно! Опять не ту голову навернул.

-Ребятишки здоровы?

-Как бычки и тѐлочки. А твои?

-Аналогично. Отправила на лето к маме...

Мы ещѐ немного поболтали, обменявшись семейными новостями, и приступили к

работе.

Обходы, осмотры, процедуры - ничего интересного. Если вы ждали пикантных

подробностей – например, репортаж с гинекологического кресла,- то это к другому

рассказчику.

Что-то около трѐх часов дня поступила сложная пациентка. Совсем ещѐ девочка,

едва семнадцать исполнилось. Шестой месяц беременности. Пьяный отчим-изверг

изнасиловал в извращѐнной форме. К нам поступила с обильным кровотечением.

Ребѐнок был жив, но и его и мамина жизни висели на волоске.

Моя задача была не дать оборваться этому волоску, сделать его толще и прочнее.

Не знаю как, но мне и моим помощницам это удалось. Мы были буквально в мыле,

когда положение относительно стабилизировалось.

14

Окончательно убедившись в этом, я поплѐлся принять холодный душ. Усталость

дикая. То ли сказался месячный перерыв, то ли последствия короткого сна между двумя

кувырканиями с Розой, плюс два часа за рулѐм, но я не выдержал нагрузки.

Холодный душ частично привѐл меня в норму. Сонечка обещала сварить кофе и

угостить домашними пирожками с ежевикой. Пожалуй, сейчас мне в самый раз маминого

укрепляющего чая. Ладно, сойдѐт и кофе.

Я вышел из душевой и столкнулся с девушкой. Среднего роста, худенькая,

страшненькая, и из-за грубоватых черт лица, и из-за рваного шрама на щеке, язычком

сползающий к подбородку. Девушка была в чѐрной куртке из кожзаменителя, такие же

брюки приталенные, и полусапожки. На вид ей лет 16.

-Кто вас сюда пустил? Это служебные помещения...

-Вы Михалыч? - проигнорировала мои вопросы девушка.

-Допустим. Какие проблемы?

-К вам поступила Регина Щербакова. Как у неѐ дела?

-Вы родственница?

-Да. Ребѐнок будет жить?

-Пока рано говорить. Положение сложное. Даже не 50 на 50,а 80 на 20.

-Нужно, чтобы ребѐнок умер.

-Не понял?

-Нужно, чтобы ребѐнок умер,- твѐрдо повторила девушка.

-Думаю, не нам это решать...

-Нам, - жѐстко оборвала. - Если вы спасѐте его, я вынуждена буду умертвить его.

-Чем он так вас не устраивает?

-Долго рассказывать.

-Я сейчас вызову милицию, у них найдѐтся время вас выслушать.

Девушка фыркнула:

-Не поможет. Ребѐнок должен умереть.

-Идѐмте, я провожу вас на выход.

Девушка отпрянула, напряглась:

-Вы будете спасать?

-Буду. Это мой долг.

-А мой долг его умертвить!

Я резко качнулся вперѐд и цепко ухватил девушку за руку. Она попыталась вырвать,

но я уже завернул руку ей за спину. Свободной рукой девушка хотела ударить меня в

лицо, но я и еѐ перехватил. Девушка отчаянно задѐргалась, дважды больно врезала

каблуками мне по ногам.

Я приподнял еѐ руки к лопаткам:

-Не вынуждайте меня делать вам больно. Успокойтесь.

Девушка вскрикнула, затем застонала и обмякла. Я притянул еѐ к себе, заглянул в

лицо: иссине-бледное, в крупных бисеринках пота, глаза потемнели от боли.

-Вам плохо? Вы больны?

Девушка выдавила сквозь зубы нечто невразумительное. Глаза закрылись, и она

стала оседать.

Я подхватил еѐ на руки, бросился к своему кабинету. В кабинете пахло

свежесвареным кофе. Сонечки не было. Я положил девушку на тахту.

-Алѐ, вы слышите меня?

- Слышу,- едва слышно обронила.

Я налил из графина воды в кофейную чашку.

-Глотните. Что у вас?

Девушка произнесла непонятное слово, приоткрыв глаза, взяла чашку с водой. Я

приподнял еѐ голову, и она сделала несколько судорожных глотков.

-Вы не понимаете... Он должен умереть...

-Не понимаю и никогда не пойму. Нельзя убивать детей. Нельзя! В любой ситуации

есть выход, минуя смерть.

-Из этой нет!

-Аргументируйте.

Девушка сделала ещѐ пару глотков, вернула чашку, хотела встать.

15

-Лежите, лежите,- остановил я.- Итак, почему этот ребѐнок должен умереть?

-А вы поверите в то, что услышите?

-Поверю.

И я не лукавил: после того, что произошло со мной, я, пожалуй, стопроцентно

поверю, если даже девушка скажет, что она инопланетянка.

Еѐ зовут Даша. И она из будущего, из 2077года. У них свирепствует эпидемия,

именуемая "эма". Собственно, львиную долю, эпидемия уже отхватила:86% населения

планеты умерло.

Всѐ началось с безобидного БАДа - биологически активной добавки. Биолог Эльвира

Матвеевна Агапова, - отсюда: "ЭМА",- в 2049 году изобрела БАД - панацею. Так думали